Борис Харькин - В пасти Джарлака

Но, видно, брюнетик родился под счастливой звездой. Зябба зевнул, затем положил голову на стол и захрапел.

– Какое свинское поведение. Воспитывать раба надо. Ему нужен достойный хозяин.

Вельможа осмотрел Зяббу со всех сторон:

– Мускулы – что надо и зубы, вроде, неплохие. Он, наверное, прилично дерётся… Будет у меня в гладиаторских боях участвовать… К ошейнику привык уже?

– Эээ… не совсем, – сказал я.

– Не беда, у меня быстро привыкнет. Как насчёт тысячи? Золотом естественно.

– А давай его продадим! – выдал Васян.

– Охренел что ли?!

– Да мы ему потом побег устроим, – зашептал друг мне в ухо. – Целая тысяча золотом на дороге не валяется!

– Зачем тебе бабки?

– Ты что, Петро?! Это же – зо-ло-то! Оно и у нас в цене! Привезём домой, сдадим барыгам и заживём как короли!

– У Жорика золота этого. Он с тобой поделится, верно, пухлый?

Жора оторвавшись от обгладывания свиного окорока, прочавкал что-то утвердительное.

– Жаль тысячу, – молвил Стольник грустным голосом.

Брюнетик наблюдал за нашим спором, обрабатывая ногти серебряной пилочкой.

– Так вы согласны, нет? – спросил он, когда Васян перестал ныть.

– Пять! – брякнул доселе молчавший Дитер.

Мы опешили, а вельможа вскинулся:

– Ну это уже наглёж! Пять тысяч седриков не стоит ни один раб!

– А друг… стоит! – убеждёно заявил Дитер.

– Первый раз вижу, чтобы гном дружил с орком, – удивился брюнетик. – Да ещё и до такой степени!

– Мы с ним сражались спина к спине! Пили с одной бочки! Меньше чем за пять не продам!

Вельможа вновь оглядел Зяббу:

– Нет, пять – это много.

В этот момент орк разлепил глаза. Дитер затряс его:

– Зябба, друг, эта скотина утверждает, что ты не стоишь вшивых пяти тысяч!

– Чего?!!

Я был не прав. Брюнетик родился не под счастливой звездой, а самый красивый апперкот не у Дитера. Зябба, не вставая из-за столика, отправил вельможу в полёт. Тот повис на люстре, огонь от свечей быстро переметнулся на его одежду. Запахло паленным.

В ресторане и так было негромко, а тут вообще повисла гробовая тишина. В ней было слышно, как поскрипывает качающаяся люстра и как тлеет камзол брюнетика. Сам он прибывал в отключке и серьёзно рисковал сгореть заживо.

Повезло, что люстра не выдержала и рухнула, подняв жуткий грохот. Я спешно стал заливать тлеющего вельможу пивом.

– Эй, зачем продукт переводишь?! – возмутился Дитер. – Ногами затаптывать надо!

Несчастный вельможа! Гном принялся показывать, как именно надо гасить огонь.

– Хорошо ещё Борода не додумался потушить его, как это делают настоящие пожарники, – хохотнул Стольник. – Пивом – только прошедшим почечную фильтрацию.

Все эти события произошли в одно мгновение. За соседним столиком друзья брюнетика застыли с открытыми ртами. Потом истерично завизжала какая-то дама. Стражники тоже сперва оторопели, но затем повскакивали и взяли нас в кольцо. Главный заорал:

– Эй, гном, ты зачем танцуешь на сэре Джастине?!

– Сейчас не время для танцев, любезный. Я его тушу!

– А ну отойди от него немедленно!

– Да пожалуйста! – Дитер слез с изрядно помятого, мокрого от пива и слегка покрытого копотью сэра Джастина.

Тут подоспели его друзья, подхватили под руки и попытались поставить. Вид у вельможи был весьма плачевный. Камзол прожжён во многих местах, сам брюнетик весь в синяках, волосы слиплись от пива, а на шее болтаются остатки люстры.

