Майкл Смит - Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование [litres]

Она побрела в гостиную, сжимая в руке телефон и размышляя, что бы такого сказать. Ноги сами несли ее к дивану, как кот, настойчиво подталкивающий хозяина к пустой миске для еды.

Минуточку, мысленно пообещала она ногам и себе. Сначала надо предупредить их о моем приезде.

Она набрала номер Стива. Включился автоответчик. Она начала надиктовывать сообщение.

А потом заметила, что рядом с домом что-то происходит.

Нэш вышел из фургона и направился к дому, даже не выключив двигатель. Джесси повернул ключ зажигания, а потом вместе с двумя приятелями двинулся следом за боссом.

Они не знали, зачем им понадобился этот незнакомый дом в незнакомом городе. В доме кто-то был. Все окна светились.

В гостиной стояла женщина с телефоном в руке.

У Джесси екнуло сердце – ему очень не хотелось врываться в дом и разбираться с его обитателями. Да, он совершил немало преступлений, но ничего подобного еще не делал. Даже у злодеев есть черта, которую они предпочитают не переступать. Однако он знал, что Нэш умеет заставлять других переступать черту.

Женщина их заметила. Исчезла из виду.

Нэш подошел к парадной двери и замолотил по ней кулаком.

Разумеется, женщина не стала открывать дверь. Джесси тоже бы не открыл. Вдобавок преступное вторжение обычно начинается с вежливого стука и какого-нибудь дурацкого вопроса типа: «Ой, это не вашу собаку сбила машина?»

Нэш снова затарабанил в дверь, громче, ясно заявляя о своих намерениях. Джесси пришлось смириться, как и остальным, которым тоже было не по себе.

Прежде чем Нэш успел стукнуть в третий раз, дверь распахнулась, а свет в доме погас.

Кристен увидела типа на подъездной дорожке и сразу поняла, что дела плохи. Вряд ли это был знакомый Стива. Законопослушные граждане не заводят знакомств с такими типами. Его спутники выглядели ему под стать, но держались неуверенно. Однако это не меняло дела. Первый тип был главарем. Очевидно. Он был зачинщиком, а остальные ему подчинялись.

Она торопливо отошла от окна, зная, что ее увидели. Инстинктивно бросилась на кухню, к задней двери. Оттуда можно выскочить во двор и перелезть через забор к соседу. Он был странным типом и целыми днями торчал дома. И на том спасибо.

Задняя дверь не открывалась.

Кулаки грохотали по парадной двери.

Кристен подергала ручку, увидела, что в замке нет ключа. Они всегда оставляли ключ в замке. То есть она и Стив всегда оставляли ключ в замке. Только полоумная сестрица Стива утверждала, что лучше хранить ключ…

Да, там он и лежит. На притолоке над дверью. Зачем сюда приезжала Зои?

Стук продолжался. Окончательно запаниковав, Кристен вставила ключ в замок. Ключ не поворачивался. Дверь не была заперта. Она просто не открывалась.

Внезапно дверная ручка стала холодной, как ледышка, а парадная дверь с грохотом проломилась. Кристен поняла, что ее время истекло.

Она метнулась на второй этаж. Деваться было больше некуда, но на втором этаже можно запереться в одной из спален и позвонить в полицию.

Когда спасаешься бегством, хочется бежать не останавливаясь, поэтому Кристен промчалась мимо их со Стивом спальни в самый конец коридора, к спальне Ханны.

И, лишь вбежав в спальню дочери, лишив себя пути к спасению, когда на лестнице уже звучали тяжелые шаги, Кристен вспомнила, что ключ от двери спальни давным-давно потерялся.

Кристен испугалась. Очень испугалась.

Она огляделась.

Шкафы… Но в шкафах было полно одежды, старых игрушек и всякой всячины, которую им с Ханной было жаль выбрасывать. Там не было места.

Спрятаться было негде.

Кроме как…

Она легла на пол и заползла под кровать, зная, что это не поможет, зная, что ее найдут, – но, когда за тобой гонятся, инстинкт не повинуется разуму и заставляет тебя бежать что есть сил.

Нэш действовал методично. Услышав, как женщина бежит на второй этаж, он отправил двоих подручных проверить все комнаты на первом, чтобы убедиться, что в доме больше никого нет. А сам с Джесси пошел наверх.

– Почему здесь так холодно?

– Не знаю, – ответил Нэш. – Мне плевать.

Они проверили все спальни по порядку.

– Куда она делась?

– Я тебе уже сказал, Джесси.

Наконец осталась последняя спальня. Джесси вошел следом за Нэшем, растерянно огляделся. Женщины и здесь не было.

– Мы же ради нее сюда сунулись, верно?

Спальня была детской. Девчачьей. Нэш прошелся по комнате, остановился у книжного шкафа, где на полке стояла странная фигурка. Ее как будто собрали из внутренностей каких-то механизмов.

Нэш медленно поднял руку, поднес ладонь к фигурке. На ладони появился огненный шарик. Внезапно шарик метнулся к фигурке и взорвался. Обломки дождем посыпались на Джесси.

На лице Нэша заиграла жуткая улыбка. Сейчас кому-то не поздоровится, понял Джесси, надеясь, что этим кем-то будет не он.

Нэш указал на кровать, поднес палец к губам, сделал жест другой рукой: мол, поднимай.

Поднимай.

Джесси сообразил, куда спряталась женщина. А они ее нашли. Так что сейчас произойдет то, ради чего они сюда явились, а потом… А потом жизнь изменится. Он хотел было попробовать отговорить Нэша, но знал, что ничего не выйдет. С боссом никогда прежде такого не бывало. Им словно бы кто-то управлял. Кто-то очень плохой.

Джесси нагнулся, ухватился за край кровати и приподнял ее. Под кроватью никого не было. Там лежал старый обшарпанный кожаный чемодан.

Джесси недоуменно заморгал.

Нэш ухмыльнулся:

– А вот и он.

Тетя Зои дала Ханне минут пять потискать папу, но на большее у нее не хватило терпения. Потом, когда племянница наконец-то разжала объятья и уселась на стул рядом с папой, Зои подошла к столу.

– Придурок! – сказала она и влепила брату подзатыльник.

Полчаса спустя папа Ханны наконец достаточно наизвинялся перед тетей Зои, и она перестала буравить его укоризненным взглядом. Папа извинился и перед дедушкой, который пожал плечами и сказал:

– Хорошо, что с тобой все в порядке.

– И все? – воскликнула тетя Зои. – У тебя что, вопросов совсем нет?

Дедушка задумчиво оглядел ресторан:

– А здесь вкусно кормят?

Потом он ласково, но настойчиво заставил тетю Зои пересесть с ним за соседний столик и заказать еду. Ханне не хотелось есть. Она осталась сидеть рядом с папой. Он изменился, только она не могла понять, как именно. Он выглядел усталым, только не измученным, как раньше, когда отправил ее погостить у дедушки, а усталым, но довольным, будто вышел из кабинета после целого дня трудной и долгой работы.

– Прости меня, пожалуйста, – снова сказал он. – Когда я отправил тебя к дедушке, у меня и в мыслях не было сюда приезжать. Но потом я целый день просидел дома, в одиночестве… Мне было очень плохо. Я хотел позвонить дедушке и сказать, что тебе лучше вернуться домой, но решил, что так будет нечестно.