Борис Харькин - В пасти Джарлака

Не думаю. Во-первых, никогда особо не жаловал продажную любовь. Во-вторых, за сегодняшний долгий день впечатлений мне хватило с лихвой.

– Ты-то, пухлый, хоть пойдёшь? – спросил Васян.

– Я уже спать хочу, – зевнул Жора.

– Эй, а как же мы без тебя?! У нас и денег-то нет.

Жорик вынул пару монет, отдал их Стольнику.

– Не мелочись, пузан, – сказал Дитер, забирая весь мешок. Пухлый аж рот открыл от такой наглости. Но протестовать не решился.

– Значит, втроём пойдём, – подытожил Василий, позвякивая в кулаке монетами.

Но, к всеобщему удивлению, Зябба тоже отказался идти в бордель. Тощие, плоскогрудые, бледнопузые бабы были не в его вкусе.

Васян с Дитером направились в сторону порта. А мы с Жориком, поддерживая качающегося орка, вернулись в монастырь. Там нам самое место, раз в бордель не захотели!

Когда я проснулся, сразу понял, что день уже в самом разгаре. Выглянул в окно. Так и есть – солнце в зените, стало быть, полдень.

Я вышел в коридор. Дверь в комнату Васяна была приоткрыта. Я заглянул. Друг ещё спал, что впрочем, совсем неудивительно, если учесть, где и как он провёл всю ночь.

Что ж, устроим побудку. Интересно ведь услышать в подробностях о ночных похождениях нашего ловеласа.

Я стянул одеяло. Василий заворочался, пробормотал: 'отстань!'. Потом разлепил один глаз и, еле шевеля языком, сказал:

– Зря ты не пошёл… Вот это ночка была!

– Ну так рассказывай. Как тут девочки?

– Брюнетка была – во! – Друг показал большой палец. – И блондинка тоже ничего! Ещё рыженькая…

– Ты там что, весь бордель перепробовал?

– Дитер весь перепробовал, а у меня на всех сил не хватило.

Васян сел на кровати. Лицо было счастливым, только под глазами выступили зеленоватые круги.

– Ну ничего. Сегодня снова пойдём! – объявил он и вскочил с постели. – Ой, что-то голова кружится.

– Чего удивляться, ты же всю ночь не спал.

– Кажется у меня температура.

Я пощупал его лоб. Горячий.

– Что-то мне хреново, – пожаловался друг. – Тыква болит и слабость какая-то.

– Не фиг шляться по ночам.

Василий подошёл к зеркалу:

– Опс! Это что такое? – воскликнул он, указывая на зелёные круги под глазами. Мне показалось, что они стали больше.

– На синяки похоже, – сказал я. – Только зелёные.

– Ещё зелёных синяков мне не хватало! Отчего это?

– Тебе вчера в борделе в морду никто не съездил?

– Да нет… мы культурно отдохнули.

– Может, подхватил какой-нибудь местный триппер?

– А ты когда-нибудь слышал, чтобы были такие симптомы?

– Не слышал. Но тут-то могут быть другие болезни. Может, тебя к лекарю какому-нибудь или знахарю?

– Что-то стрёмно! Эх, жаль сэнсэя рядом нет, он-то всё про здешние хвори знает.

– Подождём, может, пройдёт, – предложил я.

Подождали. Не прошло. Мало того, через полчаса Васян был уже полностью зелёный.

– Слушай, а среди тех брюнеток, блондинок и рыжих случайно орчих не было? – ехидно спросил я.

– Да пошёл ты! Мне сейчас не до подколов! Что я Ариэль скажу?

Тут в дверь постучали. Не успели мы сказать 'войдите', а в комнату уже валились Дитер с помятой, но довольной физиономией, Зябба с запитой рожей и в ошейнике (наверное, лень было снять) и Жорик с выспавшимся лицом и здоровым румянцем на щеках. Следом вошла Ариэль, как всегда красивая и скромная.

