Грэм Мастертон - Маниту

— И никакого чувства вины? — спросил я. — Никакого сочувствия?

— Конечно же, я питаю живое сочувствие и мучаюсь чувством вины. Именно поэтому я и должен его ликвидировать.

— Не понимаю.

— Гарри, — сказал Джек. — Этот шаман страдает. Он не знает, почему, но утверждает, что это свет. Если ты что-то смыслишь в гинекологии, то, наверное, ты слышал, что мы никогда не делаем рентгеноскопию плода роженицы, пока нет уверенности, что он мертв или представляет угрозу для жизни матери. Все это потому, что при каждом просвечивании рентгеновские лучи уничтожают клетки в той области, на которую они направлены. Для взрослых это не имеет никакого значения, поскольку они уже достигли полной зрелости и потеря нескольких клеток с последующим их восстановлением им нисколько не вредит. Если же дело касается эмбриона, то потеря одной-единственной клетки может значить, что палец или даже целая рука или нога могут вообще не развиться.

Я испуганно посмотрел на него.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать, что мы залили его таким потоком рентгеновских лучей, что при нем можно видеть до Форт Нокса в день густого тумана.

Я посмотрел на покрытый сеткой жил нарост, извивающийся на затылке Карен Тэнди.

— Другими словами, — сказал я, — это уже монстр. Мы искалечили его.

Джек Хьюз кивнул головой.

На дворе снова падал снег.

Сам не знаю, чего я ожидал. Не имею понятия, как должен выглядеть современный шаман, но Поющая Скала скорее напоминал страхового агента, а не чернокнижника, владеющего древней магией индейцев. Когда утром он прилетел из Сиу Фоллс и я вышел навстречу ему на Ла Гуардиа, он был одет в светло-серый шерстяной костюм, его короткие волосы блестели так, будто были пропитаны маслом, а на его не совсем орлином носу торчали очки в толстой оправе. У него была светлая кожа, блестящие глаза и больше морщин на лице, чем можно было бы ожидать у пятидесятилетнего белого. В остальном он выглядел совершенно обычно и неинтересно, как любой путешествующий бизнесмен.

Я подошел к нему протягивая руку. Его макушка еле достигала моего плеча.

— Мистер Поющая Скала? Меня зовут Гарри Эрскин.

— Приветствую. Вы не должны обращаться ко мне «мистер». Одного Поющая Скала достаточно. Что за отвратительный полет, снежные бураны всю дорогу. Я уже думал, что мы будем вынуждены приземлиться в Милуоки.

— Мой автомобиль ждет нас у выхода, — сказал я.

Мы забрали багаж и вышли к парковочной площадке.

Затуманенное солнце растапливало мягкий снег, а в воздухе ощущалось приближение весны. Ряд капель падал с какого-то парапета на тротуар, и одна из них упала мне за шиворот.

Я посмотрел вверх.

— Как это получается, что они не падают на вас? — удивился я.

Я шаман, — вежливо объяснил Поющая Скала. — Вы думаете, капля воды осмелилась бы по мне ударить?

Я сунул чемоданы в багажник, и мы сели в машину.

— Вам нравится ваш «кугуар»? — спросил Поющая Скала.

— Он очень удобен, — ответил я. — Да, нравится.

— У меня такой же, только зеленый, — заявил он. — Я езжу на нем на рыбалку по уик-эндам. Для работы же я использую «маркиз».

— О… — ответил я. Оказалось, что шаманские дела в резервации в последнее время идут совсем неплохо.

По пути из Ла Гардиа на Манхэттен я спросил Поющую Скалу, что ему известно о случае Карен Тэнди.

— Мне сказали, что какой-то древний шаман хочет возродиться вновь в ее теле, — коротко ответил он.

— И вы поверили в это без колебаний?

— Почему бы и нет… я видел и более удивительные вещи. Бегство в другое время — это сильные чары, но такие случаи известны. Если вы говорите, что это правда, и доктор Сноу говорит, что это правда, то и я склонен верить, что так оно и есть на самом деле.

— Вы понимаете, что все это дело надлежит хранить в строжайшей тайне? — спросил я, обгоняя какой-то грузовик и включая «дворники», чтобы очистить переднее стекло от капель, вылетевших из-под задних колес грузовика.

— Естественно. Я бы и сам предпочел это не разглашать. У меня в Южной Дакоте хорошо процветающее дело, и я не хотел бы, чтобы мои клиенты подумали, что я возвращаюсь к обычаям дикарей.

— Вы знаете также, что этот шаман чрезвычайно могуществен?

Поющая Скала покивал головой.

— Он и должен быть могущественным, если смог перебросить себя через три столетия. Я почерпнул немного информации на эту тему. Как оказалось, чем больше временной промежуток, через который шаман может себя перебросить, тем сильнее должна быть его магия.

— Может, вы узнали и что-то еще?

— Немного, но достаточно, чтобы сориентироваться, какие шаги я должен предпринять. Наверное, вы слышали о Гиче Маниту, Великом Духе? Так вот, здесь мы имеем дело с духом, или маниту, этого конкретного шамана. Видимо, он очень могуч, а это означает, что даже его предыдущая жизнь, в 1650 году, была четвертой или пятой реинкарнацией. Видите, при каждом появлении на земле в человеческом облике маниту обогащается силой и знанием. Когда же он достигнет седьмой или восьмой реинкарнации, то маниту уже готов, чтобы навсегда соединиться с Гиче Маниту в чисто духовной форме. Это как бы диплом.

Я сменил полосу движения.

— В европейском спиритизме существует подобная концепция. Но я хотел бы узнать, как можно победить такого маниту.

Поющая Скала выловил из кармана небольшую сигару и закурил.

— Не утверждаю, что это легко, — заявил он. — Собственно, техника заключается в методе проб и ошибок. Но основной принцип таков: каждое магическое заклятие можно обратить. Его нельзя сдержать. Оно имеет свою магическую инерцию, и стараться затормозить эту инерцию — все равно, что становиться перед несущимся экспрессом. Но этот поезд можно развернуть и послать назад тем же путем, каким он прибыл. Нужна лишь достаточная мощь, чтобы изменить его курс на сто восемьдесят градусов.

— Это может быть проще, чем вы считаете, — сказал я. — Врачи просвечивали рентгеном этого шамана, когда он был в стадии эмбриона, и вроде бы деформировали или искалечили.

— Это не имеет значения, — ответил Поющая Скала. — Чары были произведены тогда, когда он был еще дел и невредим, в расчет следует брать только это.

— На самом ли деле вы способны заставить его покинуть Карен Тэнди?

— Надеюсь. У меня недостаточно сил, чтобы отослать его назад в семнадцатый век. Для этого нужен очень могучий и опытный шаман — намного сильнее меня. Однако я смогу убрать его из ее тела, пустить вспять внутренний процесс развития и направить его кому-то другому.

Я почувствовал неприятный холод.

— Кому-то другому? Вы не можете этого сделать. Какой тогда смысл в спасении жизни Карен Тэнди, если в этом случае мы убьем другого человека?