Мелисса Алберт - Страна ночи [litres]

– Поверить не могу, что она до тебя дотронулась, – проговорила мне на ухо София.

От облегчения у меня даже ноги подкосились, и я схватила ее за руку, чтобы не упасть.

– Ты здесь!

– Я же говорила, что буду здесь. – Лицо у нее было хмурым. – Алиса, тебе лучше уйти.

– Никуда я не пойду, пока не поговорим. Я тебя искала. Где ты была?

– Извини. Правда, мне жаль. Но если ты сейчас не уйдешь, тебе же хуже будет.

– Хуже, кажется, уже некуда?

Она кивнула в сторону той сестры, которая до меня дотронулась.

– В Сопределье их прикосновение вызывает галлюцинации. Они могут внушить тебе все, что угодно. Здесь они не так сильны, но все-таки… Тебе лучше уйти.

Сердце у меня забилось часто-часто, как крылышки колибри.

– Но они же трогают… всех подряд. Что они всем сразу могут сделать?

София проговорила медленно, словно хотела, чтобы до меня наконец дошло:

– Все что угодно.

В комнате было не меньше ста человек. Пожалуй, больше. Что они… что мы сейчас увидим? И что тогда начнется здесь, в этом забитом людьми тесном пространстве?

– Тогда почему ты здесь? – Голос у меня сел. – Что ты тут делаешь?

Ее взгляд скользнул куда-то мне за плечо.

– Подругу ищу.

Я схватила ее за руку.

– Ты меня уже нашла. Идем. Я должна тебе кое-что сказать, прямо сейчас.

– Сейчас не могу. А вот тебе лучше уйти. Они могут влезть в голову, только когда ты рядом.

Я хотела ответить, но тут от всего, что светилось в комнате – от каждой лампочки, каждой свечи, каждой зажженной сигареты, каждого включенного телефонного экрана, – вздрогнув, отделились огоньки и взмыли вверх. Голубые, серебристые, оранжевые, золотые, они все взлетали и взлетали под изумленные вздохи и крики. Трепетали в воздухе влажно блестящие крылья, сотканные из света.

Стрекозы! Большие и маленькие, размером от почтовой марки до игральной карты, они кружились над головами. Все смотрели вверх, раскрыв рты от изумления или испуга. Кто-то хватался за телефоны, чтобы сделать фото, от экранов тут же отделялись новые огоньки, распускали крылья и улетали.

– Ты тоже видишь? – спросила я Софию.

Она покачала головой.

Надо уходить. Я понимала, что надо. Но это было так красиво! Стрекозы висели над головой, как звезды Сопределья, кружились и мерцали. Все тянули к ним ладони, и стрекозы мягко светились, отбрасывая на лица людей круги света. Я тоже подняла руку, но София резко сбила ее вниз.

– Все, что ты видишь, ненастоящее, – резко сказала она. – Приди в себя.

Я видела, как мужчина в кепке поймал стрекозу в ладони и стал перекидывать из руки в руку, будто шагающую пружинку. И вдруг вскрикнул:

– Она меня укусила!

Он затряс рукой, но стрекоза не отцеплялась. Она стала расти и обвила его руку крыльями. Музыка гремела вовсю, а мужчина кричал еще громче, но клянусь, я слышала, как зашипел ожог у него на коже.

Еще крики. Из другого конца комнаты, потом прямо у меня за спиной, потом у двери – словно автомобильная сигнализация взвыла после раската грома. Стрекозы цеплялись за рукава, за рубашки на груди, садились на лица и шеи и (я в ужасе отвернулась) лезли в распахнутые кричащие рты.

За спиной Софии на стене висел огромный холст, расписанный в мягких серовато-зеленых тонах, а нижняя часть была вся испещрена косыми черными мазками, по форме напоминающими разбухшую пасту пенне. Краем глаза я увидела, как они задрожали. Потом зашевелились. Я вся покрылась гусиной кожей, а в горле застыл неслышный крик: мазки краски сбились в кучу, сползли с холста, вытянулись в сплошную черную линию и двинулись вдоль стены.

Когда мы с Эллой жили в Техасе, у нас в доме водились тараканы. Стоило включить свет на кухне, как эти здоровенные ублюдки разбегались во все стороны. И ко всему еще летающие: они падали на голову, бегали по волосам, и это сводило с ума. Мне тогда и правда хотелось с ума сойти. Я крепко сжала губы и молча указала на стену.

София взглянула.

– Ничего там нет, – мрачно сказала она и взяла меня под руку. – Нам пора.

Но уйти было не так-то просто. Толпа сбилась в кучу. Тут явно происходило что-то еще, чего я не видела: должно быть, сестры в каждую голову вложили свой кошмар. Женщина в платье, расшитом бисером, рвала его на груди так, что швы трещали и бисеринки разлетались во все стороны, словно капли воды. Мужчина согнулся пополам и блевал лучами света, как будто проглотил дюжину этих жутких стрекоз. Кто-то корчился на земле, кто-то топал и кричал. Паника расползалась по комнате, как слезоточивый газ, и скоро уже нельзя было понять, до кого сестры дотрагивались, а на кого просто подействовали чужие крики.

А вокруг, с довольными, злорадными или совершенно безразличными лицами, стояли выходцы из Сопределья. Феликс был здесь, и Робин, кажется, тоже где-то мелькнул. Семь сестер бродили вокруг словно жрицы, одержимые злыми духами, а Дафна отплясывала на барной стойке какой-то безумный танец, и распущенные волосы развевались вокруг нее рыжим плащом.

«Безбожники». Мне припомнились слова Норы на поминках, и меня словно окатило ледяной струей. Она ведь еще тогда боялась, что теперь, когда Пряхи больше нет и Сопределье погибло, их создания собьются с пути, сделаются безбожниками.

«Так и вышло, – подумала я. – Вот оно!» Тут черные мазки краски, похожие на тараканов, двинулись строем прямо на меня, переползая через упавших и огибая танцующих, и я невольно вскрикнула.

София прикрыла мне глаза ладонями.

– Все в порядке, – проговорила она. – Все в порядке. На самом деле ничего страшного не происходит. Я с тобой, поняла? Все в порядке.

Я не видела ее, но руки у нее были теплыми, как компресс, а от ее дыхания веяло кислым запахом вина. Ее рассудительный голос помог мне вынырнуть из этого ужаса, и в голове начали появляться другие мысли. Я вспомнила, зачем пришла, вспомнила, что должна сказать ей, и постаралась взять себя в руки.

– Когда мы выйдем отсюда, мне нужно поговорить с тобой.

– Говори сейчас. Отвлекись.

Крики нестерпимой боли, приторно-сладкий смех…

– Смерть, Соф. Если он… если он тебя найдет… Если захочет, чтобы ты… ты пойдешь с ним?

– Алиса… – Она проговорила это с удивительной нежностью в голосе.

Колени у меня чуть подогнулись, но я удержалась на ногах.

– Ты же можешь подождать, – сказала я. – Пока я не состарюсь. Если состарюсь. Мы могли бы уйти туда вместе.

– Это ты и хотела мне сказать?

– Да, и еще… По-моему, это не убийства. То есть, по-моему, это не просто убийства.

София все еще не убирала ладони от моих глаз. Кто-то проталкивался мимо нас, кто-то визжал в голос, и нас раскачивало, как лодку на волне.

– Я говорила с мамой. Она рассказала мне одну историю. – Я не знала, как ей пересказать покороче, и вообще не хотела начинать этот разговор посреди комнаты со зловещими видениями. – Ты когда-нибудь слышала сказку под названием «Страна Ночи»?