Кэтрин Блэр - Манящая тень [litres]

Мне стоило бы рассердиться, что он вновь поднимает эту тему, но что-то в его глазах меня останавливает. Я замираю, и на задворках моего разума зарождается намек на идею.

– Он одолел меня, Сэм. Я проиграла.

– Потому что ты сдержалась. Я видел, что ты сделала в «Алоэ». Ты могла бы размазать любого из них.

– Ты ничего обо мне не знаешь.

Сэм поворачивается ко мне и снова потирает костяшками нижнюю губу.

– Ты спросила того парня в «Алоэ», чего он боится. Прямо перед тем, как все началось.

Я не смею пошевелиться, даже не дышу, пока смотрю на него чуть ли не с вызовом в глазах.

– Ты предвестница.

– Откуда ты знаешь, кто такие предвестники? – тихо спрашиваю я.

– Я знаю об аномалах немного больше, чем среднестатистический ординар, – парирует он.

Я чувствую гул в голове, в крови бурлит адреналин. Пытаюсь усмирить свои кружащиеся в голове мысли. Что мне делать, все отрицать? Сказать, что он ошибся? Что наслушался всякого бреда?

Но когда я поднимаю взгляд на Сэма с готовыми возражениями на кончике языка, его вид останавливает меня – то, как он смотрит на меня в ожидании и без намека на страх.

И вместо того, чтобы придумать тысячу ложных доводов, которыми, наверное, все-таки стоило воспользоваться, я киваю.

Он делает шаг в мою сторону, на его лице ясно читается возбуждение.

– Никогда не думал, что повстречаю человека с такой силой.

– Ага. Все не так восхитительно, как кажется, Сэм. Первое тому доказательство – я чуть не убила тебя меньше двух дней назад.

Сэм качает головой.

– Но ты этого не сделала.

Я невесело смеюсь и поднимаю голову к потолку, вытирая указательным пальцем остатки туши, которую украла у Мэвис.

– Я сдержалась, потому что не могла контролировать свою магию. Я могу ухватиться за страх, когда человек близко, но стоит ему отойти, и у меня все ускользает из рук. Мне нужен его сильнейший страх. Обычно он и наихудший, и тогда… – я не заканчиваю, поскольку не знаю как. «И тогда мой страх подпитывает его и отказывается исчезать. Становится сильнее меня. Я выпускаю в мир монстра».

Хотя это не единственное, что делает меня чудовищем. Идея, зародившаяся пару минут назад, расцветает в моей голове. Сэм делает шаг в мою сторону, его глаза горят.

– Тогда я научу тебя подбираться к ним ближе. Суть джиу-джитсу в том, чтобы небольшой человек мог использовать размеры противника против него самого. Если добавить к этому элементы тайского бокса и крав-мага? Ситуация будет полностью под твоим контролем. Черт, да тебе даже не понадобится использовать силу, Веспер! Я наблюдал за их боями много месяцев. Они полагаются только на свои способности. Они понятия не имеют, что делать при встрече с настоящим бойцом. Клещ или нет, примени болевой прием на Карле, и он сдастся.

Наступает секундная тишина, и я опускаю взгляд на свои руки. Не могу поверить, что всерьез задумываюсь об этом.

Сэм подходит еще ближе.

– Я куплю тебе место в турнире. Позволь мне тренировать тебя. Ты надерешь всем задницы и уйдешь с миллионом долларов, а я…

Он замолкает, встречаясь со мной взглядом, и сглатывает. Но я знаю этот взгляд. Он проглотил остаток фразы. В этой истории кроется больше, чем мне известно.

– С чем? – спрашиваю я, поскольку должна знать, на что подписываюсь. – Для чего ты хочешь использовать реверсию?

Сэм смотрит на меня с мгновение, а затем опускает голову, обдумывая следующие слова.

– Меня покинула девушка, – осторожно говорит он.

Я прищуриваюсь.

– И это все?

Девушка. Внезапно татуировка на его бицепсе приобретает новое значение.

– Все? – Он смотрит на меня исподлобья. – Тебе когда-нибудь разбивали сердце, Веспер?

– Я не принижаю ее важности для тебя, ладно? Просто не считала тебя одним из тех… – я выдерживаю паузу, пытаясь подобрать подходящие слова, а затем чопорно заканчиваю: – Из тех, кто быстро остепеняется.

Сэм улыбается, и напряжение между нами испаряется.

– Что ж, а я не считал тебя одной из тех, кто любит лезть в чужие дела, так что мы оба ошиблись.

– И как это работает? – уточняю я, отчаянно пытаясь сменить тему. – Турнир?

– Перед боем ты записываешь свою трагедию в журнал. Затем побеждаешь, происходит реверсия, и я отдаю тебе призовые деньги.

– Мне нужно записать ее? Почему?

– Только аномал может писать в журнале.

Мой разум продолжает против воли обдумывать эту идею.

Проходит миг, и я наполняю его словами, которые решат мою судьбу:

– Давай сделаем это.

– Ты серьезно?

Теперь я узнаю этот взгляд в глазах Сэма – это та же неистовая, безрассудная надежда, которую я почувствовала, когда отец рассказал, что его выпотрошили. Скалящаяся, изголодавшаяся надежда, согласная на любой кусочек даже тени возможности, который ей подкинут.

Должно быть, эта девушка всерьез его охомутала.

Я обвожу взглядом зал, начиная от пота, оставшегося на мешке и заканчивая своими босыми ногами.

– Но ты не слишком-то радуйся. Все это не будет иметь значения, если окажется, что мой соперник боится атомной бомбы и я устрою в половине страны ядерную зиму.

Неудачная шутка. Сейчас вообще не время для шуток, не говоря уж о плохих. Но я хочу предупредить его об истинном значении моего бремени, и при этом чтобы это прозвучало беззаботно. Так беззаботно, как только может прозвучать новость о ядерной войне.

– Этого не произойдет, – заверяет меня Сэм.

– Когда следующий бой?

– Через две недели.

Я могла бы уйти. Сказать, что он прав и я даже слышать об этом не хочу. Что он безумец. Но в моей груди пульсирует неведомая сила, похожая на кайф от наркотика. Если Сэм прав, возможно, я смогу победить, не выпустив при этом рой пчел-убийц размером с лошадей, гибрида клоуна и паука или еще какой-то адский ужас, таящийся в глубинах сознания других гладиаторов.

Сэм подходит ко мне вплотную. Он весь потный, тяжело дышит и смотрит на меня по-новому. В кафе я была просто девушкой, которая оказалась не в том месте не в то время. Затем той, кто чуть не утопил его на кухне кафе. Вчера я была девушкой, которой нужно было где-то переночевать.

Но сейчас?

Он не сводит с меня глаз – я единственная в этом мире, кто может залатать его раны. Кто может дать ему противоядие от отравы, которую он вдыхал с тех пор, как ушла Элиза.

– Это серьезное решение. Не принимай его поспешно, – говорит Сэм. – Обсудим все позже, ладно?

Я киваю, хотя мое решение уже принято. Нужно создать видимость, будто это не так легко, как есть на самом деле.

Когда Сэм уходит в душ, мысль, таившаяся в тени моего сознания, растет с такой силой, что я ахаю.

Неужели я всерьез об этом думаю?

Я не просто буду бороться в этом турнире. Я выиграю.

А затем?

А затем я сама воспользуюсь реверсией.