Чарлз Стросс - Дженнифер Морг [litres]

– Чт..

Я оборачиваюсь и случайно сталкиваюсь с Грондором.

Грондор говорит: (1) Ты желаешь изменить нашу тактику? (2) Ты хочешь, чтобы Грондор на кого-то напал? (3) Ты считаешь Грондора сексуальным, красавчик? (4) Выйти.

– (4), – провозглашаю я.

Если оставить его в режиме разговора, он с места не сдвинется, чтоб его.

– О’кей, Брейн. Ты отследил вход? Bosch недоступен вне нашей локальной сети. Из какого отдела?

Подключение, – длинная пауза, – откуда-то из отдела кадров.

– О’кей, интрига закручивается. Значит, сюда влез кто-то из эйчаров. Есть идеи, кто этот игрок?

У меня есть одно подозрение, но я хочу услышать его от Брейна…

В реале – не знаю, но разве Стервелла вела себя не слишком гибко для бота?

Дерьмо. Именно об этом я и думал.

– О’кей. Грондор, следуй за мной. Мы идем наверх на встречу со злой ведьмой.

А теперь позвольте рассказать вам о замках. В них нет ни лифтов, ни пожарных лестниц, ни огнетушителей. В настоящих к тому же нет ни подушек-пердушек под коврами, ни огра, отдыхающего в мезонине второго этажа, но это уже не по теме. Позвольте просто заметить, что к тому времени, когда я добираюсь до четвертого этажа, я тяжело дышу и начинаю всерьез злиться на Ее Элдричскую Зловещесть.

У подножия широкой сверкающей лестницы посреди четвертого этажа я временно теряю Грондора. Должно быть, это как-то связано с магом десятого уровня, притаившимся за оконной рамой с магическим огнеметом, или с дружным прибытием примерно тонны стальных пик, выпавших из скрытой панели в потолке, но от Грондора остается только жирная куча слизи на полу. Я вздыхаю и делаю с магом нечто исключительно болезненное, будь он реальной личностью.

– Она наверху? – спрашиваю я мерцающие буквы.

Т04НЯК!!!

– Ловушки еще есть?

НЕА!!??!

– Круто.

Я перешагиваю жирную кучу и останавливаюсь перед лестницей. Быстро только блохи ловятся. Подбираю одинокую стальную пику, кидаю ее на первую ступеньку, и она взрывается со зловещим грохотом.

– Не очень круто.

Взять, бросить, повторить. Четыре маленьких взрыва спустя я стою перед дверью, глядящей на верхнюю ступеньку. Больше никаких подушек-пердушек, только чародейка двадцатого уровня и прислужник в цепях. Вот радость-то.

– Пинки, план «Б». Будь готов запустить по моей команде.

И я вламываюсь в логово ведьмы.

Если вы хоть раз были в комнате ведьмы, вы видели их все. Эта чуть гламурнее, чем обычно, да и часть мебели нестандартная, даже по меркам хак-пакета Прачечной, подключенного к этому миру. «Где она добыла мощный компьютер?» – успевает мелькнуть мысль, а потом я задумываюсь над исключительно грозным контуром из геометрии Дхо-Нха посреди пола (в комплекте с отчаявшимся Питом, прикованным посреди него) и исключительно раздраженно выглядящей чародейкой за ним.

– Эмма Макдугал, я полагаю?

Она поворачивается ко мне, плюясь кровью.

– Если бы не вы, чертовы хакеры, все бы получилось!

Ой, она поднимает магический жезл.

– Что получилось? – вежливо спрашиваю я. – Вы не хотите объяснить свой дьявольский план, как это принято, прежде чем стирать с лица земли своих жертв? Ну, это же контур Дхо-Нха, так что вы явно планируете призыв, а этот сервер находится внутри оперативного крыла. Вы задумали какое-то ненавязчивое сокращение штатов?

Она фыркает.

– Тупые оперативники, почему вы всегда считаете, что все крутится вокруг вас?

– Потому что, – пожимаю плечами, – мы находимся на сервере оперативного отдела. Что, по-вашему, случится, если вы откроете проход и древнее зло заразит нашу локальную сеть?

– Не будь таким наивным. Случится только одно – этот Пухляк-Фрикаделька подцепит славную маленькую невнятную заразу, а потом передаст ее Мамочке. И это снова откроет мне карьерную лестницу. – Она таращится на меня и задумчиво прищуривается. – А как ты сообразил, что это я?

– Знаете, вам следовало использовать компьютер послабее: мы так изголодались по средствам, что Bosch работает на трехлетнем делловском ноутбуке. Не сожри вы все ресурсы нашего процессора, мы бы, возможно, так и не поняли, в чем дело, пока не стало бы слишком поздно. Это должен был быть кто-то из кадров, а вы единственный игрок на радаре. По правде говоря, поставить беднягу Питера-Фреда на должность, где он не сможет совладать с искушением, – ловкий ход. А как вы открыли проход на нашу сторону сети?

– Он взял ноутбук домой на ночь. Ты сегодня проверял его ноут на шпионские программы? – Ее улыбка становится триумфальной. – Я думаю, тебе пора присоединиться к Питу в контуре жертвоприношения.

– План «Б»! – бодро объявляю я, а затем взбегаю по стене и мчусь по потолку, пока не оказываюсь над Питом.

ПЛАН БУЭ:):):):)

Комната под моей головой неприятно кренится, пока Пинки перестраивает обстановку. Это просто поворот на девяносто градусов, и Пит по-прежнему в призывном контуре, но теперь он в целевом узле, а не в зоне жертвоприношения. Эмма нараспев читает заклинание; ее жезл следует за мной, кончик наливается зеленым.

– Давай, Пинки! – кричу я, выхватываю кинжал и режу свой виртуальный палец. Кровь стекает по лезвию и капает на узел жертвоприношения…

И Пит встает. Держащие его на полу цепи рвутся, как мокрый картон, глаза сияют ярче жезла Эммы. В отсутствие вектора призыва сетка раскрывается широко, ищет, как антенна, ближайшее проявление силы. Она активна, заряжена моей кровью, и первая же сущность, с которой она резонирует, втягивается и загружается Питу в мозг. Его голова поворачивается.

– Хватай ее! – ору я, сжимая кулак и пытаясь не морщиться. – Она из кадровиков!

– Из кадровиков ? – грохочет голос изо рта Пита. Этот голос более низкий, властный и определенно намного более пугающий. – Понимаю. Спасибо .

Существо, носящее плоть Пита, переступает через сетку, которая искрится высоковольтной линией и начинает тлеть. Жезл Эммы мечется между мной и Питом. Я засовываю порезанную руку в Сумку жадности и давлю вскрик, когда пальцы втыкаются в мешочек с солью.

– Сколько воды утекло .

Его лицо начинает удлиняться, челюсть расширяется и сходится по краям. Он высовывает язык, серо-коричневый, с торчащими оттуда зубами, похожими на рашпиль.

Эмма визжит от ярости и разряжает в него жезл. От вихрей негативной энергии у меня сводит скулы, в глазах сереет, но этого мало, чтобы остановить второе пришествие Слизняка Джонсона. Он скользит к ней по полу, и Эмма выпускает новое заклинание, но поздно. Я закрываю глаза и слежу за событиями по неразборчивым воплям и последующим влажным, сосущим звукам. Наконец они затихают.

Делаю глубокий вдох и открываю глаза. Комната подо мной пуста, если не считать вычищенного человеческого скелета и пола, покрытого коричневыми – я всматриваюсь – слизняками. Там просто миллионы этих уродов.