Рута Шейл - Город вторых душ [litres]

– О'кей. Вместо этого он чем-то гасит себя, чтобы его вторая душа появлялась днем. Это адово. Это… опасно.

– Что, если он гасит себя чем-то постоянно, потому что, скажем, сильно болен?

– Вариант, – согласился Северьян, и они уставились друг на друга поверх ноутбука. – Это очень сильные препараты, скорее всего, их продают только по рецепту.

– Все это ни на шаг не приближает нас к тому, где его искать, – хмуро сказала она и снова уткнулась в экран. Северьян помалкивал. Содержимое сковороды явно подгорало.

– Отправила!

Вслед за этим восклицанием погас свет.

– О-о-о, – сказал Северьян. – Ох-хо-хоу!

– Прекрати, пожалуйста.

Из-за грозы в доме казалось темнее, чем должно было быть в этот час. Вика сняла с горелки сковороду, вывалила приготовленное в салатник и выключила газ.

– Рагу. Будешь?

– Больше все равно ничего нет, – полуутвердительно-полувопросительно ответил он.

– Я не успела сходить в магазин. Сходи сам, если хочешь.

– Вот еще.

Рагу оказалось вполне неплохим. Кажется, она добавила туда карри.

– Ба, – сказал он и возвел взгляд к потолку. – Неужели несчастный синенький?

– Дождался своего часа, – улыбнулась Вика.

– Коварная женщина, я как будто собственного ребенка съел!

Еще одна причина семейных шуток ушла в прошлое. Впрочем, это был всего лишь залежавшийся баклажан.

– Слушай, – произнесла она тихо – гораздо тише, чем стучала его вилка, – и так серьезно, что он даже отложил чревоугодие, хоть это и стоило невероятного труда. – Почему он это сделал? Из-за меня, да?

– М-м, – сказал Северьян и помедлил с ответом. Он как раз прислушивался к себе: казалось, рагу мистическим образом бесследно растворяется где-то между ртом и желудком, потому что в желудке его точно не было. – Нет, – опомнился он, когда пауза начала затягиваться. – Нет, конечно. Из-за меня. Что поделать, если у человечка в голове протечка?

– Я подала заявление на развод.

Северьян поддел вилкой остывший кусочек баклажана и быстро отправил его в рот.

– Думаю, будет честно, если машина останется у меня. Он все равно не сможет платить по кредиту.

– А вот за машину я бы поборолся, – шутливо сказал Северьян.

– Тебя нет. И твоего мнения никто не спрашивает.

Его улыбка померкла, так и не разгоревшись.

– Вот, значит, как. Ну ладно.

Она не могла не понять, что его обидела, но исправить ничего не попыталась. Казалось, Вика уже не здесь, а там, в Питере, живет своей новой прекрасной жизнью, общается с новыми прекрасными людьми, а эти оставшиеся до отъезда два дня, два дня вынужденного пребывания с Севером и Северьяном для нее – ужас и пытка, воздаяние за грядущее счастье, только поэтому она еще здесь. Да, только поэтому.

– Ты куда-то уходишь? – поинтересовалась она, хотя он по-прежнему сидел напротив и ничем не выказывал намерения свалить, как бы ей того ни хотелось.

– Нет.

– Пойду почитаю. – Разделявший их стол напоминал теперь бескрайнюю выжженную пустошь, и даже если б Северьян протянул руку, то не смог бы коснуться Вики, снова и снова хватал бы воздух перед ее лицом.

– Так ведь темно…

– А я в телефоне.

Густую от грозы тишину вспорола веселенькая мелодия Викиного рингтона. Северьян краем глаза заметил, что звонил кто-то из «Яда».

– Да, – сказала Вика. – Привет. Не приду. Хочу отдохнуть. Угу, здесь. – Она прикрыла динамик ладонью и посмотрела на Северьяна: – У Владимира есть какая-то информация для тебя. Сходишь?

– У меня есть небольшая идея, – заявил он и вышел раньше, чем она успела повторить абоненту его вердикт.

Пока бежал к «Яду», успел вымокнуть до нитки, но даже это не привело его в чувство – идея стучала в висках до тех самых пор, пока он не осознал себя стоящим перед дверью секретного паба, а чей-то голос с грузинским акцентом развесело прокричал ему: «Они сегодня закрыты!» как раз перед тем, как Константин отпер засов.

Внутри кипела работа. Сноровистые люди с электроинструментом монтировали вдоль стен дополнительное освещение. Северьян догадался: здесь вовсю шли приготовления к выставке. Он, разумеется, знал, что рано или поздно она случится, но не подозревал всей серьезности затеи.

– Это просто бомба, – сходу заявил лучезарный Мага, протягивая руку в знак приветствия. – Твой брат гениален, его фотографии добавят нам аутентичности, это точно. Мы решили позиционировать это именно как выставку и открываться раньше, чтобы захватить как можно больше людей.

Он, видимо, считал, что известие должно Северьяна порадовать, однако этого не произошло. Любой, даже самый незначительный успех Севера вставал ему поперек горла. Особенно когда этот успех пихали ему в лицо с ожиданием ответного счастья. Не дождутся. Северьян от души пожелал затее провалиться.

– Зашибись, – сухо сказал он и устроился на своем дежурном месте, где, кажется, даже панцирная сетка кровати успела принять форму его зада.

Мяль, хоть и выглядел неважнецки, привстал для приветствия. Северьян был рад его видеть.

– Я был у Риммы, – заговорил Владимир, пока он наливал и пил то, что преподнес ему Константин. – У нее порок сердца, но, слава Богу, все обошлось… Сейчас она дома. Я спросил про браслет. Понимаешь, Римма не одна из… То есть она просто любила Женьку, ничего такого, за что ее можно было бы наказать, поэтому я решил осторожно… Она сказала, что была, была у Женьки такая вещь.

Позабыв про коктейль, Северьян подался вперед и почти перестал дышать, даже о выставке Севера уже не думал, и это только доказывало ничтожность повода для переживаний.

– Красная нитка с именем, – удрученно продолжал Мяль. – Только не ее, а подружки из садика. Они обменялись. Женьке достался браслет, а взамен она подарила что-то… Из головы вылетело. Какую-то игрушку безобидную… Она не должна была исчезнуть. Это ошибка.

– Похоже, не первая, клянусь своей треуголкой, что дочка Ани тоже получила этот браслет окольным путем, – механически заметил Северьян и тут же за это поплатился – Владимир выдернул его из размышлений, грубо схватив за плечи.

– Мне кажется, – запинался он, – мне кажется, ей это надо. Познакомиться с кем-то, пережившим то же самое. Вы можете это устроить?

– Ну… – сказал Северьян, который терпеть не мог ничего устраивать.

– Пожалуйста. Она совсем одна там, Толик, муж, в командировке, это страшно, ты бы видел ее глаза, когда мы прощались… Ей нужно поговорить с кем-то, кто ее поймет, потому что пережил то же самое. И это Аня. Наша потерянная Анзурат, верно? Возможно, она согласится на встречу, хотя бы раз, потому что иначе Римма, я боюсь, что она…

– Есть у меня одна идея, – сказал он и вспомнил, что говорил нечто подобное совсем недавно. – Да, наверное. Аня не говорит, она глухонемая, но попробовать можно. Это все? – Лихорадочная активность рабочих и вовлеченность в нее Маги угнетали, Северьяну не терпелось покинуть внезапно ставший неуютным бар, полный чужих людей, среди которых больше не было Вики.