Сергей Тымнэтыкай - На краю Чукотки, или Московский автономный округ

Праздник назывался причудливо: «Красная Горка». Символизировал он, видимо, приход весны.

Председатель приглашал к себе в избу.

— Ночевание будет происходить там, — говорила Хрысьціна. — Еда вечером также в том строении.

— Изба-то у меня небольшая, — сказал председатель. — Да места всем хватит. В тесноте, да не в обиде.

Он объяснил, что женщинам отведут отдельную комнату. Мужчинам же — Уладзіміру и Вінцуку — придётся спать на полу, возле печки.

За окном стало совсем темно. Хозяин зажёг керосиновую лампу.

Гости собрались вокруг стола.

— Сейчас «малітва» будет прочитана им, — шепнула Хрысьціна. Она, казалось, взяла шефство над Вынтэнэ.

— Что?

— Малітва.

Вынтэнэ не стала переспрашивать.

Председатель махнул рукой — точно так же, как и Уладзімір около «царква» в Кремле. Литвины повторили жест.

Старик заговорил. Остальные повторяли за ним.

«Это чтобы отгонять духов» — догадалась Вынтэнэ. Странно. Ведь литвины — такие образованные люди. Неужели они во всё это верят?

Вынтэнэ не была религиозной. К шаманам ходила только на праздники, да и то — за компанию. Её томили долгие обряды, смешили заклинания.

«Нет, я не атеистка, — думала девушка. — Я верю в духов. Но почему я должна с ними общаться через шаманов?!»

Она смотрела на туземцев. Их лица были торжественны. Они действительно верили. И вера объединяла московского дикаря и профессора из Менска…

На ужин была гречневая каша с мясом. Вынтэнэ впервые в жизни попробовала говядину. Почти как оленина, только вкуснее. А может, ей так показалось? Просто очень уж тут здорово! Как-то всё по-простому. И, в то же время…

Хозяин хлопнул себя по лбу.

— Эх, как же это я забыл! — сказал он по-чукотски. — У меня водочка-то припасена!

Он полез за печку.

— Что такое «водочкато»? — не поняла Вынтэнэ.

— Гарэлка, — шепнула Хрысьціна.

Понятнее не стало.

Старик принёс бутылку с прозрачной жидкостью. Затем разлил напиток по стаканам.

От «гарэлкі» шёл резкий запах. Почти ядовитый.

Вынтэнэ догадалась, что это.

— Я не употребляю наркотиков! — сказала она.

Все посмотрели на неё.

— Бойся нет, — сказала Хрысьціна. — Ты если видишь, мы пьём все, плохого нет вовсе.

— А как же эффект привыкания?!

— От раза одного ничего не будет, — сказал Уладзь.

Он сидел напротив. В руках его был стакан.

— Навучы яе піць, — сказал Вінцук Хрысьціне. — Бо апячэцца яшчэ.

Та наклонилась к Вынтэнэ.

— Выдохнуть следует воздух весь ртом… Таким образом вот. — литвинка показала. — После глоток производишь — сразу, всё. Остатка нет. И дышать нет, не сразу. Глотаешь — и сразу еду кушать много… Поняла?

Вынтэнэ кивнула.

— В случае таком пробовать будем.

Гарэлка обожгла Вынтэнэ. Глаза наполнились слезами. Девушка проглотила всё сразу, как учили.

— Закушать следует, — сказал Уладзь.

Хрысьціна пододвинула тарелку с кашей.

Вынтэнэ стала есть — механически, не разбирая вкуса.

Всё вокруг поплыло перед глазами. Прямо перед ней было лицо Уладзя. «Красавец ты мой!» — подумала девушка.

Ей вдруг захотелось всех любить. Целый мир.