Друзья сэра Джастина стали хлопать его по щекам, пытаясь привести в чувства, но он прибывал в глубоком нокауте. А автор нокаута спокойно допил моё пиво и вновь захрапел, теперь уже основательно.

Командир стражников указал на нас остриём меча:

– Именем Седрика Седьмого вы арестованы! Придётся пройти с нами!

– За что?! – возмутился Дитер.

– За поджог сэра Джастина.

– Мы его подожгли, мы его и потушили!

– А ещё вы хотели затоптать его насмерть! – пискнул один из товарищей брюнетика.

– И утопить в пиве! – добавил другой.

– Взять их! – распорядился командир.

– Постойте, – вышел вперёд Жорик. – Я думаю, мы сможем всё уладить.

Стражник окинул пухлого удивлённым взглядом и воскликнул:

– Ах, разбойник! Какое нахальство! Стащил у епископа одёжу!

Жорик весь покраснел от такой несправедливости:

– Что значит стащил?! Я и есть епископ! А мантию мне сам кардинал вручил!

– Вот кардиналу эти сказки и расскажешь. Настоящий епископ никогда бы не стал якшаться с нелюдью.

Пухлый аж онемел. И мы все – тоже. Потому, что аргумент был неоспоримый. Местные епископы гномов с орками не переваривают и с ними на одном поле по большому не сядут, не то что за один столик! Похоже, мы попали. Золото теперь стражникам совать бессмысленно, они его и сами конфискуют, ведь Жорик бандит, выдающий себя за епископа.

Тут один солдат сказал:

– Слушай, лейтенант, а это, случайно, не те рожи, которых три дня назад на площади спалить хотели? Там, говорят, тоже орк с гномом были.

Вот она – надежда! С моего языка уже готовы были слететь слова: 'Да мы это, мы! За нас сам кардинал Маззини заступился! Он – наш покровитель!', но в этот момент лейтенант уверено заявил:

– Не-е. Не те. Я слышал, что там два гнома было. И три орка.

– А я слыхал, – вмешался другой стражник, – что там три гнома было и пять орков. Они вона сколько эльфов уложили! И нашим тоже нехило досталось! Хорошо, мы в этот день у дворца караул несли… К тому же, те поздоровей были.

Надежда растаяла как дым. Вот долбанные слухи! Хрен они теперь поверят, что это нас сжечь хотели!

– Да… те поздоровей были, – поддакнул ещё один стражник. – А это, так – шпана залётная!

– Не шпана, – возразил командир. – Жирный – явно матёрый бандюга. Епископа умудрился раздеть и не боится разгуливать по городу в его одежде. Нет, ну какая наглость! Ничего святого!

Бедный Жорик покраснел ещё гуще. Мы с Васяном лихорадочно соображали, что бы такого сказать в свою защиту. На ум ничего не шло.

– Всё. Выводите их! – распорядился лейтенант. – Если кто будет языком трепать, тому – в рыло!

Солдаты двинулись к нам. Дитер набычился и сжал кулаки.

– Не рыпайся! – зашептал я ему в ухо. – Сейчас на улицу выйдем, Жорик разведёт.

В то, что пухлому теперь удастся развести, я и сам не верил, но Дитера надо было как-то успокоить. Не хватало, чтобы гном начал буянить, и его изрубили алебардами, а заодно, под горячую руку, и нас.

– Сол, Ксар, хватайте этого зелёного. Его тащить придётся.

– Будет сделано, лейтенант! Ух, тяжёлый, падла!

Нас подхватили под руки и повели наружу. Зяббу тащили с трудом, кряхтя и матерясь. Ноги орка, шурша, волочились по паркету, просыпаться он не собирался.

Вслед донеслось:

– Перед тем как вздёрнуть, отделайте их как следует!