Франсин Тун - Дочь ведьмы [litres]

Вейри осекается на полуслове, и на ее лбу появляются морщинки.

– А как он выглядел? Ну, тот человек?

– Было слишком темно.

Лорен качает головой, и в голове вновь всплывают неясные образы, подвал таинственного дома. Но она все-таки пытается описать то место.

– Какой-то старый заброшенный дом. В окнах ни одного целого стекла. Все сломано, разбито. Прогнившие полы, скрипучие ступеньки…

– А тот человек? Странно, конечно. Эти леса… Они раскинулись миль на десять, не меньше. Девчонкой я постоянно ездила на велосипеде по Петле. Но, сама знаешь, она охватывает разве что четверть этих лесов. Я родилась в доме, неподалеку от дома Дианы. Там, собственно, жили мои родители. Петлю я знаю как свои пять пальцев, но про тот заброшенный дом… нет, о нем ничего не могу сказать…

– Ну, он ведь выше по дороге. И гораздо дальше.

– Тебе, деточка, следовало бы держаться подальше оттуда.

Лорен вспоминает, как взвизгнула Диана, когда тот мужчина схватил ее. Повернув голову, она разглядывает картину на стене: на ней изображена корзина со щенками в голубых бантах. Ей становится неуютно, это странный дом и странная Вейри… Она почему-то с тоской вспоминает свою школу и учительницу. А потом – как они с Дианой выбрались из подвала, как бросились бежать, пока Диану наконец не стошнило…

– А что это у тебя на большом пальце? – спрашивает Вейри.

– Так, ничего, – отвечает Лорен, прикрывая кольцо другой рукой. В конце концов, это ее личное дело. – Нашла в лесу. Джеймсон откопал.

– Разреши мне посмотреть! – И в ту же секунду хрупкая рука Вейри с удивительной силой хватает Лорен за запястье.

– Отпустите меня!

– Дай же мне. Дай сюда! – Она снова берет Лорен за руку.

Лорен визжит, упираясь, и вдруг… снова оказывается в подвале, рука таинственного мужчины хватает Диану за ногу. Она быстро отворачивается, и со стороны лестницы доносится собачье тявканье.

– Прекрати. Дай же наконец посмотреть. – Вейри осторожно берет кольцо и подносит поближе.

– Я нашла его не в доме, – объясняет Лорен. – а вчера. Кольцо лежало в снегу, в лесу. Дамское кольцо. – Ей так хочется, чтобы сейчас рядом с ней оказалась таинственная незнакомка в халате. И присела бы к ней на кровать…

– Хм-м. Гм. – Какое-то время Вейри молча разглядывает кольцо. – Говоришь, в лесу его нашла?

– Да.

– А раньше ты никогда его не видела?

Лорен молчит. Кольцо принадлежит молодой женщине, которая приходила к ней…

– Ты, кстати, можешь подождать Крейга внизу, в гостиной, – оживленно тараторит Вейри. – Я уже включила камин.

Лорен послушно направляется в гостиную. Она садится, завернувшись в толстый кардиган, в гостиной, согретой искусственным пламенем. Вейри между тем идет на кухню, где с грохотом роется в ящиках и шкафах.

– Знаешь, мне и самой всю ночь не спалось, – громко продолжает она. Потом она бормочет что-то еще, но Лорен уже не слышит…

В гостиной Лорен берет с подоконника бинокль и наводит на лес. В поле она различает несколько фигур. Двое мужчин протягивают между деревьями тонкую белую ленту. Другие выходят из белого фургона.

За накрытым скатертью обеденным столом Лорен ест картофельную лепешку, которую ей приготовила Вейри. Сделав глоток апельсинового сквоша в стакане с логотипом «Пепси», она вдруг осознает, как проголодалась и как ей хочется пить. На нее снова накатывают воспоминания: беготня, шорохи в подвале… Диана отбивается от своего преследователя, потом возня, грохот. Кажется, он был ранен и не мог встать…

Она делает еще один глоток. Кружка Вейри тоже стоит на столе, сбоку на ней нарисованы миниатюрный ежик и одуванчик. Лорен дотрагивается до листка лилии в центре стола и вдруг понимает, что он из ткани…

Вейри достает большой фотоальбом в кожаном переплете.

– Ну вот, – говорит она. – Крейг будет здесь через несколько минут. Он позвонит. А пока мы ждем, давай посмотрим эти фотографии. – Она осторожно перелистывает страницу за страницей, шурша целлофановыми прокладками. – Вот. – Она раскрывает альбом на нужном развороте.

Там фотография отца Лорен, намного моложе, чем он сейчас, и женщины – той самой женщины из ванной комнаты Анн-Мари. Это мать Лорен! В белом платье, сияющая здоровьем, с улыбкой на лице, она разрезает многоярусный торт. Лицо Лорен пылает. Она начинает плакать. Тоска по матери всегда отдавалась тихой грустью в ее сердце, но сейчас боль, которую она сдерживала столько лет, словно прорвалась наружу. Вейри озабоченно поглядывает на нее.

– Ну-ну, ты же сильная девочка. Взгляни-ка на ее руку, Лорен.

На пальце у матери блестит серебряное кольцо. Несмотря на нечеткий снимок, Лорен вполне может различить форму, которая выглядит как… сердце.

– Это же… – начинает Лорен. – Это моя мама.

– О, ради всего святого! Ты не видела свадебные фотографии родителей? Конечно! Разве она не похожа на тебя? – Вейри подмигивает. – Ну ладно, ладно. – Она легонько хлопает себя по рукам и приглаживает аккуратно завитые волосы, словно проверяя, на месте ли они. – Так вот, она всегда носила это кольцо.

– Она приходила ко мне. Моя мама навещает меня.

– Ну а я что говорила? А я-то что тебе говорила?! – В глазах Вейри мелькает огонек. – Она хотела защитить тебя. Она чувствовала, что надвигается какая-то беда.

Звонит телефон, и Вейри едва не подпрыгивает, а собаки заливаются лаем из-за двери ванной.

– Ладно, собирайся…

Пока Лорен натягивает куртку, Вейри берет трубку и жестом прощается с ней. Лорен видит, как к дому подъезжает машина отца Билли, и прислушивается к телефонному разговору.

– О, привет, это Вейри Грант. Так вот, мне на глаза попалось одно маленькое колечко. Ах, нет. Теперь слушай, я звоню не по поводу потерянного имущества. Думаю, кольцо может прежде всего стать полезной уликой. Нет, я знаю. Но сейчас я говорю об исчезновении Кристины Маккей…

В первые дни после рождения Лорен Найл чувствовал себя на вершине блаженства. Счастливый глупец. К нему заходили люди из деревни. Новорожденная выглядела каким-то сморщенным комочком. Он не любит вспоминать те бессонные ночи. Он был слишком счастлив. Он вспоминает то время, только когда пьет. Выпивка раскрепощает его и одновременно заманивает в ловушку. Всегда, когда он оказывался рядом с Лорен, он крепко обнимал ее и целовал в лоб.

Раздается звонок в дверь, и он, пошатываясь, поднимается. На пороге стоят два полисмена. Говорят, что хотели бы задать ему несколько вопросов. Он приглашает их войти. От чая они отказываются.

– Мы пришли расспросить вас об Анн-Мари, – говорит один из мужчин. Он крупный, почти лысый, с бесстрастным выражением лица.

– Анн-Мари? – Он делает вид, что удивлен, но потом понимает, что это плохая идея.