Джек Кетчам - Девушка по соседству

– Ого! – снова произнес он.

И я знал: он думает то же, что и мы все.

Наказания были семейным делом. Во всяком случае, в нашей семье. Да и в любой другой тоже, насколько мне было известно.

Но это не было наказанием. Сейчас это была Игра.

Семнадцать. Восемнадцать .

Сьюзан свалилась на пол.

Рут склонилась над ней.

Девочка рыдала, все ее тщедушное тельце дергалось. Она обхватила голову руками, подтянув коленки к груди – насколько скобы позволяли это.

Рут тяжело дышала. Она натянула на Сьюзан трусики и расправила платье.

– Хорошо, – мягко сказала она. – Пока хватит. Отдохни. Еще два остаются за тобой.

Какое-то время мы все стояли молча, слушая приглушенные рыдания Сьюзан.

И тут послышался шум подъезжающей машины.

– О черт! – сказал я. – Мама!

Я пронесся через гостиную, выскочил в заднюю дверь и посмотрел сквозь живую изгородь. Мама подъехала вплотную к гаражу. Багажник машины был открыт, и мама доставала из него пакеты с логотипом супермаркета. Я рванул по дорожке к нашей парадной двери и взлетел наверх, в свою комнату. Сел и раскрыл журнал.

Я услышал, как открывается задняя дверь.

– Дэвид! Спустись и помоги мне.

Дверь захлопнулась.

Я вышел к машине. Мама, хмурясь, вручала мне пакеты – один за другим.

– В магазине какое-то столпотворение, – сказала она. – Чем ты занимался?

– Ничем. Читал.

Когда я повернулся, чтобы войти в дом, то увидел Мег, стоявшую через улицу от дома Чандлеров под деревьями у дома Зорнов. Она не отрывала взгляд от дома Чандлеров. Мег жевала травинку, и вид у нее был задумчивый, словно она пыталась решиться на что-то.

Похоже, меня она не видела.

Интересно, подумал я, и что она знает?

И занес пакеты с продуктами в дом.

Позже я пошел в гараж за садовым шлангом и увидел Мег и Сьюзан. Они сидели в высокой траве у березы.

Мег расчесывала волосы Сьюзан. Долгими плавными движениями, твердыми и равномерными, но в то же время осторожными, словно на волосах появились бы синяки, сделай она что-то не так. Другой рукой – кончиками пальцев – она поглаживала их снизу, поднимая волосы и позволяя им свободно опасть.

Сьюзан улыбалась. Не самой радостной улыбкой, но было видно, что ей приятна ласка Мег.

На мгновение я понял, насколько эти двое близки, насколько они одиноки в этой своей близости. Я почти завидовал им.

Беспокоить их я не стал.

Я нашел наконец шланг. Когда я выходил из гаража, ветер поменялся, и я услышал, как Мег что-то напевает. Очень нежно, как колыбельную. Goodnight Irene. Эту песню пела мама в моем детстве, во время долгих ночных поездок:

Доброй ночи, Айрин, доброй ночи. Я увижу тебя во сне .

Я ловил себя на том, что весь день напевал эту колыбельную. Каждый раз представляя Мег и Сьюзан, сидящих рядышком в высокой траве. Я ощущал лучи солнца на моем лице, прикосновение щетки и нежные ласковые руки.

– Дэвид, у тебя есть деньги?

Я пошарил в карманах и выудил мятую долларовую банкноту и тридцать пять центов мелочью. Мы с Мег шли на спортплощадку. Вот-вот должна была начаться игра. С собой у меня были бейсбольная рукавица и старый, обмотанный изолентой мяч.

Я показал ей свою наличность.

– Одолжишь мне?

– Что, все?

– Я голодна, – сказала она.

– Да?

– Хочу сходить в киоск, купить сэндвич.

– Купить сэндвич? – Я рассмеялся. – Да можно же просто стащить пару батончиков. Там за стойкой никто не следит.

Я сам так делал, и не раз. Как и все остальные ребята. Главное – подойти вплотную к намеченной цели, взять батончик и тут же отойти назад. Не дергаться и не колебаться. У киоска всегда толпился народ. Батончик – тоже мне, великое дело. К тому же мистер Холли, старикан, заправлявший киоском, ни у кого симпатии не вызывал, так что никакой вины мы не чувствовали.

Но Мег нахмурилась.

– Я не ворую, – сказала она.

Господи, подумал я. Познакомьтесь: мисс Чопорность.

Во мне шевельнулось что-то вроде презрения. Все воровали. На то оно и детство.

– Просто займи мне денег, ладно? – сказала она. – Я верну. Обещаю.

Я не мог долго злиться на нее.

– Ладно. Без проблем, – сказал я и высыпал деньги ей на ладонь. – Но зачем тебе сэндвич? Сделала бы у Рут.

– Не могу.

– Как это?

– Мне нельзя.

– Почему?

– Мне нельзя есть раньше времени.

Мы переходили улицу. Я посмотрел налево, направо, прямо – и потом на Мег. У нее был какой-то скрытный вид. Как будто она чего-то недоговаривала. К тому же она залилась краской.

– Я не понимаю.

Кенни, Эдди и Лу Морино уже были на площадке, разминаясь и бросая друг другу мяч. Дениз наблюдала за ними, стоя у сетки. Но нас никто пока не заметил. Мег явно хотелось уйти, но я продолжал удивленно пялиться на нее.

– Рут говорит, что я толстая, – наконец произнесла она.

Я засмеялся.

– Ну? – спросила она.

– Что «ну»?

– Толстая?

– Ты? Толстая?

Я знал, что Мег говорит все это серьезно, но не мог не рассмеяться.

– Конечно нет. Она просто подшучивает над тобой.

Она резко отвернулась.

– Хороши шуточки. Попробуй посиди денек без ужина, без завтрака и без ланча.

Она снова повернулась ко мне:

– Спасибо.

И пошла к киоску.

Игра закончилась через час после начала. К этому времени собрались почти все ребята нашего квартала, и не только Кенни, Эдди, Дениз и Лу Морино, но и Вилли, Донни, Тони Морино, и даже Глен Нотт и Гарри Грей, которые пришли потому, что играл Лу. С ребятами постарше нас игра была интересной и быстрой, пока Эдди не влупил мяч за линией третьей базы и не побежал.

Все, кроме Эдди, знали, что это фол. Но Эдди бесполезно было это объяснять. Он огибал базы, а Кенни полетел за мячом. Начались обычные препирательства. Пошел ты да пошел ты, нет, пошел ты .

На этот раз все было чуточку иначе, потому что Эдди схватил биту и погнался за Лу Морино.

Лу был крупнее и старше, но у Эдди была бита, и чтобы не остаться с расквашенным носом или сотрясением, Лу ушел с поля, прихватив с собой Гарри и Глена, а Эдди понесся в другую сторону.

Остальные просто перебрасывались мячом.

Этим мы и забавлялись, когда вернулась Мег.

Она ссыпала мелочь мне в ладонь, и я сунул монетки в карман.

– Я должна тебе восемьдесят пять центов, – сказала она.

– Ладно.

Я заметил, что волосы у нее слегка лоснились, будто она сегодня не мылась. Но все равно выглядела она будь здоров.

– Хочешь чем-нибудь заняться? – спросила она.

– Чем?

Я осмотрелся. Наверное, побаивался, что нас кто-то услышит.

– Не знаю. Может, сходим к ручью?

Донни бросил мне мяч. Я переправил его Вилли. Тот, как обычно, среагировал слишком поздно и промахнулся.