Михаил Стрельцов - Узют-каны [litres]

– Я всё-таки не согласен насчёт телепатии. В политике, в военном деле пригодилась бы. В борьбе с преступностью тоже.

– Был у нас случай, – разулыбался Борис. – Исчез коммерсант один. Уехал на машине в пригород и не вернулся. Розыск объявили. Экстрасенса вызвали родственники. Ну и я под это дело подкатился… Тем более, машину нашли сожжённой. Экстрасенс у машины покрутился, руками помахал, глаза прикрыл – медитирует. А я говорю – свинью надо послать. Та почище собаки гниль чует. К трупу бы и вывела. Так экстрасенс меня на смех поднял. Капитан туда же – не лезь, мол, в чём не разбираешься. Так и не нашли. Законы природы знать надо. В них – сила. А мы оторвались от неё, запечатались в клетках городов и носа не высовываем. Хочу высунуть. Вот идём сейчас, трава, кусты, деревья вокруг. А спроси у меня, да у любого, как тот куст называется – фига с два ответят. А у старика какого-нибудь спроси! Он тебе всё перечислит. Они всё знали. Без телефонов жили, без телевизоров. Пьянки какие весёлые были! Только представь: выпил чистое, не палёное, без химии, спел чего-то под гармонь. Девчонки хоровод водят, тоже поют. А сейчас? Только магнитола из автомобиля рэп орёт на светофоре… Хорошие голоса, задушевные, только на конкурсных концертах и встретишь. И песни сейчас какие? Я тебя люблю, ты меня нет, вот и шоколадный заяц. Тьфу! За горло-то не берёт! А Шура наш, хоть ни голосом, ни слухом не вышел, а чует, где струны дрожат человеческие. Сопьётся. Что хмуришься?

– Электронная почта из головы не идёт. Владимир Ильич томов за полста насочинял, почему цитировали тот, что у тебя находится? Кто мог узнать?

– Кто угодно! Вычислили. Мать у меня с пятьдесят первого. И книгу, значит, подсознательно выбрал с таким номером. Давно было. Можно сказать, всю сознательную жизнь с собой вожу. Они когда нас посылали, наверняка в биографиях покопались.

– Неубедительно. А со слов Рустама как могли?

– Не понравился мне этот усилитель. Командир – тот ещё жук. Программу запустил, связь вроде бы нарушена. Вот и выдавалась белиберда. С книги моей прочитал и зэка под конец пустил. А перед нами спектаклю развёл, – Балагур замолчал, отдышался. – Я писал о биоинженерии. Когда ещё в газете работал. Поэтому и заинтересовался. Модно было лет пятнадцать назад. Пантелеев слыл фанатиком и скупердяем. Никогда не делился результатами работ до конца. Вряд ли он мог остановить начатое из-за какого-то золота.

– Деньги всё-таки. Чем он занимался?

– В те времена пытался извне повлиять на размножение клетки путём изменения хромосомного набора. Бесплодие в пробирке. Якобы это могло остановить развитие раковой опухоли. Но потом идею заморозили как лженаучную. Клетка – основа жизни, если остановить её деление, она отомрёт. Или что-то там подобное. Фу-у. Запыхался. Вот ты говоришь – мысль движет человеком. А я отвечу – человек животное с претензией, и всё уходит в мир инстинктов. То ему жарко, то холодно, то комары заели, – Борис прихлопнул кровопийцу на загривке. – То есть хочет, то живот пучит. А если всё нормально – сам себе проблемы создаёт: денег мало, водочку пососать, похорохориться. Некоторые марки собирают. Как тут рассуждать о здравомыслии и телепатии, если сознание человека ежесекундно меняется, а причину изменения он сам иногда знать не может. Вот я: уже было домой собрался, а как про золото услышал – э, нет, думаю. Не Командир ли Шуру подговорил?

– Не веришь, что золото ищем?

– Это я так, прикинулся в восторге энтузиазма, теорию о вознаграждении выдумал. Сказки кончились для меня лет тридцать назад, вместе с коммунизмом. Потом ещё раз кончились – с верой в честные выборы. Лекарство против рака – вот бесценное сокровище наших дней. Не остановился академик – верю я. За такую сенсацию Гонкуровскую премию дают.

– Боюсь тебя разочаровывать. Но самое большее, что нас ждёт – дохлые крысы в пробирках или ящик тараканов…

– Переплыл, всё-таки! Ты гляди! – едва не подпрыгнул ликующий Борис.

До переправы идти оставалось минут десять, когда произошла заминка. На берегу сидел медведь и, принюхиваясь, изучал своё отражение в воде. Ловил его лапой и сердился, когда медведь из реки мутнел, покрываясь рябью.

– Рыбу ловит, – шепнула Маруся.

– Его ещё не хватало! – буркнул Командир.

– Красавец! – Борис прищёлкнул языком.

– Наверное, обойти можно. Незаметно, – предложил Шурик.

Они свернули с дороги в лесок и, не спуская глаз с медведя, пробирались между деревьев, ёжась от прохладной росы, попадающей за ворот и проникающей в обувь.

– Вот и пожалеешь об отсутствии телепатии, – шепнул Балагур. – Тоже ведь живое существо. О чём такая громадина думать может?

– Жрать хочет, – отрезала Маруся. – Вы потише. Радиста сожрал и нами не побрезгует.

Молчун внезапно окаменел. Ему почудилось, что зверь улыбается – ехидная морда оскалилась недружелюбно, выпустив жёлтую слюну. Сутулая спина напряглась, распрямляя бугры мышц. Нет, не обернулся, не заметил… Когда медведь остался позади – вспомнив слова Бориса, Молчун вновь обратился к нему:

– Считаешь, что звери умеют думать?

– Мозги у них есть, значит могут. Червяк и тот думает. Научный факт. По-своему, конечно, примитивно. Одними инстинктами сыт не будешь.

– Тогда душа у них есть? И совесть?

– Геннадий, не надо теософии. Если хочешь знать моё мнение, то душа – всего лишь заложенная биологическая информация, генерирующая память. Не считай, что я скептик, я просто атеист и рассуждаю здраво. Совесть – сбой во вновь поступившей информации от органов чувств. Муки совести – обратная сторона опыта. То есть, перебор в исполнении возникшего желания. Напился, утром похмелье – зачем пил и колобродил? Информация от жены, и ещё какая! Опыт подсказывал «не надо» – не послушался. Вот и совесть заела.

Молчун, усмехаясь, попытался его поймать:

– Если душа – источник знаний о человеке, её может кто-либо прочитать?

– Телепатия души? Гм, неплохо. Ты не такой простак, каким хочешь казаться. Намёк на религию? Если молишься, посылаешь внутреннюю информацию богу. Он читает по тебе или, как говорят, видит насквозь. Здорово ты придумал! Подогнал под теорию.

– Есть ещё и тёмные стороны человека, чёрные желания, пороки. Не подпитка ли для дьявола?

– Это банальность. Нет, Гена. Так мы далеко зайдём. И чего тебя на философию потянуло? Книгу писать хочешь? Или стихи?

– Ты сегодня своими глазами видел чудо: воскрешение из мёртвых, – Молчун оглянулся на всякий случай, закурил. Показалась вдали переправа. Канат через реку слегка покачивался под напорами ветра. – И отказываешься в это верить, потому, как его сотворил не Христос, которому тоже сначала не очень-то верили, а Спортсмен, бабник и любитель выпить. Христа распяли. В Толика я выстрелил первым. Но не убил! Заметь. Его нельзя убить. Он был мёртвым! И я в этом убеждён. Неужели тебя не интересует, почему такое произошло?