Дмитрий Костюкевич - Жуть-2

— До вечера.

Артём закрыл дверь и вернулся в зал.

Маугли сидел на ковре и лениво водил пальцем по узору. Затем вскинул голову.

— Па, а хорошо нам было в Египте? — спросил он, будто это по-прежнему имело смысл.

Артём напрягся.

«Человек в синей футболке по-волчьи взбирается на бархан…»

Мысль уже не работала, не бодрила. Инъекции не помогали — выдохлось лекарство. Где найти новое?

— Хорошо, — ответил он и упал на диван. — А у меня для тебя сюрприз.

Артём нащупал за подушкой коробку и протянул Маугли.

— Конструктор! Электронный!

Глаза сына горели. Оно того стоило. Каждый раз оно того стоило. Даже если огонёк истлевал через час или день.

В течение следующих двух часов они собрали светодиодный фонарик, радио, тестер проводимости, цветомузыку и с десяток вариантов звуковых схем и сигнализаций. Маугли был счастлив, Артём вымотан и доволен собой.

Когда он последний раз был счастлив с Нелли? Он знал, с точностью до дня.

Последние пять дней отдыха в Египте, два года назад. После сафари по пустыне, в завершение которого они так сильно перепугались друг за друга, что остаток отпуска жадно глотали каждую минуту, наслаждались жизнью. Встряска перед окончательным затуханием.

Они поиграли ещё немного, затем почаёвничали, после чего Артём залёг с книгой на диване. Маугли потушил свет и молча танцевал под музыкальный канал — чёрный силуэт на фоне экрана.

Артём наблюдал, и в сердце разворачивалось что-то тёплое, крылатое. Он закрыл глаза, но тут же открыл. Ни секунды не упустить, впитать всё до капли. Он не помнил, когда видел что-то более красивое и правильное.

И так ему было хорошо.

У него — да и у Нелли, два сапога пара, — мало что получалось, чтобы громко, с надрывом. Даже развелись тихо, почти без сцен. Накопили мелочёвку упрёков, безразличия и усталости, и обнаружили себя по разные стороны этого завала. На вершине стоял Маугли и смотрел на них большими непонимающими глазами — напоминал, укорял.

Скучно, обыденно, серо… Будто разучились реагировать, чувствовать; сплошные заторможенные реакции, жизнь после наркоза.

Всё, что его окружало, не дарило радость — высасывало. Его словно положили на полку холодильника с функцией No Frost, которая быстро высушивает продукты, если их не укрыть; его никто не укрыл, а самому на себя было плевать.

Заголосила ТЭЦ. Маугли оторвался от конструктора, к которому вернулся после танцев, и глянул на окно с интересом.

Моргнув, погас телевизор. Запищал бесперебойник.

— Это надолго? — спросил Маугли.

— Не знаю.

Прошлый раз отключили почти на всю ночь. Именно тогда у ТЭЦ прорезался голос.

Артём взял телефон и спросил у поисковика, почему в его городе шумит ТЭЦ и как это связано с перебоями в электроснабжении.

« ТЭЦ пугает горожан: странный гул и авария на подстанции

В ночь с 10 на 11 апреля произошло короткое замыкание на Южной подстанции, а следом аварийное отключение линии электропередач. У жителей нескольких микрорайонов свет пропал на 3–4 часа. В Южном слышался неизвестный шум.

Шум и энергопроблемы оказались связаны. Авария привела к изолированной работе ТЭЦ. Чтобы сбросить нагрузку, на станции стравили излишний пар из тепломеханического оборудования в атмосферу, что сопровождалось сильным гулом».

«…Скорее всего, сбой случился из-за ТЭЦ. Громкий шум — это, вероятно, сброс пара через предохранительные клапаны (шум от барботёров котлов и выпаров деаэратов относительно небольшой). Вообще, уже надоели постоянные перебои и аварии. Почему нельзя навести порядок? И никаких комментариев от сопричастных лиц. Энергетики отмахиваются: плановые реконструкции. Знаем мы эти…»

«…была опубликована официальная версия случившегося. Оказалось, что ни перепады в энергосети, ни гул ТЭЦ не были плановыми. Но все защитные системы сработали штатно, а снабжение потребителей возобновилось…»

Артём стал читать комментарии:

Артём моргнул. Показалось. Не « Заживо снегири » — а « Даже во сне горит ». Сгиньте, проклятые, уже мерещитесь!

Артём покачал головой, закрыл страничку и хлопнул по коленям.

— Пошли, прогуляемся!

Маугли кивнул, не поднимая головы (длинные волосы закрывали глаза) и принялся бережно складывать в коробку детали.

Внутри минимаркета было непривычно темно — неподсвеченные холодильники, мёртвые лампы. У кассы стоял молодой милиционер, вчерашний, с жиденькими усиками над оперированной заячьей губой.

— У вас новая обстановка? — шутливо спросил милиционер у кассирши.

— Интимная полутьма, — устало улыбнулась та, молодая, рыжеволосая, миловидная, — этим легко объяснялись частые визиты милиционера в магазин. — У вас карточка или наличка? По карточке не получится, электричества нет.