Джанет Уинтерсон - Целую, твой Франкенштейн. История одной любви [litres]

Рон по одной разворачивает вниз ноги Клер.

– РАЗВЕДИ МНЕ НОГИ ПОШИРЕ, ПАПОЧКА! – доносится изнутри куклы.

Сзади раздаются сдавленные смешки, проклятия, возгласы: «О, господи!», восторженный свист. Кто-то восклицает: «Да ладно!», с другого края толпы слышится «Фу! Гадость!». «Круто! Дайте посмотреть!» – кричат третьи.

Наконец, Рон ставит Клер на пол, придерживая ее за спину, словно готовясь к сеансу чревовещания. На Клер шорты и коротенький топ, туго облегающий большую грудь в черном лифчике.

– Это ее дорожный наряд, – поясняет Рон, приглаживая кукле волосы. – В юбке ноги наверх не вывернешь, ткань порвется.

– ПОРВИ МЕНЯ, ПАПОЧКА!

– Прошу прощения, – виновато улыбается Рон. – Речевой модуль Клер сейчас в режиме «Спальня».

Рон лезет в карман за сотовым.

– Сейчас я переведу ее в режим «Знакомство». Подождите…

– ПАПОЧКА, НЕ ЗАСТАВЛЯЙ МЕНЯ ЖДАТЬ!

– Сюда не проходит сотовый сигнал, – разочарованно сказал Рон.

– Я БУДУ ТРОГАТЬ СЕБЯ ВОТ ЗДЕСЬ, – не унимается Клер, будто попугай в брачный период.

Установленная программа выбирает фразы сексуальной тематики.

– Кто-нибудь, приглядите, пожалуйста, за Клер, пока я разберусь с чертовой связью, – просит Рон, размахивая телефоном. И с этими словами вручает Клер первой попавшейся женщине, стоящей рядом.

Та в полной растерянности: судя по всему, впервые видит секс-робота.

– Разверните ее сюда! Лицом ко мне! – кричит, стоя на стуле, Полли Ди.

– Боже, да у нее талия сантиметров пятьдесят, а грудь в обхвате не меньше метра! – не верит своим глазам женщина.

– ГРУДЬ! СОСКИ! ЧЛЕН! – сообщает Клер.

– Отпад! – восхищается один из гиков.

– А что за скоба у нее в спине? – интересуется какой-то парень, рассматривая Клер.

– Дополнительный кронштейн для крепления к стене, – говорит Рон.

– Как чучело зверя у охотника? – раздается женский голос из толпы.

– Нет! Чтобы ее можно было трахнуть стоя, – терпеливо объясняет Рон.

– ТРАХНИ МЕНЯ СТОЯ, ПАПОЧКА! – мгновенно отзывается Клер.

– Мерзость! – Голос Полли Ди полон праведного гнева.

– Кому как, – пожимает плечами Рон.

Я замечаю, что Клер умудрилась возбудить многих парней. Ширинки на их джинсах красноречиво вздулись. Рон сильно потеет, его толстые пальцы бегают по экрану сотового.

– КАК ПРОШЛА ПОЕЗДКА? – совершенно иным голосом произносит Клер.

– Слава тебе, Господи! – шумно выдыхает Рон. – Теперь она в режиме «Знакомство». Я понимаю, что здесь серьезное научное заведение.

– ВЫ ВЕРНУЛИСЬ ИЗ НАУЧНОГО ЗАВЕДЕНИЯ? – подхватывает Клер.

– Позвольте, я все объясню, – говорит Рон. – Клер – устройство для сексотерапевтической помощи. Модель довольно простенькая, но сделает все, что вам нужно.

В ответ из обступившей их с Клер толпы раздается сдавленный смех.

– Сейчас вы кое-что увидите. Засуньте ей в рот палец. Давайте, смелее, – улыбается Рон.

Один мужчина неуверенно выходит вперед и засовывает палец в рот Клер. Через секунду он отдергивает руку, словно ужаленный.

– Вибрирует, верно? – Рон сияет от гордости. – А ведь это всего лишь палец. И всего лишь ее рот.

