Даррелл Швейцер - Секретная история вампиров

Она молилась, пока священник монотонно читал молитву. Он произносил ее на латыни, и это было привычным и утешительным. Церковь неизменна. В этом она могла находить успокоение. Может быть, если бы она исповедовалась, рассказала своему священнику о том, что видела, он сумел бы дать ей совет. Возможно, он смог бы сказать, что за демон овладевает Артуром.

Клочок бумаги, очень маленький, как будто оторвали краешек письма, выпал из ее молитвенника. Она бросила быстрый взгляд по сторонам — никто этого не видел. Ее дамы либо глазели на алтарь либо склонились над сжатыми ладонями. Она стояла на коленях; клочок бумаги опустился на бархатные складки ее юбки. Она подняла его.

«Convene те horto. Henricus».

Написано было старательным мальчишеским почерком.

«Встретимся в саду».

Катарина скомкала бумажку и спрятала ее в рукаве. Позднее она сожжет ее.

Она сказала своим дамам, что хочет прогуляться на воздухе, размять ноги после долгой мессы. Они взялись сопровождать ее — она никуда не могла пойти без них, — но Катарина сумела отыскать место, где она сможет сесть немного в стороне от них. Генрих должен будет найти ее там.

Итак, она всего два месяца в этой стране — и уже играет в шпионов.

Вокруг окружающих Ричмонд — излюбленный дворец короля — газонов вились посыпанные гравием дорожки. Катарина никогда не видела такой изумрудно-зеленой травы. Газон оставался зеленым даже среди зимы. Благодаря сырости трава росла буйно.

Елизавета, свекровь Катарины, уверяла ее, что летом здесь будут настоящие заросли очаровательных цветов. А на задворках, в ящиках возле кухонь, растет целый лес различных трав. «Англия плодовита», — сказала королева со значением.

Катарина и ее дамы шествовали по дорожке, змеящейся вдоль живой изгороди. Встречающиеся местами каменные скамьи предлагали место для отдыха.

— Донья Эльвира, вы с дамами посидите здесь. Я хочу немножко пройтись. Не волнуйтесь, я позову, если вы мне понадобитесь. — На обеспокоенном лице ее дуэньи было написано неудовольствие, но Катарина была непреклонна.

Донья Эльвира села и приказала остальным сделать то же самое.

Катарина зашагала дальше, осторожно, медленно, не спеша. Среди кустов, в недоступном взорам ее дам месте, появился Генрих, вышедший из-за живой изгороди.

— Buenos dias, hermana. [24] Здравствуй, сестра ( исп. ).

Она против своей воли улыбнулась.

— Вы учите мой язык?

Генрих покраснел и уставился себе под ноги.

— Совсем чуть-чуть. «Здравствуйте», «спасибо» и все такое.

— Все равно — gracias . Спасибо. За чуть-чуть.

— Я кое-что узнал про ту иностранку. Я велел стражникам следить за ней и слушать.

— Нам следовало бы обратиться к вашему отцу. Не наше дело приказывать страже…

— Она не из Нижних стран. Ее зовут Анджелина. Она француженка, а значит, шпионка, — заявил он.

Катарина не была уверена, что одно обязательно следует из другого. Это было слишком простым объяснением. Союз между Англией и Испанией представлял слишком большую угрозу для Франции. Естественно, французы будут засылать шпионов. Но та, которую она видела с Артуром, была не шпионкой.

Катарина покачала головой:

— Эта женщина — что-то большее.

— Она надеется разрушить союз Англии и Испании, отвлекая моего брата. Если у вас не будет детей, право наследования короны перейдет к другому.

— К вам и вашим детям, да? И возможно, к французской королеве Англии, если у них найдется для вас подходящая невеста.

Он поджал детские губы:

— Я — герцог Йоркский. С чего бы мне хотеть стать королем?

Но в глазах его горел огонек — умный, сверкающий. Этот мальчик не откажется стать королем, если, Господней волей, до этого дойдет.

— И еще, — продолжал он. — Когда мы танцевали, я коснулся ее руки. Она была холодная. Холоднее камня. Холоднее всего на свете.

Катарина шествовала по кругу рядом с братом своего мужа. Ей следовало бы признаться священнику. Но Генрих знал. И она призналась ему.

— Я тоже шпионила, — сказала она. — Прошлой ночью я пошла в спальню Артура. Если она его любовница — я должна была увидеть. Должна была знать.

— И что вы увидели? Она в самом деле его любовница?

Катарина заламывала руки. Слов для этого она не находила ни на каком языке.

— Я не знаю. Она была там, да. Но Артур лежал без чувств. Как будто бы она околдовала его.

— Тогда она ведьма, — горячо сказал Генрих.

У Катарины сжалось горло, но она не заплакала.

— Не знаю. Я ничего не понимаю в этом. Она говорила мне странные вещи: что я не должна вмешиваться, если хочу, чтобы Артур остался в живых. Она… я думаю, она околдовала меня. Я лишилась чувств, а потом проснулась у себя в спальне…

Генрих задумался. Серьезное выражение выглядело на мальчишеском лице почти забавно.

— Так. Дьявол пытается запустить когти в английский трон через его наследника. Наверно, он вселится в Артура. Или сожрет. Конечно, мы должны убить его.

— Мы должны сказать священнику! — взмолилась Катарина. — Надо сказать архиепископу!

— Если мы расскажем, думаете, нам поверят? Я мальчишка, а вы чужестранка. Они скажут, что мы спятили или что играем в игрушки.

Она не могла спорить, потому что думала то же самое.

— Эта женщина усыпила меня взглядом, — сказала она. — Как сможем мы убить такое существо?

Даже если бы они захотели убить ее. А вдруг женщина права, и, если они выступят против нее, она сумеет каким-то образом погубить Артура? Наверно, им нужно выждать подходящий момент.

— Ваше высочество, вы тут? — окликнула ее донья Эльвира.

— Я должна идти, — сказала Катарина и присела в реверансе перед деверем. — Нужно подумать, что делать дальше. Мы не должны спешить.

Он почтительно поклонился в ответ:

— Разумеется. До свидания.

Катарина надеялась, что он не станет торопиться. Она боялась, что он смотрит на все это как на игру.

— Его высочество не принимает посетителей, — сказал ей камергер Артура. Он говорил извиняющимся тоном и почтительно поклонился, но не собирался пропускать ее за дверь, чтобы увидеть супруга. Ей хотелось кричать.

— Вы скажете ему, что я была здесь?

— Да, ваше высочество, — пообещал мужчина и снова поклонился.

Катарине оставалось только развернуться и уйти. Следом за ней хвостом тащились сопровождающие ее дамы.

Что они должны думать насчет нее? Она улавливала их шепотки, когда они полагали, что она их не слышит. Pobre Catalina . Бедная Катарина, муж которой не желает видеть ее, и она все ночи проводит в одиночестве.

В этот вечер она послала донью Эльвиру и ее дам за вином. И снова прокралась из своей спальни, незаметно, как мышь.

«Я увижу своего мужа, — думала Катарина. — Это мое право». Казалось бы, ей должно было быть не так уж трудно увидеться с ним наедине. Но этот дворец просто кишел придворными.