Борис Харькин - В пасти Джарлака

Тут мы с Васяном схватились за животы. Оказывается Рыжий Ганс – парень с юмором.

– Вам смешно, а мне тогда не до смеха было! – обижено буркнул Жорик. – Я этим гномам и про Дитера говорил. Что он типа друг мой, что я его от Джарлака спас. А они, Петька, знаешь, что мне ответили?

– Да знает он, знает, – ухмыльнулся Стольник. – Ответили, что надо было Дитера у Джарлака в пасти и оставить, не хрен за эльфийками волочиться.

– Короче привели нас в горы, завели в подземелье и упрятали в камеру. Сказали, что как Громодрома какого-то изведут, будет для нас работёнка в шахте. Хорошо хоть меня с Гансом в одну камеру не бросили. Просидел я так целый месяц, а потом меня почему-то выпустили.

– Ха! Почему-то! – передразнил Васян. – Потому, что ты у них все запасы схомячил!

– Зато потом голодал сколько! Пока по городу ихнему слонялся, чуть не помер. Гномы – жадобы, хлеба корку не дадут… Повезло – наткнулся на Дитера. Накормил он меня, и сказал, что если хочу вас найти, то начинать надо с Лареции. Даже со мной плыть согласился, только чтобы порожняком не мотаться товара набрал. Как потом выяснилось – контрабандного.

– Это я знаю. Дитер нам рассказывал, – перебил я. – Доплыли нормально, а на пристани к тебе священник привязался.

– Угу. Я ему, говорю, что ищу друзей, что мы из другого мира, а он как окрысится!

Васян фыркнул:

– Нашёл кому про другие миры рассказывать! Ты бы ему ещё про атеизм и коммунистическую партию рассказал!

– Да уж, ступил! – признал Жора. – Ну а как вас искать надо было? Сказать, что ищу двух жителей Эорина? Ладно – проехали. В общем, священник обвинил меня в ереси и приказал арестовать. Сказал, что я посижу пока в казематах, а через недельку будет праздник – день рожденья короля. Тогда, дабы спасти мою душу и ублажить публику, меня отправят на костёр.

Тут меня всего передёрнуло – вчерашнее вспомнил.

– И как ты выкрутился?! – воскликнул я.

Жорик загадочно улыбнулся и сказал:

– В тот день в Лареции проходил конкурс кулинаров! А кардинал Маззини – ярый гурман.

– Дай-ка я угадаю! Епископ Гафтон исполняет желание того, кто победит на турнире бардов, а Маззини исполняет желание того, кто победит на конкурсе кулинаров, верно?

– Верно.

– Ты уговорил кардинала, чтобы тот разрешил тебе участвовать в конкурсе. Потом победил и попросил, чтобы тебя отпустили, так?

Жора самодовольно кивнул.

– Повезло нам, что они здесь конкурсы так любят! – сказал я.

– Между прочим, – проворчал Васян. – В отличие от тебя, Брынский, пухлому удалось победить! А ты: 'Smoke on the water', 'Smoke on the water'! Тьфу! Попсу надо было петь! Бритни Спирс, Шакиру.

– Я тебе кастрат, что ли?! Да там что не пой, всё равно не победил бы. Я же видел, как инквизитор этот на меня смотрел. Он меня сразу невзлюбил. Кстати, интересно почему?!

– Ясно почему. Потому что Жорик, после того как на конкурсе кулинаров победил, с кардиналом скентовался.

– А причём тут я, епископ Гафтон и конкурс бардов?

– Притом, что пухлый очень быстро продвинулся по карьерной лестнице! Небывало быстро. Он тут всего неделю, а уже тоже сан епископа получил. Посмотри, какая у него сутана козырная!

– И не только сутана, – похвастался Жора, – а ещё и митра, посох, нагрудный крест, перстень и собственная благоустроенная келья в подвалах монастыря!

– Ты это как умудрился епископом стать?!

Толстый гордо улыбнулся:

– Васька же сказал – подружился с кардиналом.

– Пухлый у него епископский сан на рецепт оливье выменял! – разъяснил Стольник.

