Андрей Валентинов - Дезертир

Чернявый мечтательно улыбнулся — идея явно понравилась. Но затем последовал тяжелый вздох.

— Увы! Не сейчас…

Наверно, он уже видел, как граждан Робеспьера, Кутона и Сен-Жюста везут в единой «связке» на площадь Революции — в красных косынках, с оторванными воротниками и наскоро остриженными волосами на затылке…

— Сейчас надо найти этого человека!

Я глядел на этого голодного волка и начинал понимать, что тот, кем я был раньше, много отдал бы за такой разговор. Волчьи стаи сцепились — значит, это шанс для тех, кто остался верен Белому знамени. Очень хороший шанс! Но мне это уже не нужно. Моя война кончилась в Лионе, где я встретил Смерть по имени Бротто…

— Итак, мы бросаем все силы на это дело. Д'Антрег, конечно, не де Батц, он серьезный враг. Поэтому надо сделать все возможное — и невозможное тоже!

Он выжидательно поглядел на меня. Менее всего хотелось давать советы, но молчать нельзя. Поэтому я начал совсем не с того, чем бы занялся на его месте:

— Курьеры. Я бы… Амару покачал головой:

— Не получается! Еще в августе мы перехватили трех курьеров д'Антрега. С сентября — ни одного! Мы перекрыли границу, усилили контроль на заставах… Но не это самое странное…

Он нерешительно оглянулся, словно в комнате мог прятаться агент вездесущего д'Антрега.

— Самое странное, гражданин Шалье, в том, что сведения из Парижа попадают в Лондон и Кобленц на второй-третий день!

— Как? — Мне показалось, что я ослышался. Амару криво усмехнулся:

— Интересно, да? Но это еще как-то можно допустить. Чисто теоретически, конечно… Но в двух случаях между принятием решения на Комитете и поступлением бюллетеня к принцу Конде прошло максимум двенадцать часов. А вот это уже…

— Голубиная почта, — предположил я. — Или монгольфьеры…

Чернявый достал из кармана очередную бумагу:

— Я только что из обсерватории. Взял сводку погоды за сентябрь, октябрь и ноябрь. В те дни, когда агенты д'Антрега должны были запустить монгольфьер… Или голубя, что более вероятно… Ветер должен был им здорово помешать. Все может быть, конечно…

Я еле удержался от дальнейшего обсуждения голубей-буревестников и всепогодных монгольфьеров. Ребята д'Антрега славно обставили этих всезнаек! А как — не так уж важно.

— Есть куда более простой путь, гражданин Шалье. Комитет спасения, в общем, невелик. Двенадцать человек. Многие из них постоянно в разъездах. Таким образом, достаточно выяснить, кто присутствовал на тех заседаниях, которые стали известны врагу…

Он достал очередную бумагу и положил на стол.

— Жанбон и Приер-старший отпадают, их не было в Париже. Бийо-Варенн, Ленде и Колло д'Эрбуа тоже…

Знакомое имя заставило вздрогнуть. Колло — неудавшийся актер, краснолицый, с дергающейся правой щекой. Именно ему поручили уничтожить Лион.

— А на других заседаниях, более поздних, не было Сен-Жюста и Приера-младшего. Итак, остаются…

— Робеспьер, — подсказал я. Амару вздохнул.

— Я серьезно, гражданин Шалье! Робеспьер и Кутон… Нет, это невозможно. К тому же Кутон тоже отсутствовал на одном из заседаний. Зато остальные… Карно 27 27 Карно — великий математик, якобинец. В Комитете общественного спасения отвечал за военные вопросы. Имел прозвище Организатор Побед. — бывший королевский полковник. Барер — этот вообще, между нами говоря, сволочь. И Эро де Сешель…

Сейчас Амару и вправду походил на волка — февральского волка, взявшего верный след.

— Таким образом. Комитет общественной безопасности поручает вам, гражданин Шалье, заняться этими тремя. Способы, методы — на ваше усмотрение. Но нужен результат!

Его темные глаза сузились, на губах появилась мечтательная улыбка. Он уже видел «результат» — громогласный скандал в Конвенте, арест «роялистского шпиона» — и полный триумф ведомства гражданина Вадье. А там можно готовить и «связку».

Мне стало противно. Предатели ищут предателя… Стоп, а ведь я это уже слыхал!

— Вы знали кое-кого из людей де Батца, — Амару встал, собираясь уходить. — Нажмите на них. Возможно, они связаны с Д'Антрегом. Впрочем, вы человек опытный, не буду вас учить… Удачи!

Я поблагодарил с самым серьезным видом, но, когда дверь закрылась, едва удержался от смеха. Удачи! Этот чернявый, похоже, уверен, что я начну рыть землю ради амбиций пыточного ведомства гражданина Вадье! Разуверять его я не собирался, но куда забавнее то, что удачи мне желали уже не в первый раз. Правда, мой таинственный «друг» имел в виду нечто иное. «Предатели ищут предателя. Не стань же предателем сам!» Хороши же нравы в этом якобинском клубе!

Выходило и вправду забавно!

Потолок — давно не метенный, с легкими клочьями паутины по углам, покрытый тонкими причудливыми трещинами, казался далекой таинственной страной, которую я наблюдаю с монгольфьера — всепогодного монгольфьера, способного за несколько часов долететь через все заставы и посты до тихого Кобленца. Нет, сейчас Кобленц, в котором я, похоже, бывал до войны, совсем другой. Там армия — последняя армия Королевства Французского. Кажется, я не захотел там служить… Почему? Почему я поехал в Лион?

На это ответить было нечего. Ответы знал тот, другой, который остался в городе Лионе. Мне уже ни к чему его заботы, его планы…

Я не спешил. И не только потому, что не очень представлял свой следующий шаг. Просто я уже начинал понимать — мой путь может вести в никуда. Возможно, никто так и не поможет мне узнать то, ради чего я здесь. И что тогда? Что делать призраку, который так и не нашел покоя?

Потолок начал медленно отдаляться, клочья паутины превратились в серый промозглый туман, знакомая комната исчезла, став огромным бескрайним полем, и я вновь ощутил себя лежащим на холодной осенней земле. Окровавленная рубашка прилипла к груди, неподвижные глаза, не отрываясь, смотрели вверх, пытаясь увидеть небо. Но небо исчезло, вокруг был только серый сумрак, становившийся с каждой минутой все гуще…

Я отогнал наваждение и заставил себя встать. Нет, довольно! Поддаваться нельзя! Еще немного, и серое безумие обрушится на меня, и я стану таким же, как несчастная Мишель Араужо. А безумцу все равно, жив он или мертв.

За окнами уже синели ранние сумерки, и я понял, что в этих четырех стенах оставаться нельзя. Ехать на очередную барщину в Оперу не тянуло, равно как посещать мертвецкую на кладбище Дез-Ар. Можно заглянуть в какой-нибудь театр, ведь не одна же Опера в Париже! Но слушать «Марсельезу» и смотреть очередной «Триумф Республики» не хотелось. Посидеть в кафе? Но в «Прокопе» я и так бываю слишком часто…

Внезапно вспомнилось — улица Вооруженного Человека, дом советника Клюшо. А почему бы и нет? Почему бы не послушать историю про очередного Жеводанского Волка?