— Люууди, тут так… тттак… — она не находила слов. — Хор… хорошо! Правда! Вы… вы все… друзья… А я… мне…

Она хотела сказать, что да, она чукча, и из столицы, из гордой столицы… Но ей за это стыдно. А хочется быть дикаркой, как они… Хочется быть примитивной, чтоб радоваться жизни… Потому, что они знают смысл жизни, а чукчи — нет…. Чукчей погубила цивилизация. Они мертвы….

— Мер-твы! — сказала Вынтэнэ вслух. — Но вы… вы же меня… не понимаете… Я…. не рррасисткааа….

Ей вдруг стало очень смешно. Она смеялась навзрыд. А после вдруг заплакала.

Ей стало жаль себя. Никто ведь её не любит, никто не понимает…

Литвины переглянулись.

— Пойдём следом со мной, вместе, — сказала Хрысьціна. — Спать следует уже, поздно…

— Не пойду, — протестовала Вынтэнэ.

Но ноги сами несли её туда, куда вела литвинка.

Они дошли до кровати.

— Раздеться следует тебе в данный момент.

Хрысьціна стянула с девушки кофту, джинсы… Накрыла одеялом…

Закрыла двери и легла рядом.

Вынтэнэ почувствовала, что её обнимают. Целуют. Какая же Хрысьціна нежная! Какая ласковая! Какое тёплое у неё тело…

Вынтэнэ открыла глаза. В комнате никого не было. За окном светило солнце.

Девушка встала и начала одеваться. В голове шумело. Тело — словно резиновое.

Она вспоминала вчерашний день. Вертолёт, деревня. Ужин у председателя. Наркотик — «гарэлка». Его вкус до сих пор во рту…

А потом, потом…

Вспомнилось всё, до мельчайших деталей. И стало стыдно. «Как я могла?! — подумала Вынтэнэ. — А она? Неужели она такая?..»

— Ну, спишь ты нет? — сказала Хрысьціна.

Она вошла в комнату. Вынтэнэ покраснела.

— Дело в чём? Усталость сильная есть?

Хрысьціна была ласкова. Словно старшая сестра…

— Всё в порядке, — сказала Вынтэнэ. — Просто… немного болит голова.

— Виной может быть этому гарэлка. Привычки нет, тяжело может стать последствие.

Она мило улыбалась.

— Ходи, помощь тебе оказывать буду.

Она отвела девушку к колодцу и умыла. Вода была холодная и чистая.

— Помыть всё тело возможно, — сказала литвинка. — Я так поступила уже.

— Как, здесь? — переспросила Вынтэнэ.

— Бояться нет, мужчины покинули двор.

Колодец окружали кусты. «Действительно, никто ничего не увидит», — подумала Вынтэнэ.

Она разделась догола. Литвинка наполнила водой ведро.

— Мыло есть вот. Холода нет в этот день. Полотенце есть тут — разотрёшься после.

Хрысьціна помогала Вынтэнэ мыться…

Купание помогло. К Вынтэнэ вернулись бодрость и оптимизм. Движения стали увереннее.

— А где все? — спросила она.

— На праздник переместились Красная Горка… — и Хрысьціна начала рассказ.

Праздник «Красная Горка» символизирует приход весны. А значит — пробуждение, новую жизнь.

В этот день девушки встречают парней. Праздник первых поцелуев…

— … И первого секса, — добавила литвинка.

Вынтэнэ поджала губы.

— Бояться нет, — сказала Хрысьціна. — Принуждение отсутствует вовсе.

Они вышли на околицу. На пригорке уже собрался народ.

— Здесь одни женщины… — удивилась Вынтэнэ.

— Часть женская праздника есть это, — сказала литвинка.

— А мужчины?

— Позже ещё они прибудут.

Женщины образовали круг и держались за руки.

— Хоровод название есть танца, — комментировала Хрысьціна.

Танцовщицы заметили их. Одна из женщин помахала рукой и что-то сказала. Остальные поддержали.

— Говорят они — нам следует присоединяться в хоровод, — перевела литвинка.