Борис Конофальский - Инквизитор. Вассал и господин [СИ]

В общем, встал он и пошёл спать под тёплый бок красавицы.

А утром встал, на дворе солнце, петухи орут, а он так же сумрачен, как и вчера. Брунхильда молчит, по дому суетится, к нему не лезет. Обняла один раз и всё. Поумнела, кажется.

А он всё про деньги думает. А что тут думать, делать нечего, нужно графу деньги отдавать, семьдесят пять монет. Глянул в кошель, а серебра и полстолька нет у него. Полез в сундук, стал золото считать.

Посчитал и охнул. Из Хоккенхайма выезжал после Инквизиции, так больше четырёхсот золотых было у него. То не деньги, то деньжищи были, а сейчас пересчитал – так едва триста шестьдесят осталось. Таяли деньги на глазах. Графу семьдесят пять талеров вернуть – вот и ещё четыре золотых. А для расходов ещё хоть немного серебра и себе нужно. Так что четырьмя не обойтись.

Позвал монаха к себе. Положил пред ним на стол пять золотых, три гульдена, два флорина и сказал:

– Езжай в Мален, найди менял или банкиров, поменяй золото на серебро. Оттуда поедешь в усадьбу графа, отдашь ему семьдесят пять талеров. То долг мой. Остальное мне привезёшь, кстати, ты походи по менялам, сразу не меняй, поищи лучшую цену.

– Да, господин. А как мне найти имение графа?

– Максимилиана с собой возьми. Он там был вчера. – Отвечал Волков. – Да, и скажи ему, что бы при оружии был, деньги, всё-таки, будете возить.

– Так он всегда при оружии, – отвечал монах.

– Пусть доброе оружие берёт.

– Хорошо, – сказал брат Ипполит и ушёл.

Когда монах удалился, Волков позвал Сыча и сказал ему:

– Собирайся, дельце есть. Еды возьми, на день уедем.

– Дельце? – Без азарта интересовался Сыч.

Не очень ему, конечно, хотелось куда-то ехать, хорошо ему лежалось, но дело есть дело. Пошёл седлать коней да просить у Брунхильды еды.

Волков тоже собрался. Когда уже выезжали, приехал Брюнхвальд, пригласил смотреть его дом, который только что закончили строить, жена Брюнхвальда кланялась и звала их с Брунхильдой в гости на пирог, а заодно посмотреть, как поставили чаны в сыроварне. Но кавалер был вынужден отказаться. Сказал, что едет на юг поместья и будет к ночи. Ротмистр тогда спросил, не нужна ли его помощь, на что Волков ответил, что возможно понадобятся люди для прибыльного дельца, но попозже. На том и разъехались.

Да, поместье его было велико, к реке, к заброшенной деревне, приехали они уже за полдень. Причём всю дорогу он, усмехаясь, издевался над Сычём, не говоря ему, зачем они едут.

– Экселенц, всё, приехали, говорите, зачем тащились в такую даль? – Произнёс Фриц Ламме, как только они добрались до лачуг.

– Посмотреть, только посмотреть, – отвечал кавалер, когда они выехали на берег.

Они спешились, Волков достал карту. Уселся на песок и стал рассматривать её, время от времени поглядывая на реку.

– Ну, вы скажите, чего удумали? Или так и будите меня томить?

– Да… Хорошо. Это прекрасное место.

– Да чем же оно прекрасно? – Не унимался Фриц Ламме.

– А ты знаешь, что эти мерзавцы тут сплавляют лес?

– Чего? – Не понял Сыч.

– Горцы сплавляют тут лес, плоты гонят к Хоккенхайму и ниже на север. Знаешь о том?

– Ну, может, и так, а нам-то что с того?

– А то, что гонят они свои плоты по моей части реки. Вон остров, видишь? – Волков указал рукой на реку.

– Вижу.

– Так вот, остров, вернее, западная его часть – это уже моя земля. И река с этой стороны острова моя.

– Ну и что?

