Raymond Abaddon - По ту сторону пламени

— Сложно тогда, наверное, лечить раны, — качает головой:

— Нет. Быстро привыкаешь и перестаешь нервничать.

Из кухни выглядывает Сойт Роэн. Усмехается и ретируется обратно. Отворачиваюсь к чарам и подбираю слова:

— Надеюсь, сегодня эмоции не помешают нам… спастись.

Энид бережно усаживает игрушку на тумбочку, к вазе с искусственным букетом. Поправляет пыльные красные гвоздики — цветы для мемориалов и похорон.

— Я сделаю все, что потребуется, чтобы мы смогли вернуться в Университет. Почти предложение мира. Киваю:

— Спасибо.

Тронув нос медведя и не подняв глаз, Энид уходит в комнату. Через секунду, вновь опередив Рики, появляется Айяка. Помощник Максимилиана просачивается мимо. Хлопает входная дверь.

— Идешь? — девушка оборачивается вслед целителю. Дает мне запотевший горячий стакан с лиственной взвесью. Мятная горечь обжигает ноздри. Волшебница выглядит больной в строгом черном платье. Теребит скрывающие запястья манжеты. Сутулится, когда с потолка, сопровождая чью-то мелкую поступь, сыпется штукатурка. Рассеянно спрашивает:

— У тебя хватает патронов?

— Да. Все хорошо

Нервно оправляет лямку кобуры:

— Если начнется стрельба…

— Будем надеяться, никто не потеряет самообладания и не забудет, что наши жизни удерживают барьер вокруг знака от падения.

— Ваши твари все равно смогут пройти. Защитят нас в случае паники.

— И спровоцируют новую, — слишком много давления. Хватит с магов чудовищ снаружи.

Айяка дергает подбородком: с нее тоже — хватит. Животный ужас от скопления тварей отравляет ее разум и бетонной плитой навалится на всех, кого выплюнет сегодня портал. Стоит одному выстрелить, и…

— Ты уверена, что справишься с Рики, если он попытается что-нибудь выкинуть? — хмурится. Поджимает губы. — Его свяжут, и он пустой, знаю, но и твой друг тоже. Чувства… сложная штука.

— Друг? — роняет. Криво улыбается. — Может быть. Или ты права, и он привел меня в Университет из-за магии огня, — гладит рукоятку пистолета. — Не

волнуйся. У меня хватит сил позаботиться о нем.

— Да, я видела, на что ты теперь способна, — пронзающий небо смерч на стадионе. Парализующий страх из ее прошлого уступил место воздушным течениям тревоги. Но он может вернуться — в любой момент. Память коварна, но я молчу, хоть стоит сказать: вдруг ты прямо сейчас ступаешь под радужную тень витражного козырька?

Наас просил не обижать ее. Вздыхаю:

— Просто помни все, чему научилась, и будь осторожна.

— Буду. Ты тоже. По-моему, Рики что-то от тебя хочет.

Ждет снаружи. Наверняка.

— Я пойду. Спасибо за чай, — который в момент растворяет камешек непенфа. Рики сидит на крыльце. Форменный китель замялся горбом между лопаток. Огненные маги и Мария Хектор застыли через дорогу, перед входом в магазин. Янни опять надел огромную красную куртку… папина, верно. Нельзя забыть ее здесь. А вот Наас свою выкинул — сразу после попытки затушить охватившее Кана пламя. Передергиваю плечами: хранящий дождливую свежесть ветерок пробирается под одежду. Земля еще влажная, а по умытому небу, заслоняя солнце, со стороны тюрьмы надвигается пелена. Моя вытянутая тень то наливается мглой, то почти исчезает. Закрыв дверь, присаживаюсь рядом с другом Айяки:

— Вот, — протягиваю стакан. — Айяка приготовила, а я не хочу… не смогу и глотка сейчас выпить, наверное.

Рики коротко улыбается. Черные глаза полны тревоги. Обводит по ободку граненое стекло, касается тетрадей. Пальцы ненадолго зависают над обложкой прежде, чем открыть, достать сложенный до пухлого прямоугольника лист кальки.

— Восьми.

— Что это? — в гуще слоев видны заштрихованные фигуры и цифры.

