Raymond Abaddon - По ту сторону пламени

— Пятеро вернулись сами, — хмурится Тони. Посмотрев на меня, поправляется:

— Минимум, пятеро.

— Лимьян Борей, Августус Зико, Яхве Норман, Розамунд Яростный и Советник Финигг. Подавляющее большинство попавших в Отрезок погибло. Вернувшиеся сообщали о многочисленных останках, — тихо говорит подошедшая Айяка. — Почему… почему эта улица? Что здесь произошло?

— Что произошло в магазине? — я опускаюсь на нагретый солнцем бордюр. Кисть — сплошной сгусток боли. Стараясь отвлечься, изо всех сил сдавливаю и выкручиваю кожу на запястье.

Девушка поджимает губы. Наас садится рядом, вытянув длинные ноги:

— Я скажу. Ты начала пожар.

Айяка шумно выдыхает.

— В тебе мало огня, но что-то заставило его разгореться, — рыжеволосый маг говорит ровно, глядя в пространство перед собой. — И кто-то умер, обязательно умер. Дани ведь прав: мы все — убийцы.

— Я защищалась, — ее лицо застывает.

— Я не убийца, — одновременно говорит Кан.

— Конечно, — Наас внимательно смотрит на девушку, — мне тоже… пришлось. Защищаться. Уверен, здесь найдется место и для меня. Для каждого из нас.

Кан прячет руки в карманы брюк. После продолжительного молчания, подводит итог:

— Надо найти убежище, пока солнце не село. Думаю, даже в Отрезке твари избегают дневного света. Выйдут ночью. Из Университета сегодня никто не придет, поэтому нет смысла ждать у знака.

— Почему не придут? — спрашивает Айяка, вытирая нос. Наас отвечает вместо Кана:

— Мантикора нестабилен. Его стараются не использовать. Янни тоже, да еще и слаб. Илай сегодня свое получил, второй раз не потянет.

— Откуда ты зна… — взвивается Кан.

— Секретную информацию о состоянии драгоценных магов огня? — Наас щурится. — Ха. Источников не раскрываю. И вообще…

— Я скоро буду в порядке, — перебиваю. — Только немного отдохну, — совсем чуть- чуть, лишь бы прогнать раскаленную слабость из позвоночника, — и верну вас. Останусь здесь, сама разберусь с… с Плутоном.

Они не должны страдать из-за моей глупости.

— Ты не сможешь. Ты — полюс. Нельзя открыть портал относительно себя. А Наас не потянет переход со своими тридцатью тремя процентами.

— А если Плутон согласи…

— Нет. Даже в этом случае тебе понадобится больше времени и сил, чем ты думаешь, — мягко говорит Наас.

— Ты использовала монету, верно? — спрашивает Кан.

— Да.

— И клятву, — добавляет рыжеволосый маг. — Это облегчило переход, но ты все равно что-то забыла. Травиться повторно в ближайшие недели нельзя: яд должен выйти, иначе… тебе не понравятся последствия. Да и с монетой, выбраться из Отрезка с его притяжением — в тысячу раз сложнее. Тем более, пройти от живого полюса к мертвому. Это выпотрошит даже Мантикору.

— Я…

— Дослушай. Теперь здесь и я тоже. У них есть моя кровь, добавят к знаку. Возьмут пару накопителей магии, прикончат еще тварей — жертва усиливает волшебство, плюс реально важна полярность: двигаться от мертвого к живому гораздо легче. Они пробьются. Ты — нет.

— Через клятву Плутон способна блокировать часть твоей силы, — говорит Тони. — А тебе понадобится вся до последней капли. Если тварь захочет, чтобы ты осталась…

— Конечно, захочет, — трет высокий лоб Айяка. — Здесь она сильнее. Она подчинит твою волю, чтобы напитаться сил и отомстить. Теперь она знает, где находится Университет. Приведет…

— Или нет. Ты ничего о ней не знаешь, — ветерок холодит потную кожу: Наас.

— Я знаю, что она тварь! А вы двое…

— Здесь скорее всего появляются и другие Высшие, — Тони берет девушку за руку. — Клятва не защитит Зарин от создания более мощного, чем Плутон. Она не рискнет своим магом огня. Постоянно находиться рядом и защищать тоже не сможет: твари не переносят себе подобных, помните? Иначе жили бы в Отрезках, даже не соваясь в наш мир.

— Но на какое-то время их терпения же хватает. Что, если…

Разговоры бесполезны. Сейчас только Плутон решает нашу судьбу. Я выпрямляюсь:

— Уйдите.

— Что? — не понимает Наас.

— Она появится, должна появиться. Я подожду здесь. Поговорю с ней. Вы пока найдите место для ночлега… на случай, если она откажется перенести вас обратно.

— Если? Ты думаешь, она согласится? — Кан кривится. Отвожу взгляд. Прах превращает любую гримасу в гротескную маску. — Вот, что она сделает: прикончит нас! Не тебя, нееет. Нас! Как долго она голодала? Как долго мечтала отомстить магам? Теперь дорвется!

— Я не позволю. Я ее хозяин.

— Ха! Скорее, наоборот! Ты… вы…! Да о чем вы только думали?! Она ничего не знает о магии! А твари полвека! Половина! Века! — сжимаюсь от его крика. — Она будет вертеть Зарин как вздумается! Ты станешь ее тенью, а не наоборот!

— Именно, — рвано кивает Айяка. Нашла союзника.

Наас запускает пальцы в волосы:

— Это моя вина. Я не подумал.

— Ты никогда не думаешь! А ты! Я ведь предупреждал: не общаться с ним! Трогаю повязку на ладони, и чуть не вскрикиваю. Глазам горячо, скатившаяся по щеке капля кажется жаркой.

— Перестань, — Тони встает между нами. — Ты прав, вы оба правы, но это не дает права орать. Ситуация тяжелая. Мы в опасности. Сейчас необходимо проверить присутствие, выставить барьеры и найти свет, воду, еду… лекарства.

— Ей нужна магия тьмы, не лекарства! — выплевывает Нинин брат, но делает пару шагов назад. — И уж поверь мне, тварь воспользуется этим.

— Тем не менее, — властно отрезает парень. — Начнем с поисковых чар и дальше по плану. Ты капитан. Не я должен напоминать, как вести себя в боевом режиме. Кан морщится. Но не спорит. Достает из кармашка на рукаве куртки несколько кусков мела. Протягивает троим магам. Они опускаются на асфальт, без слов

принявшись за работу. Капитан пятого блока чертит узор резкими, скупыми движениями. Обозначившиеся морщинки в уголках рта выдают злость. Я отворачиваюсь.

Солнце почти спряталось за домами, вот-вот коснется крыш. Будто бы весеннее, но уже набухающее вязким летним зноем. Синие тени затопили переулки. Моя, отчаянно двоящаяся, протянулась через дорогу.

— Существ… — Айяка одной рукой держит волосы, чтобы не падали на рисунок. Меловые линии чернеют, когда девушка, сгорбившись, словно ожидая удара, соединяет их прикосновением. — Существ нет.

— Сущностей тоже, — отшатывается от своего знака Наас.

— И людей, — поднимает голову посеревший Кан.

— Создания есть, — тихо говорит Тони, — тринадцать. Но я не понимаю, как близко. Его заклинание расцвело в карту и обзавелось новыми символами, которые смещаются относительно центра, пропадая в одном месте и выскакивая в другом. Вот точка вспыхивает совсем рядом — я содрогаюсь от волны озноба. В соседнем здании что-то с грохотом рушится.

— Они играют с нами, — цедит Кан.