Роберт Блох - Рассказы. Том 2. Колдовство.

— Я здесь, — говорит рыцарь, и это почти такой же хороший ответ, как и любой другой.

На мгновение мне кажется, что я понимаю, как он должен себя чувствовать, будучи отправленным сквозь время в новые земли, даже без дорожной карты. И так как он хороший парень и спас мне жизнь, думаю, самое меньшее, что я могу сделать, это попытаться помочь.

— Разве этот старый наркоман не намекнул тебе, где может быть Грааль? — спрашиваю я.

— Мерлин? Он говорил, что видел его в Доме прошлого.

— Что за дом?

— Кажется, он назвал его «Дом прошлого».

— Никогда о таком не слышал, — говорю я, — если только он не имеет в виду похоронное бюро. И ты меня туда не заманишь.

Я говорю это, когда мы въезжаем в мой двор, и останавливаю грузовик.

— Давай перекусим, — предлагаю я. — Может быть, мы что-нибудь придумаем.

— Ленч?

— Смеешься? Только хлеб.

— Здесь?

— Да. Вот мой коврик для дома.

Я вытаскиваю Паллагина из машины и веду внутрь. Потом, пока я готовлю еду, он сидит на кухне и задает мне тысячу дурацких вопросов. Он очень невежествен во всем.

Оказывается, в его времена не хватало знаний, чтобы понять какие-то вещи. Он не знает, что такое плита или газ, и я понимаю, почему его время называют темными веками, когда он говорит, что никогда не видел электрического света.

Поэтому я рассказываю ему обо всем — об автомобилях, поездах, самолетах, тракторах и пароходах, а потом не выдерживаю и даю несколько советов о том, как живут граждане.

Я рассказываю ему о мафии, рэкете, легавых, политике и выборах. Затем я даю ему несколько справок о науке — про пулеметы, бронемашины, слезоточивый газ, отпечатки пальцев — все самое последнее.

Это очень трудно объяснить такому невежественному парню, как Паллагин, но он так благодарен, что я говорю, как есть.

Я даже показываю ему, как надо есть ножом и вилкой, потому что за обедом выясняется, что двор короля Артура не любит изысканных манер за столом.

Но я не школьный учитель, и, в конце концов, мы не приближаемся к проблеме сэра Паллагина, которая заключается в поисках табурета и его похищении. Поэтому я снова и снова спрашиваю его, что это такое, как оно выглядит и где этот шпик Мерлин сказал его найти. Но все, что удается выяснить, это то, что это в Доме прошлого, и что Мерлин увидел это в кувшине воды.

— Большое место, — говорит Паллагин. — А табурет охраняют люди в синем.

— Полицейский участок?

Любопытно.

— В прозрачном гробу, — говорит он.

Я никогда не видел ничего такого, хотя слышал, что вонючка Раффелано сидит в одном из них после того, как в прошлом году поймал пулю.

— Ты можешь видеть, но не можешь прикоснуться к нему, — вспоминает он Паллагин слова Мерлина.

И вдруг я понимаю.

— Это под стеклом, — говорю ему. — В музее.

— Стекло?

— Неважно, что это, — говорю я. — Конечно, оно охраняется. Дом прошлого. Это городской музей.

Я объясняю ему, что такое музей, и начинаю размышлять.

— Первое, что нужно сделать, это выяснить, где он находится. Тогда мы сможем понять, как его похитить.

— Украсть?

— Да, приятель. Скажи, ты знаешь, как выглядит Грааль?

— Истинно. Мерлин описал его в мельчайших подробностях, чтобы я не ошибся и не раздобыл фальшивого табурета.

— Хорошо. Расскажешь?

— Это всего лишь деревянный поднос из грубых досок с четырьмя короткими ножками по углам. Он коричневого цвета и едва достигает четырех ладоней в высоту. Он прост, без украшений и резьбы, ибо был грубо сколочен добрыми каппадокийскими отцами.

