Raymond Abaddon - По ту сторону пламени

— Киса! — вытягивает шею и улыбается Янни.

— Отдай ему. С котом он справится, — Илай трогает ссадину у моих губ. Запускает пальцы в волосы, наклоняется ближе — я перестаю замечать происходящее вокруг. Воркуя, отбирают кота: Янни. Кто-то проталкивается мимо в кухню. Там спорят, но не разобрать и слова. Важна лишь горячая кожа под моими руками и срывающееся дыхание — одно на двоих.

— Быстро вы нашли общий язык, — ехидно тянет Свидетель. Когда успела вернуться?… — Интересно, если бы послали Мантикору…

Илай отстраняется и обжигает женщину взглядом. Та смеется:

— Он гораздо сильнее тебя. А вы, огненные, слишком зависите от инстинктов, и… — Не заканчивай эту мысль, — хрипло советует маг.

— Я уже, — она скалится и ретируется в комнату. Прячу горящее лицо у него на груди, втягиваю металлический запах. Ругань за прикрытой кухонной дверью становится громче. Хикан наседает на Марию:

— Хватит подтирать ему нос, он работал и с более сложными чарами! Под моим контролем справится.

— Он рисует только то, что хочет, — терпеливо, как ребенку, объясняет Яннин брат. — Когда Алека заставляют… в последний раз разнес лабораторию и потом неделю отказывался от еды.

— Здесь голодовка не станет проблемой, — упорствует техник, — стихийные выбросы силы тоже. Это сложнейшие чары. Я сам не справлюсь. Необходимо модифицировать знак с учетом кучи параметров. Утром я перерисую старый и тогда точно пойму масштабы работы, но уже сейчас знаю: помимо стабилизации и расчетов точной величины импульса для изменения вектора перемещения, надо как-то облегчить всю систему. Полярность соблюдена: формула в Университете завязана на смерть, жизнь у нас есть, но…

— Смерть? — переспрашивает Мария.

— Так называется мертвый полюс, — отвечает Эйса. — Заклинание, которое составлено из плоти. Противоположный конец — ее хозяин. Он обязан быть живым, чтобы образовался переход. В нашем случае — Зарин, Илай, Наас. Много, хорошо. Проблема в открывающем — Мантикоре. Ось Отрезка поможет ему, но расход сил может быть неравным.

— Гибельным, — торопится перейти к сути Хикан. — Если Мантикора умрет, пока мы будем болтать с Советом, — портал захлопнется раньше времени. Нас выбросит в Университет, но твари останутся за границей знака: здесь. Даже если никто из охотников не психанет и не начнет бойню, без явной угрозы под носом Совет не подпишет мир. Нам придет конец. Надо обеспечить Мантикоре всю возможную поддержку. У нас есть три огненных мага. Твари… может быть, хотя слишком много тьмы в уравнении… ладно, потом. Жертва пригодилась бы. Мы

двинем назад по сложному пути, от жизни к смерти, но энергия разрыва знака поможет. Или ее не хватит. Или окажется много, и нас размажет. Зажмуриваюсь. Слишком много переменных.

— Нас трое. Мы справимся, — чуть слышно ободряет Илай. Он тоже не считает Янни, в отличие от Марии:

— Здесь четверо магов огня. Неужели не хватит?

— Проблема в том, что сейчас все ложится на плечи Мантикоры. Порталы разрушительны именно жесткой завязкой на открывающего. А у Мантикоры даже с его девяносто двумя процентами не хватит сил долго держать проход активным. Только открытие выпьет беднягу наполовину. Надо каким-то образом разомкнуть и дополнить связь другими огненными магами. Плюс, один из них должен будет дать импульс к переходу назад. Для этого понадобится… — техник долго молчит. Вздыхает:

— Я понятия не имею.

— Ты разберешься, — мягко говорит Эйса. С нажимом заканчивает:

— И Янни тебе поможет. Даже если взорвет при этом полгорода.

Мария неразборчиво возражает. Оборотень перебивает:

— Можно прикончить кого-то. Жертва чертовски поправит ситуа…

— Замолчи! — рявкает сын Хайме. Добавляет тише:

— В тебе говорит луна.

— А еще знания и здравый смысл, — бормочет желтоглазый.

Шепчу в шею Илая:

— Мантикора.

— Что?… — напрягаются мышцы под тонкой тканью футболки.

— Если он не умрет, то сломается.

— Хикан найдет способ помочь, — теснее сжимает объятия. Почти больно. Ровно настолько, чтобы еще пару мгновений побыть вне сердитых голосов и царапающейся за стенами ночи.

Нас стало так много, но хватит ли, чтобы вернуться домой — особенно далекого, едко пахнущего краской Мантикоры?

— Хватит, — обещает Илай. — Мы больше не одни, помнишь?

Скрипнув, входная дверь приоткрывается в темноту.

Спустя несколько часов — Сано, Рики, Мария и Янни давно ушли спать, — в коридоре слышатся шаги. Я отставляю чашку с остывшим мятным отваром. Айяка поднимает голову со скрещенных рук.

— Привет, — улыбается ей Наас, снимая перчатку. Рядом к косяку прислоняется Сойт Роэн. — Как успехи?

Хикан выгибается до хруста в пояснице:

— Если Мантикора восстановится на все девяносто два процента к моменту активации портала, шанс удержать проход минут двадцать-тридцать есть. Больше пока ничего сказать не могу.

— Хороо-шо, — зевает Наас. — Вы как хотите, а я спать.

— Там места нет, — примащивается обратно на краешек стола девушка. Я устроилась на подоконнике, облокотившись о стекло. Плечо греет Илай, на

коленях свернулся Бес, а сзади, за тонкой преградой, волнуется мрак. После обжигающего душа клонит в сон.

— Пойдемте на второй этаж. Там бардак, но мало пыли и есть кровати. Переночуем без барьера, — предлагает Эйса и отбирает у Хикана карандаш. Парень зло щурится. Скривившись, массирует виски, вытягивает из-под майки крестик и знак Университета. На его шее, там, где серебро цепочки касается кожи, красными пятнами цветет воспаление. Сын Хайме бережно складывает исчерканные бумаги:

— Луна?

— Да, — поджимает губы оборотень. Вздыхает и, зажмурившись, говорит:

— Я буду полным мудаком в ближайшие дни. Не обращайте внимания: ничего личного.

— Ты постоянно хамишь. Никто и не заметит разницы, — успокаивает Наас и скрывается в ванной, по пути стягивая пропыленную футболку — открывая длинную хвостатую ссадину под лопатками. Встречаюсь взглядом с Сойтом Роэном. От куртки искателя пахнет старым, прогорклым дымом: они ходили на пожарище. Были и у фонтана, пока мы следили через поисковые чары. Возвращались в магазин — к узору под покатыми сводами? Способны ли пустые увидеть облаченную в волшебство память?

— Ты получил ответы? — у него чернильные синяки под глазами. В свете ламп до дрожи очевидно: не смоются вместе с гарью. Мужчина дергает уголком рта:

— Да.

— А у меня есть вопросы, — встает Хикан. — Пошли наверх.

Я сгоняю теплого зверя на пол.

Улица встречает пустотой. Илай хмурится, задерживается. Последним ныряет в парадную и взбегает по лестнице. Когда Эйса включает свет в квартире, тень огненного мага сминается, ломается в коленях, тонкие пальцы удлиняются на несколько суставов.