Алексей Баев - In carne [СИ]

— Будь у тебя в черепушке два мозга, ты б все тридцать знал, — усмехнулся Петер.

— Чего сказал? — не понял Стрелин. — Два мозга в черепушке? Так у меня и так два… этих… полушария.

— У тебя два, а у него четыре. Феномен. Сюда знаешь какие светила его чердак обследовать приезжают?

— Да ну тебя, — отмахнулся Шура. — Врешь и даже не краснеешь.

— Не хочешь, не верь, — пожал плечами Мужик.

— Правда что ли? — повернулся к нему Стрелин.

— А смысл мене тебе врать? Ладно, встаем. Завтрак, наверное, уже готов.

Петер поднялся первым и скрылся в доме. Шура упрашивать себя не заставил, последовал за ним.

В углу просторной кухни, на массивном деревянном столе дымились аппетитные сырные гренки. С плиты, у которой в фартуке стояла Элиза, распространялся аромат кофе. Восхитительно! В животе заурчало.

— Гутен морген, очаровательная Элиза, — поздоровался Шура, но в ответ получил лишь кивок и улыбку. Вялую.

Точно, у нее ж не четыре полушария. Русского не знает.

— Петер, скажи красотке, что я желаю ей доброго утра, — подмигнул Стрелин Мужику.

— Зачем? Ей по-барабану твое внимание. Хорошая девка, но лентяйка, каких свет не видывал. Слова лишнего не скажет, руку лишний раз не подымет.

— А ты на что? Сам говорил, что у вас любовь. Не было?

— Может у меня и любовь, да только ей, похоже, начхать. Спящая красавица. Я поначалу хотел ее поцелуем разбудить. Как в сказке. Да только тут не чмоки нужны, а полкило в тротиловом эквиваленте. Не меньше. Смотри… Элиза! — крикнул Мужик так, что Стрелин мизинцем в ухо полез. Проверить сохранность перепонки.

Девушка как стояла у плиты, так и осталась. Повернулась на секунду, так же вяло, как давеча, улыбнулась. И отвернулась вновь.

— А что ее мать говорит? — обеспокоено поинтересовался Шура. — Врачу показывали? Мож, вирус какой? Типа менингита. Я слыхал, что осложнения…

— Да никакая она не больная, — перебил друга Петер. — Характер такой. Я в прошлом месяце хотел ее во Флоренцию свозить. Город-то посмотреть охота. Так она… Не поехала, в общем. Даже на море со мной не ходит. Со двора ни ногой. Мол, зачем куда-то мотаться, когда здесь все есть? Когда совсем жарко — пруд в трех шагах. Не охота ей. А что? Жратвы валом, постель свежая, мужик под боком… Я, имею ввиду. Насчет секса — не сопротивляется. Но и не радуется. Бревно бревном. Как-то все это осточертело, понимаешь? И любовь моя, похоже, быстро угасает.

— Да уж, — вздохнул Стрелин. — У меня б тоже угасла… Но экстерьерчик-то у ней ничего себе. Хоть на подиум… Внешность — не главное. Понимаю тебя, друг. И сочувствую.

— А что сочувствовать, Саш? — негромко проговорил Петер. — Я и сам черте во что превращаюсь. Ты меня вчера видел? Да и сегодня…

— Сегодня-то что?

— Ты приехал, а у меня настроения — ноль. Азарт пропал. Жизнь какая-то вялая и однообразная. Тухляк полный. Напиться бы… И утопиться.

Шура с любопытством посмотрел на друга.

— Ну и дурак, — наконец, вымолвил он. — Ладно, придумаем что-нибудь. Я ж не зря приехал. Прикончим мы твою депрессию… Слушай-ка, а когда кофе будет? Ты спросить не можешь?

Но Мужик ответить не успел. Лишь повернулся. Элиза как раз снимала с плиты большую турку. Медленно. Словно боялась расплескать содержимое. Потом так же меделенно пошла к столу. Петер снял со стойки три чашечки. Поставил перед Шурой, собой и пустым пока местом.

