Алан Кранк - Кормилец

Когда Марина заснула, Игорь поправил подушку, набросил ей на ноги покрывало и вышел в прихожую. За окнами было темно. По подоконникам барабанил дождь. Ветер громыхал железными листами крыши. Шансы самостоятельно отыскать детей посреди ночи, после того как это не удалось по-светлому сделать вдвоем, были равны нулю.

«Безнадежные вопросы – мой конек», – попробовал сострить он. Но шутка не получилась.

Он долго не мог отыскать на вешалке свою куртку. Она оказалась в шкафу – туда ее зачем-то перевесила Марина. Оделся и натянул на голову вязаную шапочку. Точно такую, как у нарисованного на желтом фургоне коммунальщиков парня. Словно тайное послание к Наташе. Понять – значит простить.

Зонт Игорь решил не брать – ветер вывернет его наизнанку. Фонарь лежал на полке в кладовой. Батарейки почти сели. Тусклого свечения шести светодиодов могло хватить разве что на поиски замочной скважины в калитке. Игорь несколько секунд подержал фонарь в руках, выключил и положил обратно.

Когда Игорь вышел за ворота, зазвонил телефон.

– Где Марина? – спросил женский голос.

Сестры были похожи голосами. Игорь посмотрел на окно детской спальни – не загорелся ли свет.

– Не могу ей дозвониться, – продолжила Лена. – Мы уже обошли восемь кварталов и торговый центр. Развесили штук пятьдесят объявлений.

– Кто это – вы? – спросил Игорь.

– Ну, я с Витей, Бурцевы, Коровины и еще две пары – я их не знаю, кажется, родители из Лизиного класса. Собрались все, кому Марина написала.

От мысли, что жена после возвращения из школы не только таращилась в детские фото, стало теплее. Возможно, в ступор она впала всего за несколько минут до его прихода.

– Марина спит. Я уколол ей успокоительное.

– Понятно. – Лена на секунду задумалась. – Ладно. Управимся без нее. Если что-нибудь обнаружим, я тебе позвоню. Оставайся на связи и держись. Дети обязательно найдутся.

Динамик замолк, и погас экран. Дунул ветер и как будто перелистнул страницу в голове. Игорь посмотрел на телефон, пытаясь вспомнить, зачем достал его из кармана. Потом позвонил Лизе. Тишина в трубке длилась вечность.

Он заберет втройне.

Как Наташа это сделала? Постучалась ночью в окно Сереже и дождалась приглашения? Но там же решетка. Тогда, может быть, вылезла из-под кровати, схватила за руку и потащила за собой во вдруг открывшуюся в ковре черную дыру, как это показывают в фильмах ужасов. Или взяла за руку и вышла через дверь? А Лиза? Где Наташа встретила ее после школы?

«Вызываемый вами абонент…»

Убит? Изнасилован? Похоронен? Черт.

Слепя фонарями и поднимая в воздух волны брызг, по дороге проносились машины. Тускло горели желтые фонари. Правый туфель чавкал при каждом шаге. В этой мокрой холодной темноте сложно было не заблудиться, не то что кого-то отыскать.

– Кто там? – спросил женский голос, когда он постучал в дверь школы.

– Это я. У меня дочь не вернулась с занятий.

После короткой паузы щелкнул замок. Дверь раскрылась. Из дверного проема вырвалась полоса света с широкой черной тенью в центре. Смешанный запах из пота и лука ударил в нос.

– Вы отец пропавшей девочки?

«И мальчика тоже», – подумал Игорь, кивнул головой и сказал: «Да».

– Что вы хотели?

Чтобы свет не мешал, Игорь приложил ладонь ко лбу. По ту сторону порога стояла толстая тетка в вязаной кофте и платке. Несколько раз он видел ее в школьном коридоре с ведром грязной воды у ног и тряпкой в руках. Марина рассказывала, что муж у нее умер, а сын-наркоман болен гепатитом. «Врагу не пожелаешь», – пожалел ее тогда Игорь. Теперь он был бы счастлив поменяться с ней местами.

– Можно я зайду? – спросил Игорь. – Хочу поискать дочку.

Звучало глупо, но он хотел заглянуть под парты, под лестницы и за двери. Ее могли обидеть, напугать, заставить спрятаться. С коллективом у Лизы всегда дела складывались неважно.

– Вы в своем уме? Нет, нельзя. Жена ваша была. Полиция только ушла. Перевернули все с ног на голову. Полы перемывать только закончила. Ее здесь нет, неужели непонятно?

– Пожалуйста.

– Нет. Извините, я не могу. Это ничего вам не даст, а меня выгонят с работы.

Дверь тихо скрипнула. Полоска света истончилась и исчезла. Ключ провернулся в замке.

Игорь спустился с крыльца и остановился.

Ты ведь шел не в школу, верно? Так – зашел по пути, пользуясь случаем. Но на самом деле ты шел не сюда.

У запретной зоны было две границы. Первая – мягкая, внешнее кольцо, шириной в квартал. Пересечение нежелательно, но в случае необходимости возможно. Здесь находились отделение Горгаза и самый большой в городе магазин строительных материалов «Мастерок». Вторая граница – жесткая, внутренний периметр по улицам: Маяковского, Советской Армии, Ефремова и Кропоткина. Эту границу он не нарушал никогда.

На углу Маяковского и Советской Армии у фонарного столба Игорь остановился. На столбе был приклеен лист бумаги. Две черно-белых, как с могильных памятников, фотографии в верхней части листа и общий текст внизу. ВНИМАНИЕ. ПРОПАЛИ ДЕТИ.

Лиза вымученно улыбалась, а Сережа не был похож на самого себя. Игорь вспомнил слова Лены про развешенные объявления. Снимки, очевидно, выбирала Марина и нарочно вставила тот, где удачный ракурс скрывал изъяны внешности сына. Зачем? Так сложнее будет его узнать. Хотя с другой стороны – для поисков требуется участливое отношение, а кто будет сочувствовать безумному уроду?

Игорь провел по промокшему листу бумаги ладонью. Он помнил, как оторвал кусок туалетной бумаги от рулона сегодня утром, чтобы вытереть две капли Сережиной мочи, оставшиеся на ободке унитаза. Помнил, как высаживал Лизу у школы. Посреди стоянки набралась огромная лужа, и он сказал дочке: «Смотри не наступи в грязь», – а теперь, спустя чуть больше двенадцати часов, он читает приклеенное к фонарному столбу объявление об их пропаже. Этого просто не может быть.

Дунул ветер, и из темноты, с той стороны границы, заглушая шум дождя, донеслось шуршание сотен, а может быть тысяч, бумажных листов. Игорь представил стены многоэтажек, заклеенные объявлениями о пропаже детей от земли и под самые крыши. Отдай то, что должен, или черви будут есть твоего малыша. Земля под ногами стала выпуклой и зашевелилась. Грязный ручей, разлившись от бордюра до бордюра, поднялся и превратил дорогу в мутный клокочущий поток. Игорь вспомнил услышанную в детстве сказку из «Тысячи и одной ночи». В ней на огромной спящей рыбе поселились люди: построили дома, посеяли кукурузу, нарожали детей и позабыли, где живут. Но однажды рыба проснулась, и мир ушел под воду.

Мелодия звонка оборвала морок.

Игорь долго шарил по карманам куртки окоченевшими пальцами, прежде чем сообразил, что телефон лежит в заднем кармане джинсов.