Эдвард Ли - Ведьмина вода

— Ингредиенты? — Фэншоу улыбнулся и повторил своё предыдущее высказывание. — Поэтому ему действительно нужны были глаза тритонов и лапки лягушек…

— Нет, ничего из этого. Это были флаконы с эликсирами, суспензиями и дистиллятами, которые использовались для прорицания, алхимии, гадания и тому подобное. О, засохшая кровь девственных цыганок пользовалась тогда большим спросом, и в дневнике Рексалл сказал, что купил много абортированных плодов.

Фэншоу замер.

— Колдуны и ведьмы сжигали плоды в тигле и вдыхали пары, предположительно, чтобы увидеть образ самого Люцифера.

— Эбби! — закричал Бакстер, — если ты не перестанешь говорить о всей этой ереси с ведьмами и кровью, я собираюсь…

— Но вещи, которые Рексалл купил в своей поездке, были не настолько важны, — говорила она, несмотря на возражения отца, — сколько люди, к которым он приехал, чтобы поговорить.

— Итак, ты сказала, — отметил Фэншоу, — он приехал встретиться с другими колдунами.

— Да, их было много, но был один — превыше всех…

Фэншоу подождал, постукивая пальцами по барной стойке и понимая, что ей нравится затягивать разговор.

— И кто это был?

— Этот парень был верховным колдуном, — сказала она тихим голосом. — Его фамилия была Уилсон — я забыла его имя, но это было что-то необычное. Там были целые книги о нём. Его считали самым могущественным колдуном в Англии; он даже превращал свинец в золото и стал очень богатым.

— Единственное, во что он превратил свинец, — сказал Бакстер, — был вздор.

— Рексалл купил у него Магический шар, и когда он вернулся в Хэйвер-Таун, он сказал жителям, что это похоже на колодец желаний. Это вздор, если ты спросишь меня. Зачем кому-то, как Рексалл, по крайней мере, такому поклоннику оккультизма, отправляться в Европу, чтобы советоваться с другими оккультистами, а затем, на его последней остановке, посетить кого-то столь же ужасно известного как этот человек Уилсон, просто чтобы купить какой-то странный предмет, исполняющий желания?

— Это объяснение звучит подозрительно, — согласился Фэншоу, но всё же его мучило внезапное увлечение красотой Эбби.

Я провёл весь ужин, не жаждя её, но теперь это состояние меня захлестнуло.

Видения прошлой ночи и этого утра, затем музей восковых фигур и его страхи и галлюцинации, и теперь это откровение о том, что зеркало, якобы, обладает сверхъестественными свойствами… Всё это перемешалось в его голове, и внезапно он почувствовал это влечение к Эбби.

Мне нужно поменьше думать об этом…

— Был ещё один слух, который предположительно уходит в прошлое на сотни лет, — добавила она, — что Магический шар — это не карта Земли, а карта Ада.

— Знаешь, что я думаю, мисс? — Бакстер упрекнул её. — Я думаю, что это карта твоей задней точки, и сейчас моя нога её хорошенько пнёт!

Эбби только усмехнулась и покачала головой.

— Я не мог видеть, что это была карта чего-либо, — предположил Фэншоу. — На постаменте были какие-то отметины, но что касается самого металлического шара…

— Правильно. Он настолько запятнан, что ничего не разобрать.

Фантазии Фэншоу начали успокаиваться.

— Это просто ещё одна вещь о Рексалле, которая любопытна.

— Да, — сказала Эбби. — Межконтинентальное путешествие тогда было нелёгким делом. Это было опасно. Один из каждых двадцати кораблей либо затонул из-за плохого обслуживания, либо затонул во время шторма. Для Рексалла должно было быть важно совершить подобное путешествие.

Бакстер начинал наслаждаться своим наказанием Эбби.

— И ты отправишься в путешествие на Луну, если не остановишь всю эту болтовню о колдовстве. Чёрт, девочка, почему ты не можешь рассказать мистеру Фэншоу о хороших вещах, которые мы имеем в нашем крае? Гора Вашингтона, Фестиваль огненных трюков, Тур на паровозе?

— Для этого будет много времени, сэр, — сообщил Фэншоу. — Я думаю, что задержусь на некоторое время у вас.

Мистер Бакстер и Эбби, казалось, были довольны этим замечанием и изменением темы.

Фэншоу попросил газированной воды; он не хотел выглядеть как пьяница. Но когда Эбби помогала своему отцу с внезапным потоком клиентов, Фэншоу вспомнил о своих галлюцинациях в музее…

Поднимитесь, и если у вас есть сердце — получите награду, которую вы заслужили, — сказал манекен Рексалла.

Тогда манекен Эваноры сказал:

Идите туда, если у вас есть сердце, к Уздечке…

Фэншоу погладил свой подбородок.

Что она имела в виду?

Но потом он вздохнул от нелепой мысли.

Она НИЧЕГО не имела в виду, чёрт возьми, потому что это была галлюцинация! Восковые фигуры на самом деле не говорят!

Когда Эбби вернулась, она села и обняла его.

— О чём думаешь? Ты, кажется, в задумчивости.

Я такой задумчивый, потому что, может быть, я схожу с ума…

Он хотел спросить её, видела ли она в дневнике что-нибудь о наградах или уздечках, но отказался, когда понял, что слишком серьёзно воспринимает свои галлюцинации.

Этого не было на самом деле.

— Я думаю о том, насколько мне нравится этот город, — сказал он.

Он повернулся, но у него не было другого выбора, кроме как столкнуться с её грудью, так как она стояла рядом. Он почувствовал, что начинает таять.

— Теперь я должна идти, Стю, — сказала она, прислонившись к нему. — Завтра рано вставать. У парня, который управляет этим заведением, есть большой кнут.

— Я всё слышал, мисс! — крикнул Бакстер.

Но Фэншоу бросился за ней.

— Только не уходи из-за меня, — сказала Эбби. — Выпей ещё, посиди с папой.

— Я тоже должен идти, — произнёс он. — Я пойду с тобой.

Он пожелал мистеру Бакстеру спокойной ночи и пошёл рука об руку с Эбби.

В лифте она вздохнула и прислонилась головой к плечу Фэншоу.

— Спасибо, Стю. Я так хорошо провела время сегодня вечером.

— Я тоже, — он внезапно почувствовал себя энергичным и крепче сжал её талию.

Он собирался повернуться и поцеловать её, но дверь открылась на втором этаже.

— Вот моя остановка, — сказала она, но её голос казался нервным.

Их глаза встретились, и момент растянулся. Не задумываясь, он поцеловал её, и чувствовал себя погружённым в какую-то искрящуюся эзотерию прекрасных ароматов и тепла. Поцелуй продолжался, казалось, вечно, но затем Эбби неохотно отстранилась.

— Ты мне очень нравишься, Стю, — прошептала она.

Её лицо покраснело.

— Ты мне тоже очень нравишься.

— Я очень хочу пригласить тебя в мою комнату, но…

Фэншоу улыбнулся.

— Я знаю. Это слишком рано.

Она обняла его и поцеловала в губы.

— Спасибо за то, что ты не такой, как большинство парней. Завтра увидимся.

— Я буду очень ждать.

Её улыбка могла зажечь всё вокруг, когда она отстранилась. Их руки разделились, когда она отступила в холл.