Йон Линдквист - Икс. Место последнее [litres]

Отсмеявшись, Эрнесто вытер выступившие на глазах слезы, с большим трудом наклонился к полу и поднял серебряную шкатулку, из которой достал сигару и позолоченную зажигалку «Ронсон». Пока он медленными церемониальными движениями среза́л кончик и закуривал сигару, Томми в который раз задумался, какая же обширная организация и контакты какого уровня нужны, чтобы организовать такую схему.

Производство товара, погрузка в металлический бак, который он видел на фотографии. Перевозка в порт в Венесуэле. Водолазы крепят бак на нефтяной танкер с помощью электрического магнита. Путь через океан, капитан дал согласие, а может, его и не спрашивали. Более вероятно, что договорились с матросом. Прибытие на рейд недалеко от Стокгольма. Отсоединение бака до осмотра корпуса судна, вероятно, с помощью пульта дистанционного управления, который Янне держал на фотографии. Затем новые водолазы, погрузка на резиновую лодку. Складирование. Распространение.

Столько людей, столько звеньев цепи, столько моментов, когда кто-то может решить, что это все ненужные проблемы, лучше просто прикарманить все это дерьмо, продать его и купить на вырученные деньги остров где-нибудь в южном море и частную армию. Но нет. Муниципальным политикам в Стокгольме тут есть чему поучиться: принадлежащий Экису канал импорта просто образец дисциплины и преданности.

Эрнесто закурил сигару. Достал из серебряной шкатулки пепельницу и поставил ее на плед, закрывающий ему ноги. Затянулся и закрыл глаза, хрупкие веки задрожали от наслаждения. Потом сквозь дым сощурился на Томми и спросил:

– Что ты хочешь знать?

– Все.

– На все нет времени. Мне осталось максимум три месяца. Так что тебе придется быть более, как это говорится, конкретным.

– Кто он такой? Это тот же человек, который работал в прачечной, да? Ты тоже был в этом замешан, хотя дело было в южном квартале?

Эрнесто смотрел на Томми. Долго. По его лицу невозможно было понять, что происходит у него в голове. Три месяца. По опыту Томми, люди, собравшиеся умирать, стремятся рассказывать . Создать связный нарратив своей жизни, желая придать ей какое-то подобие смысла.

Эрнесто не походил на большинство людей, так что, возможно, как раз его идея о редукции – от вещей он уже избавился, а теперь можно избавиться и от рассказа – заставила его в конце концов начать.

– Не знаю, откуда он взялся, – начал Эрнесто. – Однажды он упомянул Худдинге, но это все.

– Больницу Худдинге или сам пригород? – уточнил Томми.

– Короче. Однажды он просто там появился. В прачечной. Я вел кое-какие дела в южном квартале и старался быть, как это называется, в курсе дела. Этот парень продавал таблетки. Источник в Каролинской больнице заворачивал таблетки, которые собирались выбросить, в простыни, а их отправляли в прачечную.

Пока ничего нового Томми не услышал, но надеялся, что это только начало, и не стал перебивать Эрнесто.

– Не знаю, помнишь ли ты, – продолжал Эрнесто, – но в то время в южном квартале заправляли братья Микконен, а с ними шутки были плохи. Так что я рассчитывал, что карьера этого парня будет недолгой.

Эрнесто нахмурил брови и посмотрел на сигару, словно именно она была причиной его ошибки. Томми смутно помнил братьев Микконен: шпана старой школы с вечно ободранными костяшками пальцев. Малейшее подозрение, что ты пошел против них, и ты просыпался в больнице с сотрясением мозга и сломанной челюстью.

– О’кей, – сказал Эрнесто и стряхнул пепел с сигары, которой так и не затянулся во второй раз. Может, ему просто нравился запах, атмосфера прежней жизни, которую создавала сигара. – Так вот, братья Микконен узнали об этом бизнесе. Отправили туда кого-то. Тишина. Потом пошли сами. А потом… – Эрнесто развел руками.

– Пропали?

– Раз – и нет. Обоих. Не помню их имена. Сложно запоминать иностранные имена. Может, Антти. Нет. Не знаю. В общем, исчезли. Бесследно.

– Что же с ними случилось?

Эрнесто проигнорировал вопрос Томми и продолжил.

– Тогда мне стало интересно. Здесь есть… – Эрнесто щелкнул пальцами у виска и нашел нужное слово: – … потенциал . Я запустил пробный шар. Спросил, есть ли желание распространять что-то получше, чем списанные лекарства? Желание было. Мы назначили встречу.

Эрнесто откинулся в кресле и наконец снова затянулся, что вызвало приступ кашля. Томми поспешил наклониться вперед и взять у него сигару, чтобы он мог спокойно откашляться с пустыми руками. Когда приступ прошел, Эрнесто жестом попросил вернуть сигару. Томми вернул и сказал:

– Ты в могилу себя сведешь.

– Пойми, – сказал Эрнесто. – Сигары всю жизнь, алкоголь в умеренных количествах, и где же возникает рак? В печени. Несправедливо, да?

Томми покачал головой, но воздержался от комментариев. Справедливость – понятие сложное, если принять во внимание прошлую жизнь Эрнесто. Но он был не из тех, кто склонен снова и снова возвращаться к собственным неудачам, и Эрнесто продолжил.

– Он выглядел страшно. Terrible . [48] Ужасно ( исп. ). Хотел говорить со мной в маске, но я сказал – нет. Надо видеть лицо будущего партнера. Он снял маску. Coño [49] Черт ( исп .). , какое есть слово, прыщавый. В Медельине я всякого насмотрелся, но такое… Не лицо, а одна большая рана. И поперек, вот так… – указательным пальцем Эрнесто показал на лице две пересекающиеся линии – глубокие-глубокие шрамы, как буква «Х».

– Экис… – выдохнул Томми.

– Exacto [50] Точно ( исп .). . Экис. Я не подал виду. Как будто так выглядят все мои друзья. Вся семья.

У Эрнесто вырвался смех, который он с усилием прервал, чтобы не вызвать новый приступ кашля. Он схватился за живот, лицо исказила гримаса боли, и Эрнесто продолжил:

– У нас сложились нормальные отношения. Доверие. Это важно. Мы начали действовать. Все шло хорошо. Никаких разборок. Уважение. Много денег. Года два.

Эрнесто кивнул сам себе, во взгляде появилось что-то печальное, когда он вспомнил золотой период своей карьеры. Рискуя прервать рассказ, Томми не мог не спросить:

– А те, кто пропал? Ты знаешь, что произошло?

Эрнесто покачал головой:

– Без понятия. Перешли дорогу кому-то еще. Какой-то крупной шишке из Финляндии. То же самое. Исчезли.

– Никогда не интересовался?

– Это не мое дело. У него своя часть бизнеса, у меня своя. Откуда я знаю? Может, щёлок, и вперед, в машины. Должно сработать. В бочке работает.

Томми решил не уточнять, откуда Эрнесто знает, что в бочке это работает. Как и во время их прошлых встреч, Эрнесто, вероятно, рассчитывал на то, что обладает свободой сообщения информации, но интересоваться конкретными деталями было как минимум невежливо , поэтому Томми не стал.