Дмитрий Ахметшин - Комплот детей

— Помнишь тот фильм про зомби? Ну, тот, смешной, где их в конце приручили и поставили служить на благо обществу?

— А, это британцы снимали. У них вечно получается какая-то ерунда.

— Что-то здесь есть… похожее, правда? Они не монстры — они как из другого мира, который вдруг объединился с нами. Мы их пока не понимаем, но может, потом, позже, нам придётся научиться жить вместе? — она вздохнула. — Хотя я бы отдала многое, чтобы всё вновь стало по-старому. Но если вдруг по-старому не будет… у меня сердце сжимается при мысли о том, через какую кровь придётся пройти, прежде чем всё устаканится. Кровь будет точно. Она бывает всегда.

Игорю захотелось её немного приободрить. Он залез на крышу автомобиля, который едва был виден из-под сугроба и, сев на задницу, с воплем съехал вниз, но Лена только грустно на него посмотрела.

Новостройка у озёр производила впечатление чего-то печального, вроде одинокой старости или глинистого берега у реки. Домофон не работал. Как и, похоже, всё остальное. Батареи в подъезде едва-едва теплились, новые пространства уже начал обживать холод, развешивая по стенам свой холодный белый мох и взращивая сталактиты сосулек. Света тоже не было. Заблудившиеся его крохи бродили по лифтовой шахте, а ещё, казалось, там кто-то храпел. Сквозь залепленные снегом окна просовывались белые лучи света солнечного, но они были настолько слабыми, что походили на руки исхудалых детей, что тянутся за едой сквозь решётки клетки. Немного погодя это место превратится в пещеру, в которой будут жить, разве что, дикие звери.

Лена сказала, зябко трогая себя за плечи:

— Я написала им на электронную почту, но никто не ответил. Похоже, здесь дела идут не больно хорошо.

— Может, мы никого и дома не застанем, — сказал Игорь голосом ненавидящего свою работу коммивояжёра из американских фильмов про семидесятые.

Но хозяева были на месте. Дверь их — тучная, массивная и похожая на крышку сейфа — была приоткрыта.

— Привет, — сказала Лена, заглядывая в щель и пытаясь сделать её пошире одними ногтями.

Дверь распахнулась, едва не заехав Ленке по лицу. Игорь успел отдёрнуть её в последний момент. На пороге стоял тощий мужчина в очках и с нервным лицом: разглядеть его удалось далеко не сразу из-за слепящего луча фонаря. Игорь был выше на полголовы и ощутимо шире в плечах, но ему захотелось прямо сейчас закрыть дверь и уйти — хозяин разглядывал их, как ворона может разглядывать червяка. Он был в тёплой куртке и огромных меховых тапочках. Женщина, что выскочила откуда-то из недр тёмного дома, держа перед собой подсвечник с толстой свечой, была, напротив, одета чересчур легко для тёмной пещеры, в которую превратилось жилище. Джинсы, похоже, прежде очень строгие, теперь висели лохмотьями, будто она как заправский, только слегка пьяный йог, ползала по углям. Выше — пухлый вылинявший свитер с горлом.

Там, откуда вышла хозяйка (кажется, это была кухня), что-то горело: красноватые всполохи иногда освещали стены, сразу после этого слышался треск и шипение, какое бывает, когда огонь пытается разгрызть какую-то слишком уж специфическую для него пищу. И — да — в воздухе витал запах гари. Ленка закатила глаза — должно быть, представила, во что у них должны теперь превратиться потолки.

— Я только хотела сказать, что это наш сын унёс вашего малыша, — сказала она.

Женщина, похоже, потеряла дар речи. Она хватала ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег.

— Так, и где же он сейчас? — спросил мужчина. — Ох, что же это я! Где мои манеры? Подождите-ка минуту, я кое-что найду…

Он выключил фонарик и, повернувшись к гостям спиной, принялся обшаривать карманы многочисленной верхней одежды на вешалке.

— Если бы я знала где, мы бы сюда не пришли, или пришли бы с вашим малышом… я, кстати, Лена, а это мой муж Игорь.

Мужчина и не думал представляться. Спина его в свете неверного света свечи (тем более неверного, что свеча в руке его жены ощутимо дрожала) производила, тем не менее, впечатление спины по-настоящему делового человека, топ-менеджера крупной компании, который отворачивается от тебя только чтобы поправить галстук или промокнуть платком нос. Эта спина слегка расслабила Игоря — непозволительная для нынешних времён роскошь.

— Верните его. Верните его, сейчас же! — подала голос женщина и затрясла свечой перед их лицами. Игорь поморщился, учуяв резкий запах ванили. Голос у неё оказался очень звучным, такого типа, который всё время нужно держать в узде. Он, казалось, бесконечно возвышался, перерастая все рамки.

— Если бы мы могли, милая, — сказала Лена. — И мы хотим это сделать, как только узнаем, куда они могли направиться. Слушайте, что я узнала: все эти дети собираются в одном месте. Если бы мы нашли это место…

— Это не такая большая проблема, — подал голос мужчина. — Сейчас мы с вами сядем в мой джип и прокатимся по району.

Он выпрямился, продвигал плечами, а когда повернулся, в руках у него оказалось нечто, что плохо вязалось с гостеприимством и дружелюбием. Пистолет. Не то, чтобы Игорь в них разбирался, но это была большая пижонская хромированная штука, из тех, с которой в компьютерной стрелялке можно пройти, по крайней мере, первых два уровня. Ленка ойкнула и спряталась за спину мужа.

— Сейчас вы, ублюдки, повернётесь и медленно пойдёте по лестнице вниз. Рядом. Я должен видеть обоих.

— А что потом? — спросила Ленка, неосознанно прикрывая ладонями живот.

Подбородок хозяина как будто налился свинцом.

— Не заставляйте меня повторять. Мы сядем в мой джип и поедем на поиски этого осиного гнезда. Давайте, вперёд!

— Мы не виноваты, мужик, — сказал Игорь, чувствуя как в пересохшем горле скребут мыши. — Все они… Все они как будто сошли с ума.

Мужчина просто и безыскусно ткнул стволом в ноздрю Игоря. И он пошёл, взяв за руку Лену и глотая злые сопли. А что ещё оставалось делать?

— Я помогу тебе! — завопила его жена. Причёска её накренилась на одну сторону, словно Пизанская башня. — Мы разыщем нашего сыночка и накажем всех мразей… всякую мразь, которая встанет на нашем пути.

— Оставайся дома, стерва, — не оборачиваясь, бросил ей муж.

— Но Петя! Я не хочу здесь оставаться. Здесь холодно и так одиноко! Ты же знаешь, я верна тебе до смерти, и я тоже хочу разыскивать малыша, и мой дом там, где мой муж и сын, и… я докажу тебе, что это так, несмотря на то, что ты мне говорил! Да, я шлюха, но я верная шлюха! Я твоя шлюха!

Он повторил свои слова, и она бросилась обнимать его за ноги, вопя что-то вроде: «ты или не пойдёшь вообще, или пойдёшь со мной». Игорь обернулся, думая, что самое время что-то предпринять. Чужая семейная драма ему сейчас как раз на руку. Однако дуло пистолета по-прежнему неподвижно смотрело в лицо. У очкарика, несомненно, неплохо получилось бы брать банки.