— Кагта белых пятен, о кото-ых не знают в Унивеситете. Выбеите любое, чтобы сп'ятаться.

— Метки покажут, где мы.

— Нет, — Рики поднимает брови. — Ты не знаес? Белые пятна дгобят и исказают сигналы от меток. Попавшие в зону помех отобазаются с'азу в десятках мест по всему мииу, пг'ичем дажзе спустя некотоое въемя после выхода из пятна. Совет сгазу поймет, в цем пъичина, и отпгавит искателей пгочесать известные им пятна. Вам стоит занять дугие.

— Нам? А ты? — Наас оборачивается, жестом показывает: идем. Киваю: сейчас. Рики должен сделать глоток.

— Я останусь. Вам понадобится человек внутги Унивеситета.

— Зачем тебе это?

Парень дует на чай. Долго смотрит на людей впереди. Хмыкает:

— Я всегда ненавидел магов.

— Что?…

— Не из гевности… зависти. Нет. Вы создаете чудовищ, котоых не хотите понимать. Вы загнали магию в дгемучие леса, запегли, как даконов под земгей. Вы месаете чудесам. Без вас они вегнутся. Постепенно, неского — чегез века, но нисего. Одназзды магия снова будет зыть среди людей. Я вегну ее.

— Чушь.

— Сто имено? Сто ты вообсе знаешь о магии? — кривится он.

— Больше, чем когда-либо поймешь ты, — улыбаюсь Илаю. Огненный маг хмурится, сжимает кулаки, но не подходит. Наблюдает.

Рики выдыхает:

— Туше, — надпивает зеленоватую жидкость.

— Значит, ты помогаешь нам из-за мира с тварями. Чтобы они были в безопасности.

— …а Унивегситет законсился. Без исследований огден быстго газвалится.

— Или найдет альтернативу.

Рики слепо улыбается:

— Я не позволю.

— Как?

— Не твоя забота. Вы должны спгятаться, чтобы Совет не нашел вас и не убил, нагушив миг. Займите белое пятно. Иг'айте в магию, пегеманивайте людей. Пусть Унивегситет опустеет. Ученые газбегутся, Совет гастегяет силу и сгинет. Охотники насладятся свободой и пгиключениями — бесплатными, пгавда, — Рики умолкает, встряхивает головой. Продолжает плавно, почти воркуя:

— Но ничего, найдут нормальную работу. Сейчас они перебиваются охранниками, грузчиками. Живут в общежитиях, едят бесплатно в кафетерии. Носят форму… а тут денег станет не хватать. Придется искать что-то солидней должностей вышибал в клубе, вспоминать, на кого учились до Университета. Там уже заведут новых друзей, семьи и нормальную жизнь, в которой со временем не останется места колдовству. Все закончится, даже огненные маги — вы уже исчезаете.

— Тогда никто не удержит тварей от нарушения мира, — его взгляд стекленеет. Непенф подействовал.

Если Рики говорит правду — сейчас я совершаю ошибку: наши цели пока совпадают. Но если он лжет, то представляет угрозу.

Он умен, изворотлив. Мог бы такой искренне привязаться к твари? По- настоящему мечтать вернуть миру жизнь, описанную в сказках и легендах? Вполне.

Но и привести Айяку к ученым смог.

Назвать имя. Стереть воспоминания:

— Максимилиан. Рамон Хайме. Члены Совета. Ученые. Администрация. Ты забудешь их слабости. Секреты. Мотивы. Перестанешь понимать. Доверять. Восхищаться. Запомнишь: Университет опасен для тебя. Маги опасны. Магия опасна. Непостижима. Безгранична. Она повсюду. Как ты и мечтаешь. Как ты и боишься, — расплескивая кипяток, стакан выскальзывает и разбивается об асфальт. Рики не замечает, хоть бледные кисти расцветают красными пятнами. — Ее больше, чем ты способен осмыслить — но не хватит, чтобы заполнить пустоту внутри тебя. Ты должен искать спасение вне чудес и драконов. Этот путь не для тебя, — встаю. Щелкаю перед его носом. Парень, вздрогнув, подскакивает. Судорожно отряхивает брюки: