Сергей Соболев - Скриптер

— Тогда зачем браться, если не уверены? — удивленно спросил Логинов.

— Нет другого выхода, Дэн. Нет его. Точка.

— Хм… Не очень веселый зачин, Павел Алексеевич.

— Веселиться будем позже, когда решим все проблемы, — Редактор усмехнулся краешком губ. — Я говорю о самом худшем варианте развития событий. Если со мной случится что-то плохое… Или же я исчезну, как личность… То есть, буду отредактирован …

— Я в это не верю! — выпалил Логинов. — Круче скриптера, чем вы, во всем мире не существует!

— Спасибо за комплимент… но не будем недооценивать наших противников.

— Согласен, — Логинов качнул головой. — Недооценка противника ведет к поражению.

— Хорошо, что вы это понимаете. Так вот, Дэн, если со мной этой ночью что-то случится…

— Не верю, что вы не отобьетесь!

— …то останется лишь один человек, лишь один профи должного уровня, кто сможет нейтрализовать проблему «черного ящика». И этот человек — вы.

Логинов хотел возразить, но Павел Алексеевич заговорил раньше, чем он нашел нужные слова.

— Минувшей ночью на особо охраняемом объекте «Ромео-Один» были убиты двое «аквалонцев». А именно, те двое инспекторов, что пытались помешать нам отредактировать должным образом событийный ролик «ЧП-ENIGMA»… Примерно в это же время исчез из поля нашего зрения еще один человек — мы считаем его причастным к последним событиям. Речь о пасторе московской протестантской церкви… он приехал к нам незадолго до событий и стал объектом нашего пристального внимания.

— Они все имеют отношение к тому, что произошло с моей девушкой и ее знакомым?

— В числе прочих. Скажу прямо, двое аквалонских инспекторов пытались всячески помешать мне сохранить вас для будущего. Ну а про пастора нужно говорить отдельно…

Логинов задумчиво смотрел в сторону расположенных неподалеку двух свежих могил.

— Если я скажу, что мне жаль этих двух, то покривлю душой, — заметил он после паузы. — Говорите, их убили? Но как такое могло вообще случиться?

— Я расскажу вам собственную версию случившегося на том объекте, что называется «Ромео Один». А также обрисую, что из себя представляет сам этот комплекс. Но несколько позднее… Сейчас же скажу о другом. — На лице Редактора вновь появилась уже знакомая Логинову странная улыбка. — Вы будете удивлены, но я предполагаю, что и вы там были, Дэн.

— Где это «там»? — опешил Логинов. — На этом вашем объекте?

— Он не мой… и не наш… Он находится под международной юрисдикцией.

— Тем более… не понимаю!

— Там, на месте происшествия, обнаружено, среди разных жутких деталей, немало любопытного… И — труднообъяснимого.

— Например?

— Убиты — двое. На двух у них должно быть четыре конечности… речь о руках.

— Если только кто-нибудь из них не однорукий.

— Нет, это были нормальные, здоровые, физически крепкие и специально подготовленные люди.

— И что не так с этими их… конечностями?

— На месте преступления обнаружены не четыре руки, а… пять. Если быть точным, нашлась «лишняя» кисть руки…

— Вот это да… Уже интересно! Хотя и жутковато.

— На одной из стен найдена надпись, которую некто попытался замазать кровью… Должно быть, за неимением другого красящего материала.

— Что за надпись?

Павел Алексеевич достал из внутреннего кармана сложенный пополам листок со сканом обнаруженного на стене в жилом модуле R1 изображения. Сам развернул его и передал собеседнику. Дэн некоторое время изучал это изображение — снимок сделан в ультракрасном или ультрафиолетовом диапазоне. Затем, сложив его аккуратно, вернул Редактору.

— Что скажете, Дэн? Есть версии?

— Пока что только одна мысль пришла в голову…

— Озвучьте.

— Латинские буквы M, N, и, возможно, s можно расшифровать как Michel de Nostredame… [91] Мишель де Нотрдам (фр. michel de nostredame), известный также как Нострада́мус (14 декабря 1503 — 2 июля 1566) — французский астролог, врач и алхимик, знаменитый своими пророчествами. Или — michel nostredamus…

— Верно.

— Если принять эту гипотезу на веру, — задумчиво сказал Логинов, — то остальные символы в этой короткой и странной надписи расшифровываются просто…

— Расшифруйте.

— Пятая центурия, катрен семьдесят пятый…

— Уточните, о чем идет речь?

— Речь о знаменитом труде «Пророчества магистра Мишеля Нострадамуса», называемом ныне «Центуриями».

— Когда они были написаны, эти пророчества?

— В течение нескольких лет… в середине шестнадцатого века. Первоначально катрены появлялись в ежегодных альманахах. Первая сводная книга «Пророчеств», или же Центурий, вышла в Лионе… Если мне не изменяет память, в тысяча пятьсот пятьдесят пятом году.

— Память вам не изменила. Тогда, может, вы воспроизведете и тот катрен, о котором мы сейчас говорим?

— Хм… На языке оригинала?

— Да, для начала — на старофранцузском.

Логинов на мгновение прикрыл глаза. Потом заговорил странно переменившимся голосом:

Montera haut sur le bien plus a` dextre,

Demourera assis sur la pierre quarree,

Vers le midy pose' a` sa senestre,

Baston tortu en main bouche serree…

— А теперь хотелось бы услышать перевод, — сказал Редактор. — Извините, что веду себя порой, как дотошный экзаменатор. В нашем деле нет мелочей. Я обязан убедиться, что вы знаете предмет, представляющий сейчас для нас огромный интерес, как говорится — назубок.

Логинов, помолчав какое-то время, выполнил пожелания старшего коллеги, озвучив русский перевод этого катрена знаменитого и неоднозначного прорицателя Нострадамуса:

Он поднимется высоко с правой стороны.

Останется сидящим на квадратном камне.

Сидя у окна, смотрит на Юг.

С посохом в руке, со сжатыми губами.

— Да, это достаточно близкий к оригиналу перевод, — сказал Павел Алексеевич. — Как думаете, о ком в этом катрене идет речь?

— Существует множество версий…

— Меня интересует ваша версия.

— Это катрен относят к тем предсказаниям, которые имеют какое-то отношение к России… Или же к историческому, скажем так, Российскому государству.

— Верно. А кто здесь центральный персонаж? Кто «поднимется высоко»? Кто именно, если принять за основу озвученную вами гипотезу, в пользу которой склоняюсь и я сам… кто «останется сидящим на квадратном камне»?

— Я не очень вникаю в политику…

— Если ты не занимаешься политикой, политика займется тобой, — процитировал кого-то из великих Павел Алексеевич. — Итак, ваша версия, Дэн?

— Думается, здесь речь может идти об одном из нынешних правителей, — сказал Логинов. — А именно, о том человеке, что в самом начале миллениума «поднялся высоко с правой стороны»…

Сказав это, он вдруг встрепенулся.

— Послушайте, Павел Алексеевич… Неужели вы воспринимаете это вот… средневековое чудачество сколь нибудь серьезно? О чем мы вообще с вами говорим?! Мы живем в компьютерный век… А этот монах, или кто он там был по жизни, кропал свои мистические стишата в темную эпоху, когда читать-то умел один из сотни!..