Клайв Баркер - Книги крови. Запретное [сборник litres]

– Проверьте мои рекомендации, – взмолился Джерри. – Вам же не составит труда все обо мне раскопать. Я не сотрудник фирмы, работаю на себя. И всегда так работал.

Взгляд Гарви на мгновение оторвался от лица Джерри и остановился на его плече. Сердце сжалось, значение этого знака пришло слишком поздно, Колохоун не успел приготовиться к удару по почкам от человека за спиной. Джерри дернулся вперед, но, прежде чем налетел на Гарви, Чандаман ухватил его за воротник и швырнул к стене. Джерри скрючился, ослепнув от боли. Смутно он услышал, как Гарви снова спросил, кто его хозяин, и помотал головой: череп словно набили шарикоподшипниками, гремевшими в пустоте между ушами.

– Господи… господи… – пробормотал Джерри, будто на ощупь подбирая слово для защиты от следующих ударов, но, прежде чем успел это сделать, его рывком выпрямили. Луч света бил прямо в лицо. Джерри было нестерпимо стыдно своих слез, катившихся по щекам.

– Имена , – потребовал Гарви.

Шарикоподшипники гремели по-прежнему.

– Еще разок, – приказал Гарви, и Чандаман шагнул к Колохоуну. Эзра остановил его, заметив, что Джерри вот-вот отключится. Кожаное лицо отодвинулось.

– Встать, когда я разговариваю с тобой, – велел Гарви.

Джерри сделал попытку повиноваться, но тело отказывалось: его била дрожь, оно готовилось умереть.

– Встать, – повторил Фрайер, шагнув между жертвой и мучителем, и рывком поднял Джерри. Сейчас, когда Фрайер был совсем близко, Джерри почувствовал тот самый кислотный запах, на который обратила внимание Кэрол, когда они поднимались по ступеням крыльца: то был одеколон Фрайера.

– Встать! – не унимался Гарви.

Джерри поднял к лицу трясущуюся руку, прикрываясь от слепящего света. Он не видел ни одного из трех лиц, но смутно сознавал, что Фрайер загораживал его от Чандамана. Справа от Джерри Гарви чиркнул спичкой и поднес огонь к кончику сигары. Вот он, момент:

Гарви отвлекся, а на линии удара – Фрайер, заслонивший Чандамана.

Нырнув под луч фонаря, Джерри метнулся от стены, исхитрившись выбить фонарь из рук Фрайера. Звякнув о кафель пола, фонарь погас.

Споткнувшись во внезапной темноте, Джерри сделал еще один рывок к свободе. За спиной он услышал проклятия Гарви, услышал, как столкнулись Чандаман с Фрайером, нагнувшиеся в поисках упавшего фонаря. Заковылял вдоль стены к концу коридора. Разумеется, путь назад к входной двери, где оставались его мучители, отрезан. Единственной надеждой было блуждание по лабиринту переходов и коридоров, лежавшему впереди.

Джерри добрался до угла, повернул направо, смутно припоминая, что так уходил в сторону от главного коридора к вспомогательным переходам. Избиение, которое ему учинили, хоть и прерванное до того, как его вывели из строя, давало о себе знать сбившимся дыханием и ушибами. Каждый шаг отдавался сильной болью внизу живота и спине. Поскользнувшись на влажных плитках, он чуть не закричал от боли.

За его спиной опять заорал Гарви. Фонарь нашелся: луч заметался по лабиринту в поисках Джерри. Он прибавил шагу, радуясь слабому свету, но не его источнику. Сейчас они кинутся следом. Если, как говорила Кэрол, в плане переходов заложена простая спираль, коридоры представляли собой бесконечную замкнутую кольцевую систему, не имеющую выхода, – он заблудится. Но Джерри был упорным. Взяв за направление возрастающее тепло, он пошел, лелея надежду наткнуться на пожарный выход, который выведет его из западни.

– Он пошел туда, – сказал Фрайер. – Больше некуда.

Гарви кивнул. Наверняка Колохоун двинулся именно тем путем. От света к лабиринту.

– Ну что – за ним? – спросил Чандаман. У него чуть слюнки не текли закончить экзекуцию. – Далеко он уйти не мог.

– Нет, – ответил Гарви. Ничто, даже обещание рыцарского звания, не заставит его идти в лабиринт.

Фрайер уже удалился вглубь коридора на несколько ярдов, светя фонарем по бликующим плиткам на стенах.

– Тепло! – заметил он.

Гарви отлично знал цену этому теплу. Такая жара не была естественной, во всяком случае, не для Англии. Здесь пояс умеренного климата, потому-то он и не уезжал отсюда никогда. Душный зной других континентов порождал нелепости, которых он не переносил.

– Что делать будем? – спросил Чандаман. – Ждать, пока сам выползет?

Гарви обдумал это предложение. Вонь из коридора начала беспокоить его, в животе бурлило, по коже бегали мурашки. Инстинктивно он приложил руку к паху. Страх иссушил мужество.

– Нет, – неожиданно сказал он.

– Нет?

– Ждать не будем.

– Ну не станет же он там сидеть веки вечные.

– Я сказал, нет ! – Гарви не ожидал, насколько глубоко расстроит его жара. Страшно раздраженный тем, что Колохоуну удалось улизнуть, Эзра знал: останься он здесь чуть дольше, рискует потерять самообладание.

– Вы двое можете дождаться в его квартире, – приказал он Чандаману. – Рано или поздно он туда заявится.

– Вот зараза, – пробурчал Фрайер, возвращаясь из коридора. – Обожаю догонялки.

Похоже, за ним не гонятся: вот уже несколько минут, как Джерри не слышал голосов позади. Сердце стало биться ровнее. Сейчас, когда адреналин уже не придавал ускорения ногам и не отвлекал от боли в мышцах, Колохоун перешел на неторопливый шаг. А тело протестовало даже против такой ходьбы.

Когда каждое движение стало даваться с невыносимой мукой, Джерри, скользя спиной по стене, тяжело опустился на пол и вытянул ноги поперек коридора. Вымокшая под дождем одежда прилипла к телу и горлу, одновременно охлаждала и душила его. Он потянул узел галстука, затем расстегнул жилет и рубашку. Воздух в лабиринте дышал теплом на влажную кожу – эти прикосновения были приятны.

Джерри закрыл глаза и попробовал абстрагироваться от боли. Что он ощущал, кроме проделок нервных окончаний? Есть же какие-то приемы отделить рассудок от тела и таким образом от боли. Но лишь только веки его сомкнулись, он услышал где-то поблизости приглушенные звуки. Шаги, тихие голоса. Они принадлежали не Гарви и его спутникам – голоса были женскими. Джерри поднял налитую свинцом голову и приоткрыл глаза. То ли за несколько мгновений медитации он привык к темноте, то ли в коридор прокрался свет. Скорее всего, последнее.

Джерри поднялся на ноги. Пиджак – ненужное бремя, и он сбросил его там, где сидел. Затем начал двигаться по направлению к свету. За последние несколько минут сделалось значительно жарче, и начались слабые галлюцинации. Стены, казалось, утратили вертикальность, а воздух сменил прозрачность на мерцающее сияние.

Он свернул за угол. Стало ярче. Еще один поворот – и Джерри очутился в небольшом отделанном кафелем помещении, где от жара перехватило дыхание. Он разевал рот, как выброшенная на берег рыба, и смотрел на дверь противоположной стены – а воздух уплотнялся с каждым ударом сердца. Желтоватый свет был по-прежнему ярок, но Джерри никак не мог собраться с силами сделать хотя бы шаг: зной доконал его. Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, он протянул к стене руку, ища опору, но ладонь скользнула по влажным плиткам, и, повалившись на бок, Джерри не удержался от крика.