Эдвард Ли - Ведьмина вода

Как оказалось, крышка гроба появилась ниже двух футов земли. Фэншоу не потребовалось много времени, чтобы взять крошечную шкатулку и отнести её обратно в машину.

Рабочий день закончен, — подумал он, громко закрыв багажник «Audi». Он вытер руки об порванные, влажные от мочи брюки «Dolce & Gabbana», затем сел за руль. Каким-то образом он не удивился, увидев Эбби на пассажирском сиденье, выглядевшей потрясённой. — Не могу сказать, что я её виню…

Он поехал в полной темноте.

Ни слова не было сказано, пока они не добрались до автострады.

— Я всё объясню в своё время, — сказал он.

Она посмотрела на него с открытым ртом.

— Но позволь мне спросить тебя кое о чём. Как ты относишься к детям?

— Что? — прохрипела она.

Сразу же энтузиазм Фэншоу вспыхнул. На его лице было много эмоций.

— А почему мы должны ходить вокруг да около? Знаешь, мы не молодеем. Давай поженимся? — а потом он пристально посмотрел на неё.

Она была похожа на манекен в свете фар.

— Стю, я только что видела, как ты выкапываешь мёртвого ребёнка Летисии Родс.

— И?

Эбби побледнела.

— Я же сказал, я всё это объясню, — сказал он. — Но не сейчас. Ты ещё не готова к этому — ты просто должна мне в этом доверять.

Она пыталась что-то сказать, но не могла.

— Ты хочешь знать, для чего это всё? Я тебе скажу. Речь идёт о транспозиции, о метаморфозе. У нас есть возможность сбросить наши старые шкуры и стать новыми нами. Это не сильно отличается от того, что ты говорила раньше. Почему мы должны встраивать себя в форму общества, а не быть тем, кем хотим быть в наших сердцах?

Эбби молчала в непрерывном шуршании шин на асфальте.

— Кем ты хочешь стать, Стю? Чернокнижником? Это то, что хочет твоё сердце? Ты хочешь быть колдуном, и ты хочешь, чтобы я была — кем? Твоей ведьмой?

Фэншоу задумался. Он никогда не чувствовал себя так замечательно в своей жизни.

— Как я уже сказал, я всё объясню, когда ты будешь готова.

— Это безумие! — взорвалась она. — Это выглядит так, будто ты безумен! У тебя чемодан заполнен кучей оккультно выглядящего дерьма, которого я никогда раньше не видела, ты говоришь мне, что пепел сердца Джейкоба Рексалла находится в Магическом шаре, затем ты выкапываешь мёртвого ребёнка и практически на том же дыхании, ты говоришь, что хочешь жениться на мне и иметь детей! Ты хоть представляешь, как это безумно звучит?

Фэншоу оставался спокойным за рулём. В нескольких милях от ограждения сияли огни города.

— Возьми его и посмотри на этот город, — сказал он и вручил ей зеркало. — Если я безумный…

Возмущённая, Эбби узнала зеркало. Она поднесла его к глазу и посмотрела на ночной город.

И упала в обморок.

Я знал это. У неё тоже чёрное сердце. Прямо как у меня…

Это была приятная мысль.

Фэншоу улыбнулся. Он включил спутниковое радио и наполнил машину тихим концертом для скрипки.

Вивальди, — подозревал он. — Или, может быть, Корелли .

Затем он включил круиз-контроль, откинулся на плюшевом сиденье и поехал.

С тех пор, как он был маленьким ребёнком, Фэншоу всегда восхищался треугольным зданием Манхэттена Флэтайрон на Пятой авеню, поэтому после первого залпа спекулятивных покупок на фондовом рынке он легко приобрёл впечатляющий двадцатидвухэтажный памятник архитектуры как свой собственный. Он решил, что это будет его новый дом, на всём верхнем этаже. На пороге непревзойдённой роскоши он хотел, чтобы его ребёнок здecь жил и учился.

Несколько квартир этого массивного пентхауса были зарезервированы для «исследований» Фэншоу.

Дальнейшие рыночные спекуляции официально сделали его самым богатым человеком в мире, по сути, ровно через шесть месяцев после его возвращения в Нью-Йорк, что Фэншоу счёл не только удовлетворительным, но и вполне уместным: шесть — несовершенное число и эмблема его нового Благодетеля.

Эбби, хотя бы временно, но преодолела свою кокаиновую зависимость не через реабилитацию, а более радикально, путём принудительного воздержания. Фэншоу запер её в шикарной роскошной квартире и держал её там до рождения сына три месяца назад. Любовь, которую он испытывал к ней на раннем этапе — как и большинство вещей, касающихся человеческих отношений — превратилась в собачье дерьмо на солнце.

Когда он не касался дел своих многочисленных компаний, он преследовал свой новый и удивительный призыв с безудержным усердием: следуя по алхимическим и оккультно-научным следам Джейкоба Рексалла. А что касается его жалких старых навязчивых идей? Таких никчёмных побуждений больше не было. Теперь у него были куда более важные дела, которые его экспоненциально волновали больше, чем подглядывание за женщинами в окнах.

Он установил Уздечку в центральном дворе здания, безопасность и конфиденциальность которого он охранял за огромные (но теперь несущественные) расходы. Однако прогулки в прошлое больше не были нужны, и Магический шар больше не содержал пепла сердца Рексалла. Этот пепел теперь хранился в мемориальной урне, установленной в спальне.

Вместо этого шар содержал пепел сердца одного Джорджа Джеффриса Родса. В этом случае удача сопровождала Фэншоу вместе с информацией миссис Анструтер о том, что несчастный ребёнок Летисии Родс был забальзамирован городскими пожертвованиями — следовательно, сердце младенца не разложилось. Благодаря хитросплетениям первого из двух секретов, Фэншоу смог избирательно переноситься в будущее, а не в прошлое. Пределы этого оккультного путешествия составляли семьдесят один год — продолжительность жизни, которой в лучшем случае пользовался бы сын Летисии Родс. Потребовались довольно напряжённые умственные усилия, медитация и определённые «жертвы» (Фэншоу волновало увеличение количества бездомных в Нью-Йорке), но всего через несколько недель Фэншоу обнаружил, что получил благословение, о котором просил, и о котором говорил сам Рексалл.

Когда его сердце стало достаточно чёрным, он отправился в путь.

На шесть месяцев вперёд в будущее было достаточно, а потом всего пять минут в публичной библиотеке. Он вышел в интернет, посмотрел лучших за год по низким и высоким доходам на Dow и NASDAQ и вернулся в своё время с достаточным количеством данных, чтобы заработать миллиарды на рынке. Он знал, что когда он оттачивал свои таланты (и ещё больше обуславливал черноту своего сердца), его разведывательные исследования всё более и более приближали его к предстоящему времени. Действительно, он накопил бы больше богатств, чем любой человек в истории.

Люцифер, хвала тебе! — подумал он.

— Он никогда не постареет, — сказала Эбби в молчании.