Кортни Коул - Люмен

Конечно же, я все понимаю.

Я ступаю в мшистые заросли леса, погружаясь в холодные тени папоротников, и не знаю почему, но ясно чувствую, что должна быть здесь.

– Не ходи туда, – предупреждает меня Финн, призывая вернуться назад: на этот раз он не пойдет за мной, – мне там не нравится.

– Мне тоже, – отвечаю я, продолжая шагать в лесную глушь, потому что меня тянет туда, словно тросом или невидимой пуповиной.

Финн остается на месте, его лицо выражает крайнее беспокойство, но он не может пойти за мной, и я вовсе не осуждаю его за это. Лес наполняет меня каким-то гнетущим ощущением, здесь все мрачное, пугающее.

Здесь что-то есть.

Оно спрятано здесь специально для меня.

Впереди я вижу тень, она покачивается и скользит.

Я следую за ней, не в силах устоять на месте. Она ныряет за деревья и выплывает обратно, и я делаю точно так же.

И затем, наконец, наконец…

Она исчезает, и я снова одна.

Я чувствую неподвижность леса, я буквально ощущаю ее вкус. Я в полном, абсолютном одиночестве.

Я озираюсь по сторонам, поворачиваюсь вокруг своей оси и внезапно обнаруживаю, что со всех сторон от меня находятся обугленные куски древесины, выстроенные строго по окружности: я стою посреди огромного кострища.

Я замечаю что-то среди горсти пепла: нечто коричневое, покрытое дубленой кожей и, судя по виду, очень старое.

Я наклоняюсь, чтобы дотронуться до этого предмета, но обжигаю пальцы.

Угли все еще горячие.

Я снова встаю на ноги и подталкиваю книжицу найденной на земле палкой, высвобождая ее из кучи золы, туда, где ее не сможет тронуть жар угасающего огня.

Дневник распахивается листами кверху, и самая первая его страница смотрит прямо на меня, я узнаю неровный почерк своего брата.

Дневник Финна Прайса.

Я хмурю брови, сводя их к самому центру лба, и делаю глубокий вдох: зачем Финну было приходить сюда?

Я жду, пока промозглый ветер охладит страницы, и, несмотря на то что многие из них обожжены и безвозвратно испорчены огнем, некоторые все еще могут мне о чем-то рассказать.

NOCTE LIBER SUM NOCTE LIBER SUM

В НОЧИ Я СВОБОДЕН.

ALEA IACTA EST. СМЕРТЬ ПРЕДРЕШЕНА.

Жребий брошен.

Жребий брошен.

Serva me, servabo te.

Спаси меня, и я спасу тебя.

Спаси меня.

Спаси меня.

Спаси меня.

Мое дыхание становится тревожным и тяжелым. Я не могу, не могу, не могу.

Потому что то же самое говорила мне Сабина: слово в слово, в разное время и в разных местах.

Зачем она рассказывала то же самое моему брату?

Что все это значит?

Страницы совсем истончились, и их уголки рассыпаются прямо в моих пальцах, потемневшие, съеденные огнем, но я все еще могу разобрать большую часть написанного.

Я ТОНУ. ТОНУ. ТОНУ.

IMMERSUM. IMMERSUM. IMMERSUM.

КАЛЛА СПАСЕТ МЕНЯ, ИНАЧЕ Я УМРУ Я УМРУ Я УМРУ.

SERVA ME, SERVABO TE.

СПАСИ МЕНЯ, И Я СПАСУ ТЕБЯ.

СПАСИ МЕНЯ.

СПАСИ МЕНЯ.

СПАСИ МЕНЯ, КАЛЛА.

И ТОГДА Я СПАСУ ТЕБЯ.

Со страниц на меня смотрят схематично нарисованные фигуры и символы, некоторые лица грубо перечеркнуты, и я не помню, чтобы его дневник был наполнен настолько нездоровыми и жуткими записями, когда я случайно прочитала его тогда, давно. Если бы я увидела такое, то отдала бы его прямо в руки нашим родителям, потому что это, это, это какое-то безумие.

