Ширин Шафиева - Сны Ocimum Basilicum [litres]

– Никогда не видел, чтобы девушка одна вот так путешествовала, – дерзнул наконец Лачин. – Вам не… скучно?

Он хотел сказать «страшно», и сам не мог понять, почему в последний момент передумал.

– Как в лесу вообще может быть скучно?

Люди слишком часто удивлялись тому, что Рейхан любит бродить одна – как будто она настолько неинтересный, поверхностный человек, что ей для веселья непременно нужна большая шумная компания.

– Вы тоже один. Вам не страшно ?

– Чего мне бояться? Я мужчина.

– Медведю всё равно, – ехидно ответила Рейхан.

– А здесь что, медведи есть?

Медведи наверняка водились – мелкие запуганные звери, скрывающиеся далеко в зарослях, чтобы не попадаться на глаза шумным, нечистоплотным, приставучим двуногим.

Всю оставшуюся дорогу Лачин высматривал медведей, хотя ни за что не признался бы в этом даже самому себе. А потом они добрались до вершины горы – туда, где крепость Джаваншира оборонялась от своего единственного несокрушимого врага – времени.

– И охота было кому-то на такую высоту камни таскать, – Рейхан с опаской задрала голову, рассматривая то немногое, что осталось от внешних стен. Ещё немного – и растения совсем захватят их, раздерут на куски и переварят, а ведь ни один враг ни разу даже не дошёл до этого укрепления – стоило ли так стараться? Саму себя она видела со стороны, как лишнюю деталь на совершенном полотне, изображающем победу жизни над человеческим стремлением к смерти. Если бы только, как во сне, она могла воспарить над горами бесплотным, совершенным наблюдателем.

Здесь не было и тени его – прекрасного принца-лягушонка, только шныряющий по местности историк. Сколько бы ни гналась она за своими снами, реальность всё равно оставалась жалкой подделкой.

Внутри крепости деревья и травы разрослись, как им хотелось, укрыв тенью остатки стен и башен. Лачин фотографировал всё подряд, Рейхан знала, что и её он запечатлел, словно бы случайно.

– Как они здесь жили? – спросила Рейхан не то себя, не то историка, не то саму крепость. Подъём не закончился за стеной, гора всё росла вверх, и склон был слишком крутым для человека.

– Тогда всё было по-другому.

Рейхан перевесилась со стены и поглядела вниз.

– И это всё, что осталось?

– Нет. Вот тропинка наверх, видите? Выше остатки внутренней крепости.

Рейхан ужасно надоело лазать по неприветливым зарослям, лет ей было уже не семнадцать, но она бы не успокоилась, если, пройдя такой долгий путь, не убедилась бы, что увидела абсолютно всё. Пробираясь вверх – кусты пытались удержать её, цепляясь колючками, – она почувствовала усиливающийся аромат чего-то съедобного, вкусного и, поискав глазами среди пышных трав, заметила побеги луговой мяты. Осторожно сорвав несколько листочков, Рейхан растёрла их в ладонях, глубоко вдохнула пряный запах и сразу почувствовала себя намного бодрее.

Совершив пару агонизирующих изгибов, тропинка пропала – ни у кого из немногочисленных посетителей крепости не хватало сил и духу добраться до вершины. На тлеющих остатках гордости династии Михранидов праздновал победу роскошный сад. Стены внутренней крепости едва выступали из-под земли. Рейхан насчитала пять полукруглых башен, когда-то поддерживавших углы. За двумя стенами гора резким обрывом спускалась к реке, круто повернувшей на северо-запад.

– И вы хотите найти подземный ход? – спросила Рейхан с сомнением. – Для этого надо было принести, как минимум, лопату.

