Борис Конофальский - Инквизитор. Вассал и господин [СИ]

И было их не полдюжины, как казалось сначала, бежали к ним новые отовсюду. Стало их тринадцать, и среди них заводилой был молодой и высокий человек с хорошим тесаком на поясе.

И видя, что идут они все к нему, кто с веслом, кто с вилами, а кто и острогой, Волков смотрел на этих людей и размышлял, на всякий случай, трогая эфес меча:

«Вот и думай после этого, что ты дома, что кираса и шлем тебе не понадобятся».

И понимая, что молчать больше нельзя громко, чтобы эти мужики его слышали все, спросил:

– Землемер Куртц, а это берег всё ещё земля Эшбахта?

– Да, кавалер! – Так же громко отвечал землемер и в знак правоты своих слов, поднимая карту над головой. – Все, что по правую сторону реки Марты, кроме Линхаймского леса, то земля господ Маленов и их вассалов. И земля Эшбахт длится до реки Марты. И всё это есть герцогство Ребенрее. И говорю это я, землемер Его Императорского Величества, Стефан Куртц.

Мужики молчали, косились на своего высокого вождя. Но при том ухмылялись вызывающе. Видно, плевать они хотели и на карты землемера, и на герцога, и даже на Его Императорское Величество.

– Кто вы такие и что вы тут делает? – Спросил тогда Волков.

– А ты кто таков? – В свою очередь спросил высокий мужчина с тесаком на поясе.

Он отстранил одного из своих и приблизи к Волкову. В его движениях чувствовалась отвага, смотрел он исподлобья и с ухмылкой. А обращение на «ты» было явной грубостью, видно, был он из задир. Стал он близко от коня кавалера. Так близко, что ещё один шаг и мог схватить коня под уздцы. И, чтобы не было у него такой охоты, кавалер положил руку на эфес меча.

Заговорил без тени сомнений в голосе:

– Милостью Господней я рыцарь Божий, а милостью герцога я новый хозяин Эшбахта, зовут меня Иероним Фолькоф. А теперь назовитесь вы!

Тут молодой и высокий, окинул всех своих соратников взглядом и с дерзостью заговорил:

– А мы милостью Господней свободные люди свободных городов Рюмикона и Висликофена. Мы как раз те люди, что всяких папских кавалеров привыкли на пики насаживать!

Волков знал этих людей. Нет, не их лично, но таких, как они. Он видел их много раз, много лет подряд по ту сторону алебард и пик.

С ними он воевал долгие десять лет в южных войнах. Их нанимал король против императора. Их нанимали города друг против друга. Их нанимали все, у кого были деньги. И никогда они не воевали на стороне Волкова.

Да, судя по всему, это были те самые люди, его давние противники: горная сволочь, чёртовы горцы, горные безбожники – люди, не знающие чести.

Волков покосился на Куртца, Куртц был из ландскнехтов, заклятых врагов горцев, кавалер немного волновался: лишь бы он не учудил тут чего. Конечно, Волков успел бы убить молодого и высокого одним ударом, уж больно вальяжно тот стоял, руки в боки, и нагло таращился, смотрел так, словно ругань выкрикивал, кавалер убил бы его, прежде чем тот успел бы за тесак схватиться, а дальше что? Была бы кираса со шлемом – ещё куда не шло, а так… Получить вилами, острогой в бок или веслом по голове никакой охоты у него не было. Четверо против тринадцати? Верная смерть. Да и герцогу он обещал, что будет хранить мир с соседями.

И поэтому он вздохнул и продолжил:

– И что же такие свободные жители Рюмикона и Висликофена делают на такой не свободной земле? На моей земле?

– А разве ты не видишь, кавалер, – продолжал дерзить высокий с той же своей ухмылочкой, – рыбу ловим, солим да коптим. Или ослепли твои благородные очи?

– Отчего вы ловите и коптите рыбу на моей земле? – Хладнокровно спросил Волков.

– Оттого, что она тут есть, – ответил высокий едко. – И место тут удобное для сетей.

Тут все его соратники стали смеяться. Оборзели, бахвалились.

Волков поймал на себе испуганный взгляд Ёгана, во взгляде так и читалось: «Господи, хоть бы кавалер не начал свару». Нет, Ёган волновался напрасно. Волков был холоден и спокоен, не собирался он тут погибать за пару бочек рыбы. Он сказал твёрдо и громко произнёс:

– Свободные люди Рюмикона и Виселкофена, вы нарушили границы моих владений, прошу вас уйти отсюда.

– Не медля уйдём, – всё ещё ёрничая, обещал высокий. – Вот только сети снимем и уйдём, кавалер.

– А не хотите ли рыбки у нас купить? – Так же с вызовом вдруг крикнул один из мужиков.

– Благодарю вас, нет, – холодно отвечал Волков, – речную рыбу едят нищие и прочая сволочь. Тем более, я не буду покупать её у воров.

Лица рыбаков сразу изменились, даже высокий перестал скалиться. Волков знал, что этим их заденет, но ничего поделать с собой не мог. Не сдержался. И добавил тут же:

– И всё-таки, я прошу вас покинуть мои владения.

И не дожидаясь ответа, повернул коня и поехал прочь. Еган, Сыч и Куртц поехали за ним. Мужики что-то кричали ему в след, но он их не слушал, он был спокоен и холоден.

Чуть отъехав и заехав за очередной холм, Волков остановился и сказал Сычу:

– Сыч, останься тут, пригляди за ними, если уйдут, скачи в Эшбахт, а нет, так жди до ночи. И тогда тоже скачи в Эшбахт. Надобно знать мне, уедут они до утра или нет.

– Да, экселенц, – ответил Фриц Ламме понимающе. – Всё выясню.

– Опять что-то затеваете? – Забубнил Ёган. – Вот нужно оно вам?

– Молчи, дурень, – беззлобно ответил ему Волков. – На моей земле грабит меня и мне дерзит мужичьё поганое. Думаешь, нужно спустить им?

– Так злые они, вон какие, раз такие злые значит в силе, чего их ещё злить?

– Да не буду я их злить, коли уйдут, – обещал кавалер.

– Ох, не можете вы без свар, – вздохнул слуга.

– Эта погань горская всех тут задевает, – вдруг сказал землемер со злобой, – и никого не боится. Это потому, что герцог боится мир с ними нарушить.

Но Волков не стал говорить с ним на эту тему. Мало ли, куда потом его сова дойдут. Он помнил, что обещал и герцогу, и канцлеру, и графу фон Мален. А обещал он им всем, что свар с соседями не допустит. И поэтому только и произнёс:

– Сыч, ты смотри, не попадись им.

– Уж не волнуйтесь, экселенц, – обещал Сыч.

Вдоль реки они поехали на восток, оставив Сыча приглядывать за рыбаками, и уже через час Ёган воскликнул, указывая рукой вперёд:

– Там лес!

Кавалер поглядел и увидал тёмное пятно, что выделилось на всей остальной местности. Да, это был нестоящий лес. И деревья в нем были не чета всем остальным заморышам, что ютились изредка на краях оврагов. То были крепкие и высокие ели. Отличный это был лес, хоть, видно, и небольшой.

– То не ваш лес, – сказал землемер кисло, чтобы не радовался Ёган сильно. – То лес кантона Брегген, единственная земля кантона на этом берегу.

Он проткнул Волкову карту, и тот мимолетом взглянул на неё. Да, граница была проведена по реке и лесу.

– Жалко, сказал Ёган, – хорошие ёлки.