Дин Кунц - Фантомы

Шериф закончил свой рассказ и теперь смотрел, какое впечатление он произвел на Дженни.

– Ну что ж. Он ведь вам сказал, что это был не арест, а прогулка.

– Да уж. Действительно прогулка, – рассмеялся шериф.

Дженни бросила взгляд на Тала Уитмена, который в противоположном по диагонали углу комнаты жевал бутерброд и о чем-то говорил с Брогэном и Лизой.

– Теперь вы понимаете, – проговорил шериф, – что когда Тал говорит мне, что вы гроза «Хромированных дьяволов», то я знаю, что он не преувеличивает. Преувеличения просто не в его характере.

Дженни покачала головой. Рассказ шерифа и в самом деле произвел на нее впечатление.

– Когда я говорила Талу о моей встрече с этим парнем, которого он называет Джин Терр, то Тал отреагировал так, будто я совершила чуть ли не величайший подвиг. По сравнению с его «прогулкой» мои приключения должны казаться мелкой ссорой в детском саду.

– Вовсе нет, – возразил Хэммонд. – И Тал совсем не иронизировал в ваш адрес. Он действительно считает, что вы вели себя очень храбро. И я тоже так считаю. Джитер – это змея, доктор Пэйдж. Притом очень ядовитая.

– Если хотите, зовите меня просто Дженни.

– А вы, тоже если хотите, зовите меня просто Брайс.

Она никогда еще не видела таких голубых глаз, как у него. И улыбка его казалась по-особому располагающей и из-за этих лучистых глаз, и из-за какой-то специфической линии его рта.

Они ели, болтая о каких-то пустяках, словно это был самый обычный вечер и вокруг не творилось ничего чрезвычайного. Брайс обладал удивительной способностью держаться так, что, независимо от обстоятельств, все, кто находился с ним рядом, чувствовали себя легко и непринужденно. Он как будто излучал спокойствие, и Дженни была благодарна ему за возможность хоть ненадолго забыть о том положении, в котором они все очутились.

Тем не менее, когда они поели, он первый завел разговор именно об их положении.

– Вы знаете Сноуфилд лучше, чем я. Нам нужно найти какое-то место, которое могло бы стать нашим штабом и базой. Тут слишком тесно. Скоро должны явиться еще десять моих людей. А утром прибудет бригада Копперфилда.

– Сколько у него будет народа?

– Человек десять-двенадцать, не меньше. Возможно, даже двадцать. Мне нужен штаб, из которого можно было бы координировать все наши действия. Не исключено, что мы пробудем тут несколько дней, поэтому понадобится помещение, где могли бы спать те, кто свободен от дежурства. И нужно что-то вроде столовой, где все могли бы есть.

– Можно занять одну из гостиниц, – предложила Дженни.

– Можно. Но я не хочу, чтобы люди разбились по одному-два, по разным комнатам. Так их легко будет застать врасплох. Нужно какое-то помещение, где могли бы разместиться сразу все.

– Тогда лучше всего организовать такое общежитие в гостинице «На горе». Она примерно в квартале отсюда, на противоположной стороне улицы.

– И правда. Это ведь самая большая гостиница в городе.

– Да. И в ней очень большой вестибюль, потому что он переходит прямо в бар.

– Верно. Я туда заезжал пару раз пропустить стаканчик. Если переставить в вестибюле мебель, то там получится удобное место для работы и все смогут разместиться.

– Там еще есть большой ресторан, разделенный на два зала. В одном зале можно устроить столовую, а в другой снесем матрасы из номеров и сделаем общежитие.

– Давайте сходим посмотрим, – предложил Брайс.

Он поставил пустую бумажную тарелку на стол и встал.

Дженни взглянула на окна. Она подумала о том странном создании, которое недавно колотилось в стекло, и в памяти ее сам собой ожил негромкий, но ожесточенный звук: «Туктуктуктуктук!»

– Что… прямо сейчас сходим? – спросила она.

– А почему нет?

– Может быть, лучше подождать, пока прибудет подкрепление?

– Они могут приехать еще не скоро. Нет смысла просто сидеть здесь, не зная, куда себя девать. Если мы будем чем-то заняты, нам станет легче: это хоть нас отвлечет от… того, что мы тут видели.

Дженни никак не могла выбросить из памяти эти черные, фасетчатые, как у насекомого, глаза, такие злобные и голодные. Она задумчиво посмотрела на окно, на чернеющую за ним ночь. Городок уже не казался ей родным и знакомым. Теперь он превратился в совершенно чужое и враждебное место, в котором сама она была нежеланным чужаком.

– Здесь, внутри, мы отнюдь не в большей безопасности, чем там, на улице, – тихо проговорил Брайс.

Дженни кивнула, вспомнив супругов Оксли, забаррикадировавшихся изнутри в комнате.

– Здесь вообще нигде нет безопасного места, – сказала она, поднимаясь из-за стола.

Брайс Хэммонд вывел группу из полицейского участка. Сам он шел впереди. Они пересекли освещенный неровным лунным светом тротуар, прошли через оранжевое световое пятно под уличным фонарем и вышли на Скайлайн-роуд. Брайс нес в руке карабин, Тал Уитмен – тоже.

Все в городке было неподвижно. На деревьях не шевелился ни один листик, а дома казались миражами, готовыми растаять в воздухе.

Брайс миновал освещенное место и вышел на покрытую пятнами лунного света мостовую. Он двинулся, стараясь держаться посередине улиц и по возможности все время в тени. Все время в тени.

Остальные молча шли за ним следом.

Под ногой Брайса что-то хрустнуло, и он насторожился. Но это оказался лишь упавший с дерева сухой лист.

Чуть дальше впереди, примерно в квартале от того места, где они находились, прямо перед ними видна была гостиница «На горе» – четырехэтажное здание из серого камня. Сейчас оно было погружено во мрак. В некоторых окнах четвертого этажа отражалась полная луна, но в самом здании не горела ни одна лампочка.

Уже почти вся группа вышла на середину улицы, как вдруг из мрака к ним что-то метнулось. Брайс вначале увидел только, как в свете луны по мостовой скользнула какая-то тень, словно рябь от ветра на поверхности воды. Он инстинктивно пригнулся и присел. Услышал шелест крыльев, почувствовал, как что-то легонько зацепило его на лету по голове.

Громко закричал Стю Уоргл.

Брайс мгновенно выпрямился и обернулся.

Мотылек. Тот самый.

Он крепко прилепился к лицу Уоргла. Как и на чем он держался, Брайсу не было видно: это существо полностью накрыло собой голову Уоргла.

Кричал не только Уоргл. Все остальные тоже завопили и от неожиданности попадали на землю. Пронзительно кричал и этот мотылек, издавая высокие и резкие звуки.

В серебристых лучах лунного света огромные бархатистые бледно-серые крылья невероятного насекомого хлопали, сворачиваясь и разворачиваясь, с жуткой красотой и грацией, лупя Уоргла по голове и плечам.

Уоргл отшатнулся, сделал несколько шагов вбок, присел, пытаясь пригнуться и закрыться руками; он ничего не видел из-за этого ужасного создания, словно прилипшего к его лицу. Его крики, однако, становились все глуше и глуше, а через несколько секунд затихли вообще.