Публика понимающе хохочет.

– Что происходит? – спрашиваю я у Виктора вполголоса. – Не пора ли его прервать?

– Рон мыслит в верном направлении. Скоро у людей будет масса свободного времени, которое они станут тратить на секс.

– Разве это секс?

– Никак не могу определиться, кто ты, Рай: пуританин или романтик?

– Я человек.

– А теперь представь, каково в ближайшем будущем придется миллионам людей, когда они осознают, что им больше нет места в автоматизированной жизни? По дорогам поедут беспилотные машины, грузовики, автобусы и поезда. В магазинах и супермаркетах заработает система автоматического отслеживания покупок. Холодильники будут самостоятельно заказывать продукты. Обслуживание и ремонт домов возьмут на себя компьютеры. Домашними делами и развлечением детей займутся боты. А что останется тебе?

– На лекции ты говорил совсем другое, – удивляюсь я.

– Тех, кто сможет стать частью нового мира, подобные проблемы не коснутся. Нас ждет бессмертие.

– ТЕБЕ НРАВИТСЯ ТВОЯ РАБОТА? – врывается в наш с Виктором разговор голос Клер.

– А остальным потребуются развлечения и удовольствия. И то, и другое смогут предоставить секс-куклы, – добавляет профессор.

– По-моему, женщинам демонстрация не понравилась, – замечаю я.

Зрители разделились на два лагеря: мужчины смеялись и шутили с Роном, а женщины с расстроенными лицами стояли отдельной группой и переговаривались, недоуменно пожимая плечами.

– Согласен, – кивает Виктор. – Женщин удовлетворить труднее.

Зато Полли Ди выглядит весьма удовлетворенной. Она спрыгивает со стула и, огибая толпу, направляется к выходу.

– Теперь не отстанет, – предупреждаю я Виктора.

– Не о чем волноваться. Обычная журналистка.

– А Рон Лорд? На что ты пустишь его деньги?

– Мало ли, – уклончиво отвечает Виктор. – Рон эксцентричный авантюрист. И ему нужен результат. А у меня как раз имеется любопытная задумка.

– Поделишься?

– Мы сейчас на грани очень интересного открытия…

К нам подходит Рон. Он в полной уверенности, что демонстрация удалась.

– Все в восторге от Клер! – гордо заявляет Рон. – Как только разглядели мою девочку поближе, сразу стали говорить, какая она замечательная. А знаете что? Давайте сходим куда-нибудь на ужин. Я угощаю! Проголодался так, что готов ухлопать целого быка!

– На ваше счастье, его уже «ухлопали» на скотобойне, – сухо отзываюсь я.

– Я лишь пытаюсь подружиться с вами, Райан. – В голосе Рона слышится обида.

– Спасибо, я не ем мяса, – отвечаю я.

– Значит, все-таки не парень, – бормочет Рон себе под нос.

– Пошли с нами, Рай! – уговаривает Виктор. – Пройдемся до рыбного ресторана. Никакого мяса!

Пока Рон забирает Клер у восхищенной публики, Виктор шепчет мне на ухо:

– Мы потом встретимся?

– Ты хочешь увидеться позже?

– Я хочу увидеться и сейчас, и позже.

– Я позвоню, – обещаю я.

Рон возвращается с сумкой «Адидас», в которую он запихнул сложенную пополам Клер. И вот мы уже на улице.

Моросящий дождь размыл контуры зданий. Протекторы на подошве моих ботинок оставляют узорные отпечатки на глянце влажного тротуара. Я оборачиваюсь: следы постепенно исчезают под дождем. На дороге, словно длинная змея с сотней красных глаз, выстроились в пробке машины. Слышатся гудки, шум города. Нескончаемый убаюкивающий звуковой фон. Дождь усиливается. Люди прячутся под капюшонами и зонтами, бегут по своим делам. Все в наушниках, лица освещены экранами сотовых. Разобщенное, атомарное существование.

Мне становится одиноко.

Одиноко ли мне?