Джон Пассарелла - Холодное пламя [litres]

«Наверное, это погреб», – решил Сэм.

У дальней стены он увидел грубые полки из неструганного дерева. Между их углами луч света выхватил свежую паутину. Пол усеивали остатки множества разбитых банок, толстый слой пыли приглушал блеск осколков. В углу лежала перевернутая тачка без колеса.

И здесь, под землей, ЭМП не показал ничего необычного. Когда Сэм, спрятав прибор, поднимался по лестнице обратно, квадрат ночного неба вверху внезапно потемнел. Двери закачались от сильного ветра, и Сэм уже ждал, что они захлопнутся, но ветер стих.

Сэм закрыл за собой двери и направился к конюшне.

Дин решил сначала обойти конюшню снаружи, но не успел сделать и нескольких шагов, как услышал, как в доме с грохотом упало что-то тяжелое. Пожалуй, те двери действительно выглядели угрожающе. Сэм, однако, крикнул, что все в порядке, так что Дин пожал плечами и продолжил поиски.

Помимо широких ворот с торцов конюшни, через которые водили лошадей, и дверей поменьше на длинных сторонах, в стенах обнаружилось еще несколько отверстий, достаточно больших, чтобы в них пролезло некрупное животное – сурок, лиса или одичавшая собака. Некоторые дыры возникли в результате объединенных усилий времени и звериных лап, другие появились в результате действий вандалов.

Дин вошел в узкий проход между фуражной, инвентарной и помещением для мытья лошадей слева и амуничником [20] Помещение для хранения сбруи. справа. Везде было пусто. На другой стороне он обыскал – справа кабинет, а слева – кухню и комнату отдыха. В кабинете обнаружился письменный стол со сломанной ножкой, без ящиков, а в комнате отдыха – ничего, кроме пустой стойки. К кухне примыкала ванная, в которой не было унитаза, зато уцелела маленькая раковина с неработающими ржавыми кранами. По обе стороны от комнат находилось два десятка денников с широким проходом посередине. Лестница около кухни вела на открытый сеновал, на противоположном конце конюшни была еще одна деревянная лесенка.

Сперва Дин осмотрел денники, в каждый вела голландская дверь [21] Голландская дверь состоит из двух частей, верхней и нижней, открывающихся по отдельности. . Верхние половины дверей были открыты, и за ними виднелись пустые помещения. Дин обыскал их все, но луч фонарика выхватывал только сено и окаменевший навоз. Наконец, он поднялся по скрипучим ступеням на сеновал и прошел по всей его длине. У ската крыши лежали несколько тюков сена, и все. Дин забрался на другую сторону сеновала, но и там не нашел ничего интересного. Крыша здесь опасно просела. Пригнувшись, Дин продвигался вперед, опасаясь, что она в любой момент может рухнуть. Это чувство усилилось, когда через конюшню пронесся сильный ветер, сломанные доски задрожали, а крыша над головой застонала. Дин боялся вздохнуть, пока не утих ветер, чувствуя, что готов спрыгнуть вниз при первом же звуке ломающегося дерева. Сделав глубокий вздох, он продолжил осмотр.

Доски трещали при каждом шаге, а когда Дин наступил на особенно громкую, во все стороны бросились мыши. Итак, поверхностный осмотр ничего не дал, а ЭМП отказывался подтверждать, что он на верном пути. Время шло, и Дин все больше убеждался, что здесь они ничего не найдут.

Спустившись вниз, он пошарил вокруг лучом фонарика, проверяя, не упустил ли чего. Даже ничего не зная о предпочтениях укладывающихся в спячку понтианаков, он сомневался, что из продуваемой всеми ветрами конюшни выйдет удобное логово.

Он собирался пойти в дом и помочь Сэму, но тут услышал, как брат шагает между фуражной и амуничником, освещая себе путь.

– Дин?

– Я здесь, – Дин вышел на свет.

– Есть что-нибудь?

– Большой жирный ноль, – проговорил Дин. – А у тебя?

– То же самое, – фонарик замигал, пришлось по нему постучать. – Из дома, чердака и погреба вынесли все ценное. Ничего не осталось. Весь дом выглядит так, будто вот-вот рухнет после первой достаточно сильной грозы.

Дин рассказал, как обшарил все комнаты, пустые денники и сеновал, но обнаружил только пару тюков сена и семейство мышей.

– А в нескольких денниках – тех, что у кабинета и комнаты отдыха, – кажется, даже лошадей никогда не было.

– Разумно, – проговорил Сэм, шагая к входу в комнату отдыха около лестницы. – Меньше шума лошадям и меньше запаха людям.

Подняв фонарик, он заглянул в помещение.

– Я тут уже смотрел, – предупредил Дин. – Все печенье растащили.

Сэм повернул к лестнице, основание которой было закрыто со всех сторон. Кажется, он искал ручку или задвижку. Кажется, он решил, что под лестницей есть какое-то помещение вроде кладовки. Однако Дин уже проверял и не нашел способа заглянуть внутрь.

Зазвонил телефон, и Дин отвлекся от Сэма, разглядывающего стены. Он думал, что это Кастиэль с новостями или, скорее, без них. Уверенный, что они зашли в тупик, Дин приготовился посочувствовать насчет впустую потраченного времени, однако номер на экране был незнакомым.

– Агент Бэнкс, – проговорил он, гадая, кто бы это мог быть.

Сперва он не смог разобрать голос. Где-то кричала женщина, ее крики перемежались грохотом.

– Алло!

Голос стал отчетливее, звонивший заговорил отчаянно и громко:

– Агент Бэнкс, это Малик! Брат Брианны. Ребята, мне нужна ваша помощь прямо сейчас! Она взбесилась.

Что-то грохнуло, на этот раз очень близко.

– Черт! Она чуть мне голову не снесла! – воскликнул Малик. – Когда вы подъедете?

– Малик, – проговорил Дин, – какого черта у вас там творится?

– Брианна, приятель. Она сошла с ума.

Дин поднял глаза. Сэм пропал.

– Рассказывай, – велел Дин и направился к лестнице. – Что стряслось?

– Она попросила посмотреть, как там ребенок, – объяснил Малик. – Кики спокойно спала. Но когда я спустился, Брианна ждала меня с разделочным ножом.

– Что? – ошарашенно переспросил Дин.

Заметив луч фонарика, мечущийся по деннику за лестницей, он направился на свет. Нижняя половина двери была распахнута, а Сэм, оставив дробовик у задней стены, что-то искал.

Малик продолжал, пытаясь как можно быстрее обо всем рассказать и одновременно уворачиваясь от ударов.

– Она порезала мне руку, но потом я отобрал нож. А она упала на пол, как будто в обморок. Я подумал, что у нее приступ. Перенес ее на диван. Сходил к Кики. Она даже не проснулась. Брианна очнулась, вроде, в себе, но ничего не помнила. А потом…

– Что потом?

– Бри… прекрати! Не надо!

Дин услышал, как бьется стекло.

– Швырнула в меня вазу, – задыхаясь, проговорил Малик.

Сэм постучал костяшками по ближайшей стене. Звук был гулким. Подняв взгляд на Дина, Сэм развел ладони дюймов на двадцать. Дин этого раньше не заметил, но стена между денником и лестницей казалась толще, чем стена между остальными денниками. При более внимательном рассмотрении оказалось, что никогда не использовавшийся денник уже, чем прочие.