— Нда. Не спешит, — усмехнулся Стрелин.

Казалось, Элиза шла к столу целую минуту. И это семь-восемь метров. Реально заторможенная. А когда приблизилась, поставила турку на подставочку и уселась. Дальнейших действий не ожидалось.

— У нас что, самообслуживание? — вскинул брови Шура. — Прекрасно.

Он взял турку и налил кофе Петеру и себе. Третья чашка осталась пустой.

— Понимаешь, какая штука, подруга… — печальным голосом проговорил он. — Тебе не хватило. Мне жаль, но кому-то придется вернуться к плите и зарядить еще порцию.

Мужик улыбнулся.

В глазах же девушки проскользнуло недоумение. И гнев. Она, по-видимому, смысл сказанного уловила. Хоть слов и не поняла. Элиза встала. Молча.

Встала!

Ура, сработало!

— Не все потеряно, Мужик, — улыбнулся Стрелин. — Подругу твою мы тоже как-нибудь реанимируем. Чувства есть, уже хорошо. Но сейчас для меня важнее друг. Начнем с тебя…

Они сидели над морем на уступе невысокой скалы.

— Тем утром я готов был бежать, — говорил Петер. — Бежать куда угодно и на чем угодно — на машине, автобусе, поезде, самолете… Хоть на своих двоих. Главное, никогда больше сюда не возвращаться. И все поскорее забыть. Так страшно мне, Саш, не было еще никогда в жизни. Даже в той нашей с тобой пещере, в Крыму. Там было все более-менее понятно, и надежда на благополучный исход оставалась. Здесь же я вновь почувствовал, что уже лишь какой-то час назад. Да, да, в кухне. Когда ты немного расшевелил Элизу, вызвав в ее душе отклик. Пусть и не самый приятный. Мне как в голову молния ударила: Стрелин — сила. И вместе мы отсюда обязательно выберемся. Саш, ведь ты мне поможешь?

— Посмотрим на твое поведение, — улыбнулся Шура. — Со вчерашнего дня сомневаюсь, нужен мне такой друг или нет?

Конечно, нужен. Ясное дело, Стрелин шутит.

Петер оживал на глазах. Сердце оттаивало. С каждой новой произнесенной фразой речь Мужика становилась более уверенной.

— Так вот, то утро. Обитатели дома проснулись в обычное время. Я же решил еще до рассвета, что смоюсь. И расчет мне их не нужен. Заработанных денег хватит. Короче, собирался по обыкновению уехать в город на рынок, там, в переулке оставить машину и рвануть на попутке в Ливорно или во Флоренцию. После сесть на автобус, поезд, самолет — не важно — и рвануть в сторону дома. Так и поступил. Однако, приехав в город, обнаружил, что забыл документы. И что делать? Известно что. Закупил продукты. Немного успокоился. Собрался возвращаться. Может, ничего страшного и не произошло? Рецидивов не будет? И тут… отчего-то вспомнил про тебя. А не позвонить ли? Так, на всякий случай. Чтоб сообщить свое местонахождение. Никто ж не знает, даже родители. Они думают, что я путешествую по Европе. Звоню им раз в неделю. Говорю, что из Парижа, Рима, Мадрида. Чего понапрасну беспокоить, верно? Ну, в общем, собрался и позвонил. Прости, но всего рассказать по телефону не мог, ты б мне все равно не поверил. Так?

— Скорее всего, — кивнул Шура.

— Вот. Но главное я сказал. Свой адрес. И услышал. Твое обещание, что скоро будешь. Успокоился окончательно, больше — обрадовался. Потому что даже надеяться не мог, что ты согласишься. Кто его знает, какие у тебя дела? Но коль так… Ты, Саш, невероятно удачливый человек. Когда ты рядом, все чувствуют себя спокойно. Раньше я этого оценить не мог, но сейчас…