– Пойдёшь на тот берег, – произнёс кавалер, не глядя на Сыча, всё ещё разглядывая реку.

– Ну?

– Выяснишь, отчего они не плавают, по своей стороне реки.

Он полез в кошель и достал оттуда пару талеров:

– Разговоришь там кого-нибудь, сможешь?

– Это уж не беспокойтесь. А когда мне туда?

– Да вот поедим и давай… Плавать же ты умеешь?

Сычу, конечно, не нравилась вся эта затея, да делать нечего, он встал, подошёл к воде, поглядел на неё, потрогал рукой и сказал:

– Нехолодная… Течение быстрое, но одолею.

– Ты не только там про плоты узнавай, ты про всё говори, всё спрашивай. А лучше найди человека, что всё там знает, денег ему посули.

– Уж о том не волнуйтесь, экселенц. Найду, поговорю, посулю.

– Да, думаю, в этом ты, мошенник, больше моего смыслишь.

– Так что вы задумали, экселенц? – Сыч с опаской поглядел на него, усаживаясь рядом.

– Пока ничего, – ответил кавалер, он сам ещё толком ничего не решил. Он просто думал, как ему вернуть свои деньги и искал способы. – Давай поед и м и плыви.

– Мне, может, пару дней там пробыть придётся. – Сказал Фриц Ламме, встал и снял с лошади сумку с едой.

– Значит, пробудь там пару дней. Я ждать тебя тут не буду, сам вернёшься.

– Сделаю экселенц, – заверил Сыч. – Всё сделаю.

Ели неспеша, а Фриц всматривался в другой берег, но ничего там не видел. Кусты да камыш на берегу. Они, обговаривая мелочи этого дела, поели сыра с хлебом и жареной курицы, выпили флягу разбавленного вина. День уже к вечеру пошёл, когда Фриц Ламме сказал:

– Ну, пойду, что ли.

Волков хлопнул его по плечу:

– Давай.

Он снял колет и башмаки, Связал всё это в узел, подошёл к реке и, перекрестившись, полез в воду.

Волков не без волнения смотрел, как быстро течение сносит Сыча на запад. Тем не менее, Фриц уверенно переплывал реку.

Кавалер дождался, пока Сыч, цепляясь за речную траву, не вылез на другой берег и не помахал ему рукой. Мол, всё в порядке.

Волков забрал лошадей и поехал в Эшбахт.

Приехал уже в темноте, а там кутерьма. Брюнхвальд с парой солдат седлал лошадей и собирал людей, солдаты у амбара крутили факела. А Бертье выводил собак из псарни.

– Что тут у вас? – Удивлялся кавалер этой суете.

Мальчишка Яков сообщил ему:

– Брат Ипполит вернулся один, ваш оруженосец отстал, на них волки напали.

– Где он? – Спросил кавалер, слезая с коня.

– В доме, господин.

Волков пошёл в дом. Там за столом сидел взволнованный молодой монах, его окружали Брунхильда, служанка Мария, Рене и пара солдат.

– Так где он остался? – Спрашивал Рене у монаха. – Далеко?

– Да нет, нет. То недалеко было… – Говорил монах, отпивая из кружки молоко от волнения. – Я недолго ехал и огни на усадьбе увидал.

– Что произошло?

– На него волки напали, – сообщила радостно служанка Мария.

Волков сурово глянул на неё, она сразу замолчала.

– Я всё сделал, как вы сказали, – начал брат Ипполит, – деньги поменял, цену самую лучшую выбрал, там у одного менялы получилось…

– Ты про волков говори, – прервал его Волков.

– Ну вот, заехал я к графу, он долго меня не принимал, когда принял, я ему всё отдал, он спросил, нужна ли мне расписка, я просил дать её…

– Про волков! – Рявкнул кавалер.

– Мы уже по темну ехали, когда я случайно обернулся и у видал глаза в темноте. Я сказал об этом Максимилиану, он тоже поглядел назад и сказал, что это его знакомец.