Яна Миа - Мы вернемся [litres]

– И еще.

– И еще. – Эван, ища опору, сделал несколько шагов внутрь беседки, увлекая за собой Элис, снова целуя ее так, словно всю жизнь ждал именно этого. Элис хотелось верить, что так оно и было. Обвивая его шею руками, она определенно знала, что это был лучший день за все время с момента прибытия. Лучший день в жизни после смерти.

Пробуждение давалось очень тяжело. Вот еще минуту назад она утыкалась носом в теплую грудь Эвана, а теперь ей было холодно, неуютно и неспокойно. Элис резко села на кровати, придерживая рукой одеяло, которое так и норовило вырваться из ее рук. Причина тому – мечущийся по постели Эван. Ну конечно, такой потрясающий день и такая восхитительная ночь – Элис даже немного покраснела, вспоминая, чем закончились поцелуи в беседке, – не могли закончиться хорошо. Не бывает так – чтобы все ровно и гладко. Она ненавидела такие моменты – секунды бессилия, когда весь твой яркий и радужный мир летит в никуда, а ты смотришь и чувствуешь, как счастье утекает из рук.

– Они не виноваты! – Эван произнес это так обреченно, что сердце Элис сжалось от боли. Что же он видел там, кого терял? – Это все я, я! Дайте мне время, я не успел! Этот мир не готов… Я не успел.

Больше наблюдать за этим не было сил – Элис и так корила себя за то, что помедлила в надежде узнать что-то новое. Резкий свист – и звонкая пощечина вмиг разбудила Эвана. Он удивленно моргал, не понимая, где он, что происходит и…

– Почему у меня так болит щека?

– Так быстрее. И эффективнее. – Элис наклонилась и поцеловала алое пятно на лице Эвана.

– Жизнь с Вик не идет тебе на пользу, – пробурчал он и тут же перехватил ее губы. Поцелуй отдавал горечью – Эвана все еще немного лихорадило, а под веками плясали картины из сна – огонь, боль и крики.

– Эван, у тебя все в поря… Оу, Мадонна!

Ребята тут же отпрянули друг от друга, уставившись на оробевшую Костру в дверном проеме. Видимо, сегодняшние крики разбудили ее, а страсть заглушила извиняющийся стук.

– Ого, малышка! Да ты прямо очень горяча! – знакомый бас раздался из-за спины Костры, и Элис смущенно натянула одеяло до подбородка, очень громко матеря бородача.

– Родж! – одновременно прошипел Эван и воскликнула Костра. Она упорно выталкивала назойливого соседа из комнаты, извиняясь перед ребятами.

– Ох, милые, простите… я просто. Я не думала, что Эван не один. Я, конечно, только за. Мадонна, что я несу, это ваше дело, мои дорогие, спите. Родж, пойдем уже!

– Ты как маленькая – «спите»! Они точно не спать собираются! Ох, опередил меня Эван, чертяка!

– Родж! – крикнула Костра, и Элис не смогла сдержать смех. Дверь наконец-то закрылась.

– Отбил я тебя у Роджера, – на смешке выдохнул Эван. Он откинулся на подушку, одной рукой прижимая к себе трясущуюся в немом смехе Элис.

– Негодяй. Они ведь нам это так не спустят, да?

– Ни за что.

– Что завтра начнется… Шуточки, подколы, грязные намеки Роджа… – Элис плотнее прижалась к Эвану, вдыхая знакомый аромат. – Хотя после Принцесски…

– Элис!

– Ладно-ладно, Дон Жуан. Давай все-таки поспим – это был слишком долгий день.

– Давай. Или?..

– Все вы, мужики, одинаковые! – притворно оскорбилась Элис, но позволила перевернуть себя на спину. Где-то этажом ниже слышался довольный смех Роджа.

Океан бессовестно лизал голые пятки, охлаждая разогретую солнцем кожу. Белый песок слепил, заставляя щуриться. Неспешное теплое счастье, пахнущее морской солью, апельсинами, утащенными украдкой с кухни, травяным гелем для душа, который куда приятней делить на двоих, и Эваном. Элис лежала на песке, положив голову ему на живот, и не верила, что ей может быть так хорошо. Еще сутки назад в ее голове роились мысли, противоречия раздирали на части, а жизнь казалась слишком сложной штукой. А сейчас она находилась в коконе из покоя и нежности, все вокруг окрасилось оттенками радости, приглушилось эмоциями. Признаться себе в том, что влюбилась, было, пожалуй, самым сложным для Элис. Предыдущий опыт сложно назвать хорошим, да еще и вся эта история с персонажами, новой жизнью и шансами… Элис боялась довериться кому-то настолько, чтобы открыться полностью, – а по-другому стоит ли влюбляться? А еще старая добрая привычка быть жертвой: а вдруг он со всеми так? А если он просто ее, дурочку, жалеет?

Теперь же Элис видела все гораздо яснее: он влюблен. И это знание согревало куда сильнее и ярче любого солнца. Сбежать ранним утром, пока все спят, было отличной идеей. Не хотелось начинать первый общий день с объяснений и подколов. «Общий день» – Элис мысленно произнесла эту фразу несколько раз и довольно улыбнулась. Может, и у нее возможна такая сказка, как у Ветра с Вик?

– Чему улыбаешься? – Эван сдвинул солнечные очки на кончик носа, глядя поверх них. Отросшие волосы шевелил ветер, и он казался таким уютным и сонным, разомлевшим на солнце.

– Тебе. Боже, как пошло это звучит… – Элис расхохоталась, поднимаясь, чтобы сесть. – Просто очень хорошо. А еще все время хочется целоваться!

– Единогласно принято!

– Это все твои глаза! – обвиняюще прошептала Элис и вернула солнечные очки Эвана в изначальное положение.

– Что?

– Эта чертова гетерохромия выключает во мне способность трезво соображать каждый раз, когда я смотрю на тебя.

– То есть ты влюбилась в мои глаза?

– Твои глаза меня вгоняют в ступор, а про «влюбилась» я ничего не говорила!

– Правда? – хитрый прищур, и спасительные солнечные очки упали на песок. Эван смотрел ей прямо в глаза, и Элис не могла скрываться или соврать. И, если уж быть абсолютно честной, не хотела. Хватит отрицать, прятаться и бояться.

– Правда. – Она придвинулась еще ближе, так, что между ними воздуха оставалось на один вдох – общий. – Не говорила. А вот теперь скажу.

– Я люблю тебя, – перехватил инициативу Эван и легонько коснулся ее губ. – И если не уверена – ты не обязана говорить.

– О Мадонна! – Элис повторила любимую фразу Костры и обняла Эвана. – Заткнись уже наконец. Там вроде как было принято предложение целоваться. Так, мой любимый? – последнее слово она выделила особенно и, пока Эван переваривал услышанное, приступила к исполнению плана «целоваться».

Океан аккомпанировал их наслаждению друг другом, напевая свою вечную песню набегающих волн.

– …и мы открываем дверь, а они там! Ну вы понимаете!

– Да ладно?

Элис поправила рубашку, выдохнула и шагнула на кухню, держа за руку Эвана. Все тут же уставились на них, словно ожидая, что они проиллюстрируют рассказ Роджера прямо здесь и сейчас.

– А свадьба удалась, – усмехнулась Вик, сидящая на коленях у Ветра. Они только вернулись из полета, подаренного Элис, и все еще витали в облаках.

– Не только у вас, – в тон ей ответила Элис и тут же развернулась к Роджу: – Только попробуй хоть что-нибудь пошлое о нас сказать, я тебе всю бороду по волоску выщипаю!