– Пойдёмте обедать, сони, – сказала она. Потом уставилась на Васяна: – Ой, что это с твоим лицом?

– Отравился, наверное, – быстро ответил тот.

– Кузнечный молот мне в задницу, мы вчера славно погуляли! – прогудел Дитер.

Стольник пихнул его в бок и, стараясь, чтобы не заметила Ариэль, приложил палец к губам. Дитер ухмыльнулся и подмигнул, дескать, понимаю.

Ариэль присмотрелась, сказала:

– Никогда не слышала, чтобы от отравления так зеленели.

– Надо к лекарю, – предложил Жорик. – Тут недалеко. Это тот, который тебя, Петька, осматривал, когда ты в отключке валялся.

– Не хочу я к лекарю, – запротестовал Васян.

– Обязательно надо, – настояла Ариэль. – А если что-то серьёзное?! Ты не бойся, я с тобой пойду.

Стольник вздрогнул:

– Может, не надо? Ну что ты будешь ходить? Лучше с Никой из арбалета постреляйте, а мы с Жориком сами быстро сбегаем.

– Нет, я с тобой пойду, – заявила Ариэль тоном, не терпящим препираний. – Вдруг ты серьёзно заболел!

К большому неудовольствию Васяна пришлось идти всей компанией. Лекарь жил совсем рядом, надо было только пересечь площадь.

На полпути нас остановил патруль.

– Так, почему без ошейника? – ледяным голосом осведомился командир.

Все повернулись к Зяббе. Неужели успел снять, стервец?! Да нет, ошейник на месте.

– Вы что, правила не знаете? – спросил стражник, поглаживая рукоять меча. – На орчонка тоже ошейник надо надевать. – Он указал на Стольника.

– Чего-о-о! – возмутился тот. – Я тебе не орчонок!

– Так! Спорим с блюстителями правопорядка? – Стражник наполовину вытащил клинок из ножен.

– Нет, нет, – засуетился Жорик. – Обязательно наденем. А вот это, чтобы уладить наше маленькое недоразумение.

Стражник убрал золотой в карман и строго сказал:

– В следующий раз без ошейника орчат не выгуливать!

От ярости Васян позеленел ещё больше.

Над крыльцом дома, к которому привёл нас Жорик, возвышался большой алебастровый череп. Рядом к стене было прислонено несколько гробов.

– Что-то больше на похоронную контору похоже, – высказался Стольник.

– А это и есть похоронная контора, – объяснил Жорик. – Половина здания принадлежит лекарю, а половина гробовщику.

– Надеюсь, у них не общий бизнес, – проворчал Василий.

– Видишь ли, медицина в Эорине не на высоком уровне.

– Ну спасибо! Обрадовал! Что-то я уже расхотел, пойдём обратно.

Ариэль посмотрела на Стольника как на ребёнка:

– Надо обязательно показаться лекарю, мало ли что с тобой!

– Хорошо, – решился Васян. – Только ты на улице постой. Я стесняюсь, вдруг там раздеваться придётся.

– Я тогда отвернусь, – сказала Ариэль и первой зашла в дом.

– Вот дерьмо! – выругался Василий.

– Да ладно, заходи. – Я подтолкнул друга в сторону двери. – Может, у тебя вообще не венерическая болезнь. Да и лекарь этот, скорее всего, не шарит.

Внутри было темно и мрачно. Мы постояли в дверях пока глаза не привыкли к освещению. Из предбанника вправо и влево вело две двери. Жорик вошёл в правую.

В комнате лекаря оказалось ещё темней и ещё мрачней. Окна были занавешены чёрным бархатом, на столе тлел огарок свечи, пахло чем-то сладковатым и мерзким.

Ариэль уже вовсю описывала доктору симптомы Васяна.

Сам доктор был бледный как привидение и обладал цепким взглядом, который подошёл бы скорее бывалому бизнесмену. Дослушав Ариэль, он осведомился: