Гело Никамрубис - Крики прошлого

Прошло три года. Виктор все так же жил у Филиппа и менять ничего не хотел. Депрессия его никуда не делась, и он все так же продолжал вести аморфный образ жизни. Вопреки всем социальным законам человека ему вовсе не требовалось общество и люди; ему совсем не хотелось никакого рода веселья или что-либо менять из привычного распорядка дня: проснулся, позавтракал, поужинал, лег спать. И все. Целые дни, что тянулись невыносимо долго, он посвящал воспоминаниям и самобичеванию. Да, он все так же винил только себя в смерти отца и братьев. За все это время он всего несколько раз уходил дальше магазина, а именно — тайком приходил к своему старому отчему дому, чтобы удостовериться, что с мамой и Ксюшей все в порядке. Явиться к ним и поговорить у него не было ни сил, ни желания. Страх, что он может вновь все испортить, продолжал жить в нем. Филипп, как настоящий друг, не мог не беспокоиться о состоянии Виктора, но все его уговоры хотя бы выйти куда-либо оканчивались ни чем. Что поделать, привычка — страшная сила, а человеку нужно совсем немного времени, чтобы что-либо стало неотъемлемой частью его жизни. Одиночество — не исключение, напротив, со временем оно укутывает нас, словно теплое одеяло, и заставляет верить, что за его пределами мир только и ждет, как сломать тебя. И, как не прискорбно, это правда. Одному живется намного проще и спокойней. Ведь рано или поздно у человека возникает конфликт с обществом, и неважно — ты инициатор, незнакомец или друг, за которого нужно заступиться, исход один — тебе достанется, однозначно. Кто-то скажет, что это — необходимый опыт, и, конечно, будет прав, но сколько людей умирают, переполненные этим горьким опытом, и он перед смертью, совсем не доставляет им радости. Хотя конфликт может возникнуть и с самим собой, что не менее проблемно, но это уже другая история. К счастью, у Виктора был Филипп, который поддерживал его и пытался хоть немного подбадривать. Хоть у них и не получались задушевные разговоры от того, что последнему мужчине из дома Кротовых было просто все безразлично, Филипп все же помогал Виктору окончательно не сойти с ума. Хозяин тайной квартиры все так же постоянно куда-то пропадал на два-три дня, а однажды — и на неделю, но Виктор никогда не спрашивал, куда и зачем исчезает хозяин их убежища. И только верный пес Боська, никогда больше не покидал своего хозяина. После очередного исчезновения Филипп был необычно весел и в приподнятом настроении.

— Что, все так же сидишь? Витя, ну в самом деле, вышел бы в парк, хоть воздухом подышал бы! — сказал Филипп, эмоционально жестикулируя руками.

— Филя, не начинай… — даже не глядя на него, ответил Виктор.

— Но тебе все равно сегодня придется покинуть сие прекрасное помещение.

— С какой это еще кстати? — взглянув на товарища, безо всякого интереса выдавил из себя наш герой.

— Да с той, что тебе необходимо забрать документы из университета.

— Филя, вот на это мне вообще наплевать.

— Не удивил, но маме твоей — нет. После долгого времени тебя непременно отчислили, и руководству университета необходимо вернуть документы своего бывшего студента. Ведь академический отпуск выдают на год. А раз с тобой им не связаться, они выйдут на твою маму, что, безусловно, огорчит ее. Ведь все матери хотят…

— Заканчивай. Я тебя понял, — раздраженно перебил Виктор Филиппа. — Завтра пойду и заберу документы.

— Нет, сегодня. Завтра тебе будет лень, потому что сегодня ты закупишься продуктами, а выходить куда-нибудь чаще, чем раз в два дня, ты уже просто не в состоянии. Так что отправляйся в деканат, а на обратном пути купишь себе молока и хлеба.

Наступила пауза, и, раздраженно смотря друг другу в глаза, молодые люди ждали, кто же заново начнет приводить свои аргументы, чтобы все-таки убедить противоположную сторону в правоте своих требований. Понимая, что Филипп, как обычно, прав, Виктор все же сдался и согласился отправиться в деканат. Добравшись до места, он обнаружил, что там была очередь, а также, что все эти люди ему безгранично чужие. Более того, они его пугали и создавали дискомфорт, видимо, он и сам не ожидал, что настолько отвык от людей. Заняв свою очередь, Виктор отошел на небольшое расстояние от скопления людей и принялся кротко за ними наблюдать: на вид все они были счастливые, постоянно шутили и громко смеялись. Могло показаться, что все они — хорошие друзья, но Виктор понимал, что это лишь иллюзия, которой они сами себя тешат. Все их шутки казались ему запредельно глупыми и нелепыми, в связи с этим, Виктор сделал вывод, что эти молодые студенты весьма глупы, хотя, к своему удивлению, он почувствовал укол зависти от того, что ему самому захотелось быть таким, как и они: глупым, беззаботным и, главное, счастливым. Простояв всего около десяти минут, Виктор уже собрался уходить — находиться там ему было невыносимо тяжело, и он начинал злиться, как, вдруг, обратил внимание на девушку, что тихо и незаметно подошла к очереди, даже не спрашивая, кто крайний, тихонько встала у противоположного края коридора, уткнувшись взглядом в пол. Волнение переполнило Виктора: целый набор чувств, которые он был не в состоянии разобрать. Сердце бешено заколотилось, а кончики пальцев задергались. Это была она. Это была Кристина! Не веря своим глазам, Виктор попытался успокоиться. Она его не замечала и все так же скромно стояла, как и он, отдельно от очереди. Сделав глубокий вздох, сжав кулаки, молодой человек сделал шаг к ней на встречу, потом еще один, затем следующий, и уже сам не понимая как, уверенно направился к ней.

— Здравствуй, Кристина, — подойдя достаточно близко, совсем негромко поприветствовал её Виктор. Девушка вздрогнула, взглянула ему в глаза, затем развернулась и быстро зашагала в сторону выхода.

— Кристина, постой, это я!

— Вы обознались, — не глядя ответила девушка, ускоряя шаг.

— Да остановись же, Кристина, — Виктор попытался на ходу взять её за руку, но вздрогнув, она выдернула ее и уже, чуть было, не бежала от него. Виктор тоже ускорил шаг, а после, обогнав ее, аккуратно взял за плечи, остановил и заглянул в её зеленые глаза, на которых наворачивались слезы.

— Не бойся меня, это же я… — девушка попыталась вырваться, но Виктор держал крепко, а после обнял и прижал к себе.

Сам он не мог от себя такого ожидать, но это как-то само получилось. Кристина еще мгновение сопротивлялась, а после сдалась и очень не решительно обняла его в ответ. Все люди вокруг смотрели на них, а некоторые уже начали шептаться — ну и пусть, пустяки, максимум, что из этого может быть, так это очередные нелепые шуточки в их адрес. В момент, когда Кристина обняла его, Виктор словно разрывался изнутри. Целый взрыв добрых и нежных эмоций заставили его пробудиться, и он словно воскрес. Он толком не понимал, что происходит и не мог знать, что будет дальше, но вот сейчас, именно в эту секунду, он был счастлив, а остальное — не важно. Так и стояли они, пока к ним не подошел некий преподаватель и не сделал замечание, на счет этики и норм поведения в таких местах, как храм знаний. Ничего ему не ответив, они синхронно посмотрели друг на друга, улыбнулись и не спеша направились в сторону выхода, позабыв, зачем пришли. Выйдя на улицу, Виктор, не ожидавший, что еще способен чувствовать что-либо подобное, спросил: