Лин Яровой - Прогулки по лунным дорогам [СИ]

— Может, поговорим? — предложил я.

— Извини, не хочу.

— Я просто… Хотел попросить прощения. За тот инцидент на площади.

— Забудь. Сама брякнула лишнего.

— И всё же… Этому нет оправданий.

— Забудь. Никаких обид, Юр.

— Хорошо, — кивнул я после небольшой паузы. — Забыли так забыли.

Минуту мы сидели в неловком молчании. Аня, уставившись в телевизор, я — в ожидании, пока закипит чайник.

— Тебе налить? — спросил я.

— А есть?

— Я про чай. Если, хочешь покрепче, это тебе к Воронцову.

— Ну его на хрен. Попрошу вискаря, а он мне туда фен подмешает.

Я улыбнулся. Всё не так уж и плохо, как могло показаться. На всякий случай я всё же налил девушке чаю. Отрезав от лимона пару долек, кинул их в кружку.

— Держи. Витаминчики, чтобы не заболеть после сегодняшней ночи.

— Спасибо.

— Где ты ночевала? У вас были палатки?

— Были. Ты, кстати, почему убежал?

— Не понял.

— Мне там женщина сказала, что меня искал какой-то блондин. Это ведь ты был?

— А… да… Не знаю. Наверное, испугался.

— Бывает, — пожала плечами девушка.

Мы вновь помолчали немного, слушая, как по новостям рассказывают о подавлении беспорядков в центре столицы. На пару секунд в репортаже промелькнули кадры задержаний, и среди протестующих я разглядел знакомое лицо.

— Вот чёрт… Помню эту рыжую. Она меня спасла. Привела в чувство, когда я умудрился поймать головой кусок брусчатки.

— Сильно досталось? — спросила Аня.

— Терпимо. Бывало и хуже.

— А мне ногу чуть не проткнули.

Она подвернула шорты, и я увидел красную полосу, идущую по внешней стороне бедра. Поморщившись, я вспомнил, как это бывает больно.

— Тот смуглый?

— Не, — махнула рукой Луконина. — Раньше… Да пофиг, шрам не должен остаться.

— Жаль, что всё так закончилось в итоге.

— Ещё не закончилось. Борьба продолжается.

— Хорошо… Это хорошо, что ты настроена по-боевому.

Впервые за всё время Аня взглянула на меня. Какое-то время она смотрела в мои глаза, а затем подмигнула и слабо улыбнулась.

— Долей мне ещё чаю, покойничек.

Я засмеялся. Взял кружку из рук девушки и подошёл к столу. В этот момент позади распахнулась дверь, и в помещение, громка фыркая, заскочила Джесси. Вся мокрая, она пробежала через комнату, оставив следы на паркете, и с разбега запрыгнула на кровать к Лукониной.

— Нет, нет, нет! — завизжала Аня, закрываясь руками.

Джесси гавкнула и стала отряхиваться, забрызгивая всё вокруг. Аня засмеялась, прикрылась подушкой и случайно столкнула на пол стоявшую на тумбочке вазу.

— Оп-па! — успел подхватить Воронцов.

— Отличная реакция, — поднял я большой палец. — Где пропадал?

— Эм… Гулял. Общался. Наводил справки. Кстати, там, на проходной такое идиотское зеркало.

— Да, мы тоже заметили.

Парень с некоторой растерянностью огляделся, посмотрев сначала на Луконину, потом на меня. Я неприметно кивнул, дав понять, что всё хорошо. Воронцов сразу повеселел.

— В общем, если вам интересно… Мы тут с Джесси нашли речку неподалёку.

— Да ладно? А я прям не заметила, — Аня снова взвизгнула: — Ай! Брысь! Брысь от меня!

— Джесси! Хватит делать принцессу мокрой.

— О Боже. Заткнись, Воронцов.

— Молчу-молчу, — Андрей присел на другую кровать. — Так вот. О чём это я? Ах да. Мы с Джесси нашли речку. И утопили в ней остатки… ну вы поняли.