— Итак, — говорю я. — Кажется, у меня есть идея. Жди здесь, и повышай свой уровень образования.

И я протягиваю ему мужской журнал. Потом спускаюсь в подвал, а когда через некоторое время поднимаюсь, сэр Паллагин с лязгом подходит ко мне.

— Скажи пожалуйста, кто эта прекрасная дева? — спрашивает он, указывая на снимок девушки в бикини. — Она действительно похожа на Владычицу озера, — замечает он. — Хотя и с большими…большими …

— Ты сам сказал это, приятель, — соглашаюсь я. — Гораздо больше, в больших количествах. Но вот этот стол похож на тот, который тебе нужен?

— Кровь Господня, это как раз то, что нужно! Откуда ты его взял?

— Да это просто старая мебель, которую я нашел в подвале. Скамеечка для ног, но я выбью из нее набивку и соскребу немного лака. Все, что тебе нужно сделать, это заставить этого Мерлина взмахнуть палочкой и вернуть тебя, а ты отдашь ему товар. Он никогда не догадается, — говорю, — и это избавит нас от многих хлопот.

Ресницы Паллагина немного опускаются, и он снова начинает жевать свои рыжие усы.

— Боюсь, сэр Бутч, твоя этика не из самых высоких. Я в поисках, и не могу представить поддельный табурет перед лицом собственной совести.

Да я и сам это заметил. Конечно, мне будет легко сказать этой жестянке, чтобы она отправилась на поиски, но почему-то я чувствую, что должен оказать ему услугу.

— Я мигом все улажу, приятель. Ты просто выйди и поставь свою клячу в конюшню, а когда вернешься, я все устрою.

— Клянешься честью? — говорит он, неожиданно улыбаясь.

— Конечно. Ну-ка подвигайся.

Он трясется так, что его доспехи трещат.

— Неважно, — говорю я. — Позаботься о кляче и предоставь это мне.

Он с грохотом выходит, и я сажусь за телефон. Когда он возвращается, я готов.

— Выходи и садись в машину, — приглашаю я. Мы отправимся кое-куда, чтобы взять то, что тебе нужно.

— Неужели? Значит, мы и правда найдем это вместе, сэр Бутч?

— Не задавай вопросов, — замечаю я. — Поехали.

Я вижу, что он с минуту возится с журналом, а когда замечает, что я смотрю на него, краснеет.

— Я хотел бы носить с собой изображение этой прекрасной леди, как это принято в походе, — признается он, засовывая фотографию в шлем так, чтобы только ее ноги торчали над его лбом.

— Согласен, приятель. Ну давай, пора ехать.

Я хватаю фляжку, поддельный табурет и стеклорез, направляюсь к грузовику, и мы уезжаем. Это долгая поездка, и у меня достаточно времени, чтобы объяснить сэру Паллагину положение дел. Я рассказываю ему, как позвонил в музей и узнал, есть ли у них этот столик в ломбарде. Затем повесил трубку и перезвонил, говоря другим голосом и сообщив, что я курьер с готовыми доспехами, которые привезу им.

— Здорово придумано, а, приятель? — спрашиваю я.

— Но я не понимаю. Как ты разговаривал с музеем, если он в городе и …

— Я же волшебник, — сказал я.

— И все же я не понимаю плана. Какое место занимает броня в Доме прошлого?

— Да ведь это реликвия. Разве ты не знаешь, что никто больше не носит доспехи? Теперь есть пуленепробиваемые жилеты.

— И все же, как нам удастся… утащить табурет?

— Ты что, не понимаешь? Я отнесу тебя в музей, как пустые доспехи. Тогда мы найдем этот табурет. Я посажу тебя в угол, и когда заведение закроется, ты очень быстро сможешь схватить его. Ты должен использовать этот стеклорез, чтобы вытащить табурет, заменить на эту поддельную мебель в футляре, и никто ничего не заметит до следующего утра. Все просто!