Я смотрю на одну из картинок: на ней изображены два мальчика и девочка. Один мальчик полностью перечеркнут жирными штрихами, но я все еще могу различить его глаза – его черные, как ночь, глаза. Я знаю, что этот мальчик – Дэр. Финн перечеркнул Дэра.

ОДИН К ОДНОМУ К ОДНОМУ.

СМЕРТЬ ПРЕДРЕШЕНА ЖРЕБИЙ БРОШЕН.

ОДИН К ОДНОМУ К ОДНОМУ,

ЖРЕБИЙ ПАДЕТ НЕ НА МЕНЯ.

ЖРЕБИЙ ПАДЕТ НЕ НА КАЛЛУ.

ОДИН

К

ОДНОМУ

К

ОДНОМУ.

Я замираю на месте, по мере того как невероятно мощное ощущение паники рождается в глубине моего живота и поднимается к груди, где норовит разорвать сердце на части. Мне кажется, что чьи-то пальцы, покрытые черной слизью, берут меня за плечи и с силой встряхивают, сильно, сильно, сильнее, пока мои зубы не начинают скрежетать.

СМЕРТЬ – ЭТО НАЧАЛО.

НАЧАЛО

НАЧАЛО

Я должен начать.

Я роняю дневник на землю и бросаюсь бежать назад, проскальзывая сквозь густую поросль деревьев. Тонкие ветки больно ударяют меня по лицу, обдавая холодными каплями росы. Но это сейчас не имеет никакого значения.

Теперь я понимаю, почему Финн не пошел вместе со мной.

Он прекрасно знал, что я найду его дневник и постараюсь предотвратить попытки совершить какую-нибудь ужасающую глупость. И по его записям я могу заключить… он верит во все, что говорила мне Сабина. Жертва должна быть принесена, и он не хочет, чтобы этой жертвой стала я.

СМЕРТЬ – ЭТО НАЧАЛО. Я ДОЛЖЕН НАЧАТЬ СНАЧАЛА.

Жертва.

Жертва.

Я – жертва.

Мы должны расплачиваться за грехи наших отцов.

Я рожден во грехе.

Я принесу себя в жертву.

Слова проносятся сквозь мое сознание, снова и снова, даже когда я вырываюсь из плена деревьев. Я сразу же вижу его. Я вижу Финна, и он убегает прочь от меня плечом к плечу с мальчишкой в капюшоне. Плечом к плечу со Смертью.

Я вбегаю вслед за ними в замок Уитли, быстро взбираюсь вверх по лестнице и влетаю в комнату Финна. Она пуста… передо мной только Поллукс и Кастор. Финн запер их в своей комнате, и на это может быть только одна причина: он не хочет, чтобы они погнались за ним.

– Вперед! – строго приказываю им я. – Вперед, ищите Финна!

Они пулей выбегают из комнаты, их огромные тела с грохотом несутся по коридору. Я пытаюсь следовать за ними настолько быстро, насколько хватает моих сил. Врезаюсь в Дэра в тот момент, когда он поворачивает за угол.

– Что за черт? – спрашивает он, находясь в полном замешательстве, но я отталкиваю его прочь со своего пути.

– Мой брат в беде! – кричу я на бегу через плечо.

Он не задает ни единого вопроса, но я слышу его позади себя: он бежит следом, тяжело дыша. Но я не должна обращать на него внимание сейчас. Все, что мне нужно, – это следовать за собаками. Я мчусь за ними через весь дом, я мчусь за ними через сады, и я вижу, как кончики их хвостов исчезают за воротами Уитли.

– Калла, подожди! – Дэр хватает меня за руку. – Давай возьмем машину.

– Нет времени, – бормочу я, но он тянет меня к обочине.

– Тогда поехали на скутерах. Иначе мы никогда их не догоним.

Старые скутеры стоят прямо рядом с воротами, и я не знаю, почему их не загнали в гараж, но я благодарна, что сейчас они оказались под рукой, а батарея полностью заряжена. Я вдавливаю педаль газа, трогаясь с места на полной скорости. Дэр едет рядом со мной на втором, и мы мчимся вперед, за псами, которые несутся вверх по витиеватой горной дороге.