Дин Кунц - Ангелы-хранители [litres]

Стены успели обшить фанерой, так что теперь они уже не были открыты всем ветрам, к доскам, защищенным изоляционным материалом, прибита штукатурная сетка, и половину дома оштукатурили. Штукатурка еще даже не успела толком высохнуть, как будто штукатурные работы начались лишь сегодня. Бо́льшую часть окон вставили, и только кое-какие пустые проемы были затянуты потрепанными кусками матового пластика.

В доме снова раздался треск, на этот раз громче, чем раньше, ему аккомпанировал звук бьющегося стекла.

Кен Даймс толкнул раздвижную дверь между задним двором и общей комнатой. Дверь оказалась не заперта.

Тил снаружи рассматривал комнату через оконное стекло. Хотя слабые лучи света все еще просачивались в дом через голые окна и двери, внутри царил полумрак. Увидев, что в комнате никого нет, Тил, с фонарем в одной руке и «смит-вессоном» – в другой, протиснулся в полуоткрытую дверь.

– А ты обойди дом спереди, – прошептал он другу. – Чтобы ублюдок не выбрался через другую дверь.

Пригнувшись ниже уровня окна, Кен поспешно завернул за угол, прошел вдоль стены, а оттуда – к переднему фасаду, внутренне готовый к тому, что кто-то спрыгнет на него с крыши или кинется из оконного проема.

Стены общей комнаты были гипсокартонными, потолки отделаны текстурной краской. Общая комната переходила в обеденную зону, соединенную с кухней, – одно большое пространство без всяких перегородок. В кухне уже установили дубовую мебель, но пол еще не успели выложить керамической плиткой.

В воздухе стоял известковый запах гипсокартона со слабым душком морилки для дерева.

Тил остановился в обеденной зоне и прислушался, нет ли где звуков движения или нового разрушения.

Ничего.

Если это обычный для Калифорнии типовой дом, то столовая должна быть слева, за кухней, за столовой – гостиная, за ней – прихожая и кабинет. Если пройти из обеденной зоны в коридор, то наверняка можно будет попасть в прачечную, туалет, гардеробную и снова в прихожую. Поскольку Тилу было все равно, с чего начинать, он прошел в коридор и проверил прачечную.

В темной комнате не было окон. Луч фонаря высветил через щель приоткрытой двери желтые шкафы и пустое место, оставленное для стиральной и сушильной машин. Тем не менее Тил решил осмотреть пространство за дверью, где, по его представлению, находилась рабочая зона и раковина. Тил распахнул дверь и быстро шагнул внутрь, направив фонарь и ствол револьвера в темный угол за дверью, где, как он и ожидал, обнаружил раковину из нержавейки и встроенный рабочий стол, но не убийцу.

Тил уже много лет так не нервничал. Он не мог выкинуть из головы образ убитого мужчины и эти пустые глазницы.

Нет, нервы здесь ни при чем, подумал Тил. Признайся, ты испуган до мокрых штанов.

А тем временем Кен, перепрыгнув через узкую канаву, направился к двустворчатой входной двери, по-прежнему остававшейся закрытой. Кен обвел взглядом окрестности, но не увидел никого, кто бы пытался сбежать. Но когда сумерки уступили место ночной тьме, Бордо-Ридж перестал напоминать строящийся коттеджный поселок и скорее походил на разбомбленную деревню. Игра теней и тучи пыли создавали полную иллюзию развалин.

Тил Портер уже собрался было выйти из прачечной в коридор, как вдруг дверца одного из расположенных справа желтых шкафов, а именно шкафчика для швабр, шириной два фута и высотой шесть футов, распахнулась, и эта тварь , совсем как черт из табакерки, прыгнула на Тила, и, ей-богу, в первый момент ему показалось, что это ребенок, нацепивший латексную маску чудовища. Тил не мог толком разглядеть нападающего в отсвете луча фонаря, поскольку рефлекторно отвел его в сторону, но сразу понял, что это не маска, так как глаза, подобно двум кружкам света от лампы с дымчатым стеклом, были отнюдь не пластиковыми или стеклянными – ни в коем случае. Тил выстрелил, однако ствол револьвера был направлен вперед, и пуля, не причинив вреда агрессору, вошла в стену коридора. Тил попытался повернуться, но существо, шипевшее, как змея, уже набросилось на него. Тогда Тил выстрелил еще раз, на этот раз в пол – в замкнутом пространстве звук был оглушительным. Тварь оттащила Тила к раковине, вырвав у него из рук револьвер. Фонарь тоже упал, откатившись в угол. Тил замахнулся кулаком, но не успела рука описать полукруг, как Тил почувствовал дикую боль в животе, словно в него воткнули сразу несколько кинжалов. Он начал кричать, кричать, и в темноте над ним нависло деформированное лицо черта из табакерки, его глаза горели желтым светом, и Тил закричал еще раз, попытался вырваться, но уже новые кинжалы вонзились в мягкие ткани его горла…

Кен Даймс был уже в четырех шагах от входной двери, когда до него донесся крик Тила. Крик удивления, страха, боли.

– Вот дерьмо!

Дверь была двустворчатой, мореный дуб.

Правая створка удерживалась у притолоки и порога двумя шпингалетами, а левая створка, служившая рабочей дверью, не была заперта. Кен вихрем влетел в дом, на время забыв об осторожности, но в темной прихожей резко остановился.

Крики оборвались.

Кен включил фонарик. Справа – пустая гостиная, слева – пустой кабинет. Лестница на второй этаж. Никого в поле зрения.

Тишина. Гробовая тишина. Как в вакууме.

Кен на секунду задумался, стоит ли позвать Тила, ведь так можно было выдать себя убийце. Но затем понял, что фонарик, без которого невозможно было двигаться дальше, сразу выдал бы его местоположение – хоть кричи, хоть не кричи.

– Тил! – Голос Кена эхом разнесся по пустому дому. – Тил, ты где?!

Нет ответа.

Должно быть, Тила уже нет в живых. Господи Иисусе! Ведь если бы Тил был жив, то непременно отозвался бы.

Хотя, возможно, он получил ранение и теперь лежит без сознания, истекающий кровью и умирающий. А в таком случае, пожалуй, лучше вернуться к патрульному автомобилю и вызвать «скорую».

Нет! Нет, если напарник находится в отчаянном положении, Кену нужно как можно быстрее его найти и оказать первую помощь. Ведь Тил может умереть, пока он, Кен, будет вызывать «скорую». Нет, сейчас промедление смерти подобно.

Ну а кроме того, пора разобраться с убийцей.

Через окно в дом проникал тусклый дымчато-красный луч света, ибо ночь уже проглотила день. Теперь Кену оставалось полагаться лишь на фонарик, что отнюдь не было идеальным вариантом, поскольку всякий раз, как луч перемещался, тени взмывали вверх и устремлялись вниз, словно иллюзорные противники. И эти мнимые атаки могли отвлечь от реального врага.

Оставив входную дверь открытой, Кен медленно пошел вдоль стены по узкому коридору, ведущему в заднюю часть дома. Подошвы башмаков предательски скрипели при каждом шаге. Кен держал револьвер прямо перед собой, не направляя ствол в пол или в потолок, потому что сейчас ему было наплевать на все правила обращения с оружием.