Вик Джеймс - Санктуарий

Даже сейчас я не могу возненавидеть Эбигейл за то, что она делает. Но это не значит, что я не стану бороться с ней всеми доступными средствами.

А ведьмы все-таки владеют магией.

– Эбигейл! Эби! Это Бриджит!

Я не собиралась открывать дверь.

Час назад заходила Берил Варли – принесла несколько экземпляров экстренного выпуска «Сентинел». Мы сели за стол на кухне и просмотрели его. Я поинтересовалась, почему там нет фотографий из той съемки, которую вел Джейк – там, где ясно видно, как Харпер колдует. Варли сказала, что их оставили «про запас».

– Сразу все не вбрасывают, – объяснила она. – Читатель способен усвоить за раз только два – три факта, и сейчас нужными словами были «колдовство», «убийство» и «замять». Плюс поэтапная подача лучше продвигает историю. Она укрепляет доверие.

Она сказала мне, что рассчитывает, что новость распространится по штату в ближайшие сутки, и посоветовала затаиться. Они с Тэдом и футболистами поставят вокруг меня «оцепление», чтобы не допускать посторонних.

Да, я не собиралась открывать дверь, но это же Бриджит, а мне так тошно одной в этом доме. В этом пустом гулком доме. Ни мужа. Ни любовника. Ни сына. Когда она стучит в дверь и окликает меня в третий раз, я открываю.

Вот только она меня предала, потому что с ней Сара.

Я не успеваю захлопнуть дверь: Сара просовывает в нее ногу. По крайней мере, так мне кажется.

– Сара?

Бриджит окликает ее неуверенно, и тут я замечаю, что дверь ничто не удерживает – если не считать поднятую Сарину руку, которая замерла сантиметрах в пятнадцати от двери.

– Ведьма! – бросаю я так ядовито, словно это грязное слово на букву «б». – Как ты посмела!

Сара дергается, словно не может поверить, что я обозвала ее этим словом. Однако дверь не двигается.

Бриджит шумно сглатывает:

– Я не знала, что ты…

– Согласие, – у Сары на губах мрачная усмешка. – Она открыла мне дверь. А если бы не открыла… ну, есть и другие пути.

– Уходи, пока я не вызвала полицию. Тебя посадят, как и твою доченьку.

– Прекрати, Эбигейл, – негромко говорит Сара. – Прекрати все это.

Она чуть выдвигает руку вперед – и дверь открывается шире, отодвигая меня, хоть я навалилась на створку всем весом.

– Уверена, что вламываться в дом колдовством незаконно! – шиплю я.

– Вламываться? Бридж, ты видела, что я что-то ломаю?

Бриджит стоит на ступеньке. О чем она думала, когда привела сюда Сару? И тут она объясняет.

– Вам надо поговорить, Эбигейл. Ты же на самом деле не думаешь, что Харпер убила Дэниела? Я понимаю, что ты… Это невероятно тяжело… Но ты не можешь знать наверняка.

– Не собираюсь. Обсуждать это. На пороге.

Я запыхалась. Трачу столько силы на то, чтобы не впустить Сару, что говорить трудно.

– Отлично. Тогда идем в дом.

Ведьма едва заметно толкает рукой пустоту, и моя дверь распахивается, а я пячусь.

Бриджет потрясенно ахает. Заходя в дом следом за Сарой, она тянется ко мне. Я стряхиваю ее руку и стою на месте.

– Убирайся немедленно, Сара.

– Только после того, как ты поговоришь со мной.

По мановению руки ведьмы дверь захлопывается. Руки у меня невольно покрываются гусиной кожей, а в животе разливается холод. Страх. Как ребенок, впервые увидевший, как их домашний песик скалит зубы и рычит. Понимающий, что то существо, которое он любил и которому доверял, может причинить ему вред.

Экземпляры «Сентинел» лежат на журнальном столике. Сара берет один из них.

– Видишь, что здесь написано? – Она указывает на вторую колонку и зачитывает: «Несколько человек называют Харпер персоной, представляющей интерес для следствия». А здесь? «Законодательство штата предусматривает смертную казнь». Я знаю, Эби, что ты сознаешь, к чему ведут эти ложные обвинения, потому что мы об этом уже говорили. Смертная казнь ? Ты угрожаешь жизни моей дочери.

– У тебя хотя бы есть дочь.

При этих словах Бриджит сдается. Милая, добрая Бриджит. Ее тянет ко всем страдающим: побитым собакам и бездомным кошкам. Чем они несчастнее, тем сильнее она за них переживает. Она гладит меня по голове, словно я – раненое животное.

Если мы с Сарой соревнуемся в несчастности, то с умершим сыном я обязательно буду на первом месте. Может, Сара тоже это почувствовала, потому что сразу пошла в атаку.

– Бриджит, я еще не все тебе сказала, – объявляет она. – Я надеялась, что это говорит горе Эби, но ты должны знать, чего она пытается добиться. Для чего понадобились эти обвинения в адрес моей дочери. На прошлой неделе она пришла ко мне и сказала, что, если я не попытаюсь вернуть Дэниела – обгоревший труп умершего несколько дней назад – обратно к жизни, она добьется, чтобы Харпер обвинили в убийстве.

Я чувствую, как обнимавшие меня руки Бриджит разжимаются. Ее душные объятия слабеют. Впервые в жизни мне этого не хочется. Мне нужно, чтобы она была на моей стороне.

– «Жизнь моего сына в обмен на невиновность твоей дочери», – продолжает Сара. – Именно так ты сказала. Бросила мне в лицо мои же слова: «Что-то отдать за то, что получила». Ну, извини, Эбигейл. Я не могу тебе этого дать. И ты прекрасно знаешь, что это не могла быть Харпер.

Я знаю только, что я видела. Видео Джейка. Его показания.

Харпер виновна. Иначе и быть не может, потому что только тогда я получу Дэна обратно. Моего сына, снова живого.

А когда он будет со мной, обвинение в убийстве исчезнет. Харпер будет вне подозрений, а я никогда и словечка не скажу о том, что она сделала. Мы с Дэниелом уедем, подальше отсюда.

Все же так просто! Мне надо, чтобы Сара это поняла.

Я начинаю плакать.

– Ты так уже делала, – шепчу я. – Ты уже один раз вернула Дэниела. Пожалуйста, сделай это опять. Ну, пожалуйста!

Я опускаюсь на пол, словно у меня нет сил стоять. И я почти не притворяюсь. Я выжата, я совершенно не сплю из-за этого кошмара, который никак не желает заканчиваться.

Бриджит приседает на корточки и прижимает меня к себе. Я рыдаю, а ее ладонь снова гладит меня по голове.

– Ты ведь это сделала, Сара, – слышу я ее слова. – Мы все это видели. Он умер, а ты его вернула.

– Я… Нет. Там все было иначе. Он не был мертвым.

– Майкл щупал ему пульс, – говорит Бриджит. Я прижимаюсь к ней, становлюсь очень маленькой, очень несчастной, очень жалкой. – Его не было. И сердце не билось. Несколько минут. Думаю, профессор медицины может определить, умер ли его сын.

– Это была не… – теперь Саре приходится оправдываться, – …не настоящая смерть. Люди так постоянно «умирают»: на операционном столе, упав в замерзшую реку – и их реанимируют. Вот и все.