Я глянул на Жорика с искренним восхищением:

– Не думал, что ты такой ушлый!

Васян пихнул толстого в пузо:

– Это ещё что! В обмен на рецепт шаурмы Кардинал учредил орден Святого Георгия!

– Теперь понятно! – сообразил я. – Верховный инквизитор Гафтон не такой гурман, как кардинал Маззини и карьерному росту Жорика не радуется. Завидует гад. Он, поди, к сану епископа не один год шёл. Ты думаешь, Василий, когда отец Гафтон увидел меня, то понял, что мы с Жориком соотечественники?

– Сто пудово! Этот Гафтон – не дурак. Он как на твою одежду глянул, сразу смекнул, что вы с пухлым с одной яблони яблоки. У них-то джинсов не делают… А уж когда ты петь начал… Такой музыки тут отродясь не слыхивали. Вот он и решил на тебе отыграться.

Всё ясно. Отсюда и ненависть. Плохо дело – влиятельного врага заимели. Хорошо хоть кардинал у Жорика в приятелях, да и сам Жорик тут вес имеет (в прямом и переносном смысле).

– Так что, это ты, пухлый, виноват, – хмыкнул Васян. – Если б не твоя церковная карьера, Петро победил бы.

– Я вас тут спасаю и ещё виноват!

– Да не парься, шучу я. То, что Гафтон – сволочь порядочная, за километр видно.

– Ладно, с инквизитором понятно, – сказал я. – Теперь рассказывай, как ты нас от костра отмазал. И вообще, как было дело. Я только помню, что мы сражались, а потом мне чем-то по башке заехали и всё. А ещё мы тебя на трибунах видели, орали тебе, орали, а ты в нашу сторону даже не взглянул.

– Да что мне туда смотреть?! Откуда я знал, что это вас сжигают?!

– Мы тебе вшестером во всю глотку орали!

– На площади шум, как на стадионе! Как я в таком галдеже вас бы услышал?

– Мне показалось, что ты специально в сторону помоста не смотрел, – сказал я.

– Конечно. Думаешь, приятно смотреть, как людей заживо сжигают?

– А что ты тогда вообще на казнь попёрся?

– Это входит в обязанности епископа. В Лареции костёр – любимое развлечение. То алхимика какого-нибудь спалят, то ведьму. Сколько раз я кардинала просил, чтобы он отменил эти сжигания дурацкие. Не соглашается. Даже за рецепт гамбургера!

– У них тут менталитет такой, – сказал я. – Их уже не переубедишь. Давай, дальше рассказывай.

– Это лучше я расскажу! – встрял Василий. – Самый красивый и кульминационный момент драки был, когда я Гафтона его же книжкой по кумполу огрел! Стража растерялась, а наши наоборот – приободрились. Но тут, как назло, тебя какой-то бугай дубиной вырубил, и остались мы вчетвером. Ариэль я за бойца не считаю. Правда и она кому-то из эльфов в волосы вцепилась, только тот её сразу отшвырнул. Зябба молодцом держался, его уже два раза ранили, повезло – что не сильно. Дитер тоже всех нехило ломал. Однако численный перевес на стороне врага был слишком велик. Оттеснили нас к самому краю помоста. Ну всё, думаю – конец. И тут рог как затрубит. А потом к нам сам кардинал с трибун спустился. Это Жорик, наконец-то, соизволил нас заметить и упросил кардинала отменить казнь.

– Какой на этот раз рецепт? – спросил я.

– Пицца, – признался Жора.

Васян продолжил:

– Когда кардинал объявил, что казнь отменяется, толпа ка-ак загудела. Бабки давай верещать, будто их самих сжигают. Ещё бы – такого удовольствия лишили. Ну ничего, солдаты злые были – народ по домам разогнали быстро. А тут и Жорик к нам спустился. Вот, собственно, и всё. Тебя на носилки положили и сюда принесли. Седьмой этаж, между прочим, с Зяббы и Дитера пот ручьями тёк, пока тебя затаскивали.