Анна Старобинец - Резкое похолодание. Зимняя книга [сборник litres]

Если бы это было правдой, у меня было бы плохое предчувствие. Животные чувствуют приближение смерти. Люди – тоже животные. У них – те же инстинкты. Слоны уходят умирать в пустыню. Коты уходят… Люди… Если бы это было так, я бы чувствовал что-то. А у меня нет плохих предчувствий. Напротив, мне кажется, что все будет хорошо.

Поздняя стадия. Как это – поздняя стадия? Хороший настрой – это главное. А сколько на этой стадии?.. Сколько месяцев… или недель – ну, чисто теоретически… А потом я – что?.. Все будет хорошо. Нужно еще раз почитать про это в Интернете. Что люди пишут. Какие у них симптомы. Сравнить. Врачи – они ведь формально к этим вопросам подходят… Всех под одну гребенку… А люди ведь все-таки индивидуальны… Надо почитать, что они в форумах пишут. А вот, кстати, интересно, что с ними дальше случается, с людьми этими? Которые в форумах… Так ведь нечестно. Это как показать первую серию фильма, а потом выключить… Нужно, чтобы потом дописывали – через год, например, – чтобы кто-нибудь дописывал, если они сами уже не могут. А то – непонятно. Вот я читал… вчера, что ли… пост от 2004 года… «В последнее время чувствую тошноту, головокружение, сильные головные боли, слабость, постоянно повышенная температура, несколько раз теряла сознание. Посоветуйте…» И все. А нужно было сделать обновление. Можно просто пару слов: «2005: нет в живых». Или: 2005: «при смерти»… Так было бы гораздо удобнее. Очень удобно. «Чувствую онемение в левой щеке. К какому врачу обратиться?» – апдейт: «Нет в живых»… «В последнее время резко ухудшилось зрение и слух…». Апдейт: «Нет в живых». «Испытываю ощущение нехватки воздуха». – «Нет в живых». «Увеличились лимфатические узлы». – «Нет в живых». «Частые носовые кровотечения». – «Нет в живых». Нет в живых. Нет в живых. Нет.

Нет. Все будет хорошо. Это будет просто ошибка. Придумают новое лекарство. Все пройдет…

– Обязательно нужно верить, – сказала Настя.

Они шли к метро.

Он знал, что она сейчас скажет.

– Если верить, – сказала Настя…

…«Тогда все будет хорошо»…

– …тогда все будет хорошо.

Сейчас она скажет: «Антон»…

– Антон!

«Я буду рядом…»

– …Я буду рядом.

«Не думай о плохом…»

– Не думай о плохом!

«Как забавно, – подумал Антон, – у кого-то, где-то… там, в другой плоскости… тоже дежавю… и совсем другая жизнь… Совсем другая стадия… Или вообще никакой стадии…

Несколько секунд я в точке пересечения. А потом я ее проскакиваю… Я ведь двигаюсь по прямой… По своей прямой. По финишной прямой. Сколько там недель до финиша?..

А вот если…

Должен же быть выход…

…я поверну? Прямо – и налево?

Кстати, я ведь уже об этом думал когда-то… Думал – и забыл… Надо же! Я ведь мог сделать это гораздо раньше! Просто – повернуть. Просто – повернуть. В другую плоскость. Прямо сейчас. Прямо – и налево…»

– Антон!

– Что?

– Не думай о плохом!

– Я не думаю. – Антон посмотрел на нее. – Что у тебя с волосами?

– А что у меня с волосами?

– Они другого цвета.

– Я покрасилась.

– Давно?

– Давно.

– А почему я раньше не видел?

– Потому что ты вообще ни на что теперь не обращаешь внимания.

Она взяла его за руку.

– Посмотри, – сказал Антон. – Снег.

– Ну и что?

– Снег, – сказал Антон и улыбнулся. – Снег. Понимаешь, снег! Все изменилось! Снега не было. Когда мы шли туда – снега не было!

– Ну да, не было, – рассеянно сказала она. – Но пока мы там сидели, он выпал.

– Что-то много нападало, ты не находишь? – Он засмеялся.

– Почему ты смеешься?

– А разве не смешно? Так много снега – за такое короткое время! Это же смешно!

– По-моему, не очень, – сказала она.

– У меня совершенно не болит голова, – сказал Антон.

– Это хорошо, – сказала она.

Милая Настя!

Сколько времени я уже здесь – не знаю. Сколько дней, сколько месяцев или лет? Сколько я здесь – без тебя?

Я не знаю. Здесь время идет по-другому. Очень быстро. Невероятно быстро: только просыпаешься – и уже вечер… Ты бы, наверное, испугалась. Ты же пугливая у меня…

Здесь я чувствую себя нормально. Я чувствую себя хорошо. Черт, я чувствую себя просто отлично, но я жалею, поверь, пожалуйста, я страшно жалею, что я оказался здесь. Один, без тебя.

Наверняка можно было все исправить там. Лечь в больницу. Подлечиться. Не совершать сразу таких резких… виражей. Я ведь даже с тобой не попрощался.

И даже если ничего нельзя было исправить – все равно мне не стоило сюда лезть! Я скучаю. Я так скучаю!

Я ведь даже не попрощался с тобой…

А знаешь, здесь все примерно так, как я думал. То есть очень похоже на наш мир – но все же другое.

И кстати, здесь есть девушка… как ты. Почти совсем как ты. Ну, не ревнуй, не ревнуй… Я ее прогнал. Кроме тебя мне никто не нужен.

Прости, что я не попрощался с тобой. Ничего не объяснил. Не предупредил. Прости, что в последнее время я все время тебе грубил. Прости… Я был не в себе.

Я очень хочу вернуться. Хочу повернуть обратно. Я жду, каждый день жду, что снова окажусь в точке пересечения. Но пока ничего не происходит. Никаких дежавю.

Может быть, ты сама сможешь повернуть? Сюда, ко мне? Я жду тебя. Я очень надеюсь, что ты не забыла тот наш ночной разговор и догадаешься повернуть, если будет такая возможность. Я верю. Ты все сделаешь правильно.

Оставляю письмо на столе на кухне. На случай, если мне нужно будет куда-то отойти, а ты как раз в это время появишься. Оставляю письмо на кухне.

Здесь время идет очень быстро – но ты не пугайся. Здесь это нормально.

До скорого, милая!

P.S. В любом случае, если я и выхожу, то очень ненадолго. Ходить мне здесь, в сущности, некуда.

Твой,

– Дальше не поеду.

Острием палки я аккуратно дотрагиваюсь до тяжелой, покрытой сугробом ветки, которая нависает над головой, и мелкая снежная труха тихо осыпается на мое лицо. От этого – целую секунду – приятно. Но кожа у меня на лице красная и горячая: соприкоснувшись с ней, снег сразу тает, смешивается со слезами, соплями и каплями пота.

Взопревший лоб под челкой и шапкой чешется нестерпимо. Шея тоже очень чешется, и уши, и подбородок. У меня шапка-шлем. Такая шапка, из которой торчит только лицо, а все остальное закрыто. Очень кусачая.

Я нерешительно стягиваю ее с головы и замерзшей рукой начинаю отдирать от розовой шерсти маленькие льдистые шарики.

– Ну-ка надень, – говорит отец, – и варежки тоже. Простудишься.

Он даже не смотрит в мою сторону.

Я покорно натягиваю шапку обратно и просовываю руки в варежки. Варежки мокрые от растаявшего снега: я несколько раз падала, и снег попал внутрь.