Кристиан Винд - Призраки глубин

Хотя сейчас смысл его существования озарился новым светом – найденная девочка явно преобразила верзилу и вдохнула в него новые силы. Не зря он так искрился, словно начищенный самовар, а его привычно растрепанные свинцовые кудри, зачесанные назад, аккуратно спадали на лопатки. Краем уха я уловил беглый разговор дряхлеца и своего спутника – девочке постелили неподалеку от кухни, в маленькой комнатке с белоснежным диваном. Сейчас она мирно отсыпалась после всех перенесенных тягот, и моряк строго-настрого запретил мешать отдыху ребенка.

Барри оказался передо мной внезапно, размахивая пухлым свертком. С нескрываемой досадой я развернул его, вытащив наружу из хрустящей бумаги безразмерный свитер и что-то, напоминающее кальсоны.

– Господи, неужели у человека может быть такой размер одежды? – ужаснулся я, натянув шерстяную кофту поверх рубашки.

Рукава свитера печально свисали вниз, зато его подол едва доставал до середины моего живота, безвольно болтаясь, словно балахон. В одеяния Барри можно было втиснуть, по меньшей мере, троих, а то и четверых тощих детективов. От кальсон я сразу же отказался, решив про себя, что уж лучше лишусь обмороженных ног.

Когда я все же кое-как обуздал растянутую одежду и смог втиснуться в ней в свой любимый плащ, на часах уже близился полдень. Громила-моряк и толстый полицейский топтались неподалеку от меня, подворовывая сладости из большой конфетницы, стоящей у выхода.

– Нам пора отправляться на кладбище, – мрачно произнес я. – Не хотелось портить вам аппетит за завтраком, но…

Я выудил из кармана смятый листок и протянул его сначала Хересу, а затем – и Барри. Капитан сразу понял, что к чему, а потому заметно поник. Инспектор же интуитивно догадывался о чем-то, но явно недопонимал всего происходящего, благоразумно помалкивая и теряясь в смутных предположениях.

Еще рано утром дряхлец поведал мне, что вдова не станет затягивать с погребением, предпочитая поскорее похоронить мужа-самоубийцу. Я не слишком волновался о последней воле покойного, но что-то внутри заставляло меня отправиться в это бездыханное, мертвое место. Мне даже чудилось, что меня уже там давно ждут.

Мои спутники молчаливо следовали по пятам, столь же беззвучно уселись в потрепанную машину и следовали в ней, пока я выворачивал с улочки, одновременно борясь с постоянно выползающими из-под рукавов плаща шерстяными манжетами огромного свитера.

До островного кладбища было не так уж далеко, но нам пришлось сделать непредвиденную остановку на полпути. Там, где мощеная дорога обрывалась, перетекая в грунтовую насыпь, я заметил что-то на пути. Я припарковался у обочины и вышел из автомобиля. Повсюду на шоссе валялись мертвые птицы. Я бы мог насчитать сотню окоченевших пернатых, а может даже и больше, если бы задался такой целью. Птицы лежали на дороге в одной и той же позе, как будто разом свалились с неба.

– Господь мой…

Я услыхал за своей спиной хриплый голос Хереса, а через секунду возник и он сам, брезгливо перекрестившись. Толстяк тоже вывалился из машины на улицу и теперь бесполезно топтался неподалеку, испуганно косясь на обледенелых пернатых. Их черные крылья ярко контрастировали с белоснежным снегом, застилавшим дорожное полотно.

– Прямо как тогда, помнишь… Жуть! – проговорил Барри.

– Да… И правда отдаленно похоже на Короля голубей, – согласился я, все еще разглядывая унылый заснеженный пейзаж.

– О чем это вы толкуете? – прогремел голос капитана справа от моей головы.

– Когда-то мы с толстяком расследовали одно дело…

– Это я расследовал дело, а Том только путался под ногами и всюду совал свой нос, – не выдержав, проворчал инспектор.

– Неприятное дело о кровавых и зверских убийствах, – продолжил я, как ни в чем не бывало.

– Зверских?

Херес поежился, а затем вновь вперился взглядом в мертвых птиц. Их перья изредка подрагивали от порывов холодного ветра, создавая иллюзию все еще теплящейся жизни. Но глаза у них были мутные, глубокие и иссиня-черные, как гематит.

– Преступник похищал жертв, а после держал их в пустых колодцах неподалеку от обветшалых ферм. Сначала он постепенно заливал в него горячую смолу…

– Пресвятая мать!

– …А после, когда наверху оставалась лишь голова умирающего, он до половины заполнял колодец водой. Но самое странное было даже не это.

– А что же?! – воскликнул моряк, судорожно сжав свои огромные кулаки.

– Он оставлял вокруг места преступления десятки мертвых птиц, – произнес Барри.

– Словно украшая дохлыми голубями колодцы с трупами, – закончил я вместо полицейского.

– Поэтому его и прозвали Королем голубей, – поежившись, добавил инспектор.

– Вам удалось схватить это чудовище?

– Как сказать… – я покосился на Барри. – Мы нашли следы, указывающие на его логово, вот только он уже был мертв, когда полицейские нагрянули со своими блестящими пистолетами.

– У него на теле были сотни неглубоких ранений, он был настолько изувечен, что мы так и не смогли опознать тело, – толстяк развел руками в стороны.

– На самом деле, все указывало на то, что его убили птицы. Глаза были явно выклеваны, а отметины на теле совпадали с отверстиями, какие может оставить клюв упитанного голубя. Но дружкам Барри такая версия не пришлась по вкусу, так что они придумали свою, – проговорил я.

– Том всегда был любителем нелогичных развязок, – парировал Барри. – Ни один голубь не сможет насмерть заклевать взрослого человека, даже если бы он очень этого захотел.

Еще несколько мгновений мы трое провели в гробовом молчании, подставив свои лица пронизывающим порывам ветра, который свистел в редких ветвях низкорослых деревьев на обочине, плавно перекидываясь на ледяные сугробы. Пташки все так же неподвижно чернели то тут, то там, расправив крылья и запрокинув головы, словно собираясь отправиться в полет и глядя ввысь своими тусклыми глазами.

– Они похожи на ангелов, – внезапно произнес громила-моряк.

– Что вообще происходит в твоей голове, Херес? – поинтересовался я, окатив капитана «Тихой Марии» изучающим взглядом.

– Да я не о том, – нетерпеливо отмахнулся он. – На статуи ангелов возле дома для душевнобольных. Разве ты не припоминаешь, детектив? Они были в такой же позе, в какой лежат эти несчастные создания…

– Наверное, ты прав. Действительно, очень похоже.

– Что бы это могло означать?

Херес наморщил лоб и одновременно сдвинул темно-серые брови, отчего его лицо стало казаться устрашающей маской. Он с подозрением разглядывал мертвых птиц, как будто старался уличить их в чем-то. Превозмогая страх и опасения, он даже рискнул подобраться к одной из них поближе, брезгливо ухватил за хвост и повертел возле своего носа.