— Мы должны тебе медаль выдать? — спросила Аня. — Или позвонить в наркоконтроль? Сказать, чтобы тебя назначили почётным сотрудником?

— Нет, просто хотел, чтобы вы знали.

— Ай! Джесси, фу! Хватит!

Я подошёл к Андрею и похлопал его по плечу.

— Правильное решение.

— Всё в порядке? — спросил он тихо, чтобы Аня не услышала.

— Насколько это может быть, в нынешней ситуации.

Воронцов кивнул и, поднявшись с кровати, подошёл к столу.

— Сегодня у нас будет торжественный ужин, — сказал он, разбирая пакеты. — Прощание со старой жизнью.

— Не слишком пафосно звучит? — спросил я.

— Тебя это тоже касается. Если я правильно понял, ты не собираешься звонить родным.

— Правильно понял.

— В таком случае, поздравляю.

Теперь уже Воронцов положил ладонь мне на плечо. С трудом сохраняя серьёзное лицо, он произнёс:

— Теперь ты тоже в розыске, дружище!

— Рано ещё, — усмехнулся я. — Потеряшек сразу в федеральный не ставят.

— В любом случае, могу помочь с документами.

— Иди к чёрту, Олежа.

— Так. Забыли это имя. Лучше помоги разобраться с продуктами.

— Юра, не давай ему острые предметы! Вдруг он захочет устранить свидетелей?

— Судя по твоей ноге, у тебя слабость к острым вещам, принцесса.

— Как хорошо, что это не относится к твоему юмору, Воронцов.

Я вдруг почувствовал, как в номере стало уютно…

До поздней ночи мы сидели за столом, пили вино и обсуждали дальнейшую дорогу, рассуждая о вещах, которые непременно стоит сделать в Крыму. Времени до полнолуния оставалось достаточно, и мы решили, что свободные дни следует потратить с пользой. Луконина упорно настаивала на том, что мы должны посетить Лисью бухту — знаменитый на всю страну пляж, где ежегодно собираются ребята, подобные тем, что были на озере. Андрей так яро поддержал эту затею, что на секунду мы усомнились в том, что он и вправду выбросил наркотики в реку. Кроме поездки в Лисью бухту, мы запланировали пробовать три сорта вина ежедневно, а ночами сидеть с кальяном на пляже и рассуждать на философские темы. Воронцов пообещал законспектировать результаты дискуссий и по итогу издать научный сборник.

— Назовём его «Резолюции предброкенской конференции». Никто не сможет прочитать название, и все подумают, что это серьёзный научный труд.

— А кстати, — спросила Луконина, — кто-нибудь объяснит мне, зачем мы вообще ищем этого призрака?

— Чуть позже, Ань, — ответил я. — Давай, не сегодня.

Девушка махнула рукой.

— Ну ладно. Мне вообще пофиг — надо так надо.

— На самом деле, принцесса, — сказал Воронцов, — я просто хочу договориться о поставках травки и гарика в иные миры. Время расширять рынки.

— Это хорошо, — кивнула Аня. — Может, они заодно подгонят тебе нормальное чувство юмора. Серьёзно, Воронцов, гашиш не пройдёт. Тебе один выход — душу продать за умение шутить.

— И за умение подбирать одежду, — сказал я, кивнув на болтающуюся на девушке майку.

— О-о-о, ты как никогда прав, Юрка! Выпьем за это!

Мы выпили, и почувствовали, как сладость вина приятно растекается по телу, обнимает и ласкает теплом. смотрел на смеющуюся светловолосую Аню. На улыбающегося Андрея, который лукаво щурился и украдкой следил за девушкой.

Я вдруг остро почувствовал, что меньше всего на свете мне хочется убивать кого-то из них.

Простынь взметнулась и плавно опустилась на двуспальную кровать. Аня бросила сверху подушки, а затем провела рукой посередине матраса.