Лачин опять не понял, всерьёз ли она, поэтому на всякий случай улыбнулся. Но в этот миг перекрывшие небо тучи пронзил острый луч солнца, и Рейхан, знающая, что в природе ничто не происходит просто так, проследила за лучом, а он, всколыхнув туман и пыль, нашёл покой на лепестках цветка, подобного которому Рейхан никогда не видела. Не обращая внимания на маленькие настойчивые колючки, она подбежала к цветку и присела на одно колено возле него.

По форме он напоминал пион, такой же роскошный, пышный и немного растрёпанный, но лепестки переливались невозможными для пионов цветами – бирюзовым и холодно-фиолетовым. Цветок был настолько красив, что Рейхан не могла поверить в возможность его существования. Начав осматривать заросли вокруг цветка, она увидела, что у северной стены раскинулась целая клумба таких пионов. Садоводческий азарт взыграл в Рейхан, и, с предвкушением пощёлкивая секатором, она полезла в самую гущу цветника, где, может быть, ждал её побег, пригодный для размножения черенкованием. Чего она не ожидала, так это того, что земля под очередным её шагом вдруг провалится. Рейхан взвизгнула самым жалким образом и уцепилась за ближайший куст. Куст, к счастью, оказался крепче, чем выглядел. Правая нога Рейхан свободно болталась в неизвестности, где могло происходить всё, что угодно. Левая, не потерявшая связи с землёй, оказалась неудобно подвёрнутой назад; не занимайся Рейхан йогой – непременно разорвала бы себе мышцу. Надпочечники, словно пара глупых друзей, удружили телу выбросом порции адреналина, и теперь его немилосердно и совершенно неуместно трясло. «Ну и идиотский же у меня сейчас вид, – подумала Рейхан, но сразу же нашла повод приободриться: – Зато, скорее всего, я нашла тайный туннель, и Лачин запомнит именно это, а не то, как я раскорячилась на земле. Вон он, поспешает мне на помощь. Какое у него смешное обеспокоенное лицо». Сопровождая каждое движение восклицаниями в духе «пепел на мою голову!», Лачин подбежал к Рейхан и помог ей выбраться из ловушки.

– Лучше не будем стоять здесь, – спокойно сказала Рейхан, подавив остатки дрожи. – Что-то подсказывает мне, что там ещё есть, куда проваливаться.

После короткого совещания Лачин с предосторожностями подполз к дыре и посветил в неё телефоном.

– Там ступени, – возвестил он. – Я почти уверен, что это ступени.

Ногами он разбивал землю, расширял провал, больше не думая об опасности, и скоро по лестнице уже можно было спуститься. Ступени, и в день своей постройки не отличавшиеся удобством, от времени и забвения превратились в скользкий, кривой пандус, и всё же это были ступени. Лачин пошёл первым, одной рукой опираясь на посох, за его вторую руку держалась Рейхан, она освещала им путь. Историк не затыкался ни на секунду:

– Столько раз… здесь был… все искали… и вот вы… удивительная… необыкновенная… – Словом, панегирики утомили Рейхан ещё до того, как они спустились до конца лестницы и двинулись по душному туннелю. Тут и там из стен торчали древесные корни. Реальность сделала реверанс в сторону последнего сновидения Рейхан, но цель её странствий по-прежнему ускользала.

Довольно долго они шли в молчании, и ничего не происходило. «Ты же не ожидала выскакивающих из стен отравленных дротиков или чего-нибудь в этом роде», – сказала себе Рейхан. Она уже привыкла к духоте и к тому, что Лачин так и продолжал, словно по рассеянности, держать её за руку, когда впереди вдруг возник столб света. Подойдя ближе, они увидели, что в этом месте потолок туннеля обвалился, оставив единственный путь – наверх. Скрывая разочарование друг от друга, они выбрались из подземелья на белый свет. Склон горы здесь был не таким крутым, вдобавок он был обитаемым: навстречу исследователям древней крепости из-за деревьев выехал всадник. Окинув их флегматичным взглядом, словно каждый день на его глазах в лесу из-под земли вылезали люди, он поинтересовался: