Сергей Байбаков - Пекло

Любомысл вскочил с валуна и молча направился к драккару, к своему новому дому. Он будет делать то, что говорит это пропахший морем и солью человек. Он научит его морскому воинскому делу, и тогда…

Викинги молча смотрели, как к ним подходил маленький венд. Они еще не знали, что решил ярл Гудред. Любомысл смотрел прямо и открыто. Он уже ничего не боялся. Страх остался в разрушенной деревне — начиналась другая жизнь.

«Надо попросить этих воинов, чтобы помогли похоронить близких. Нужно справить тризну…»

Но просить не пришлось… Ярл бросил несколько отрывистых слов и вместе с викингами пошел на пепелище.

— Мы все сделаем как надо, — прорычал он по-вендски. — Твои родичи будут довольны. Тебе останется лишь поднести огонь.

К вечеру посередь бывшей деревни вырос курган из останков людей и бревен порушенных изб.

Викинги снесли к нему бочонки с трутом, несколько кувшинов вина и связок сушеной рыбы. Собрали валявшееся средь пепла оружие и раскиданную хозяйственную утварь. Ведь в могиле лежат и женщины. Пусть, когда в мире мертвых они будут сопровождать своих мужей, им будет на чем приготовить еду.

Потом, когда прогорит костер, викинги положат вещи людей и еду на пепелище и набросают сверху земли. Вырастет небольшой холм.

В Вестфолде будут знать, что далеко на закатной части Альтиды есть курган. В нем лежат славные герои, которые — хоть и плохо вооруженные, без защиты каменных стен — смогли одолеть саратана. Скальды сложат об этом саги. Герои достойны, чтоб о них знали и помнили.

Когда все было готово, наступила короткая летняя ночь.

Любомысл подрагивающими руками сильно стукнул кресалом по кремню. Высек сноп искр. Затлел трут… Мальчик поднес слабый огонек к щепкам. Вскоре занялся робкий костерок…

Единственное, что он забрал собой из дома — это маленький брусок железа. Кресало. Кресало и лук. Долгие годы он не расставался с этими дорогими сердцу вещами. Лук отслужил свое, а кресало… Оно и сейчас при нем. Лежит в шейном мешочке. Оно дорого старику. Принося богам жертвы, он добывает огонь именно этим маленьким кусочком железа.

Викинги по очереди подносили к костру заготовленные факелы. Расходились и поджигали скорбный холм с разных сторон. Бревна затрещали и вдруг разом вспыхнули.

В темное небо, заслоняя звезды, потянулся столб густого дыма. Поминаемые не родичами, но людьми — вестфолдингами, воинами! — уходили в иной мир венды.

— Богам нужна кровь. — На плечо Любомысла легла рука ярла Гудреда. — У вас нет рабов, чтоб их кровью окропить костер. Возьми!

Ярл протянул мальчишки тяжелый острый нож. Любомысл понял. Не медля, полоснул по ладони раз, другой. Стряхнул обильную кровь в огонь. В треске горящих бревен слабое шипенье не было слышно. Но это неважно. Он все сделал как надо…

Любомысл мысленно поблагодарил викингов и поклялся, что этого он не забудет никогда. На погребальный костер у него не хватило бы сил. Родичи лежали бы неупокоенные. А еды, вина и хмельного грута у него не было, да и взять было негде…

Ярл Гудред Серый Медведь отвел вендскому мальчишке место рядом с деревянным упором — «мачтовой рыбой». Это тяжелое сооружение поддерживало мачту, а стало быть, и парус. Порой, чтобы спрятаться за невысоким островом, или при переносе корабля посуху — волоком — мачту снимали. Упор находился посередине драккара, и Любомысл все время был на виду викингов.

Ярл хотел посмотреть, что же все-таки собой представляет этот вендский мальчишка. Где его место в дальнейшем? На носу, где гребут сильные воины, что первыми бросаются в битву, или на корме?

В самом ли деле Любомыслу благоволят боги или мальчишке просто несказанно повезло?

Случай выяснить это представился через пару недель…

Через широкий пролив драккары Гудреда вышли в океан. И там викинги сразу же угодили в небывалую бурю. Сначала неожиданно налетевший ветер, или как называли его вестфолдинги — шквал, вмиг сорвал паруса и чуть не перевернул драккары. А потом разыгралась буря…

Любомысл даже не представлял, что существуют такие высокие и бурные волны. Откуда ему было знать, что море и океан разнятся так же, как лесной ручеек отличается от широкой реки. Океанские волны казались горами — одна выше другой! Они нескончаемой чередой шли одна за другой и швыряли драккары, как щепки. Тугие струи дождя хлестали вровень с палубой. Сразу же стемнело. Будто наступила ночь.

Любомысл судорожно вцепился в мачту. И тут он увидел, что вестфолдинги машут руками, показывают на него и что-то хрипло, злобными голосами, кричат ярлу Гудреду. По лицам викингов Любомысл понял: ничего хорошего его не ждет.

В самом деле, викинги собрались принести вендского мальчишку в жертву Морскому Хозяину. Чтобы грозный повелитель смилостивился, унял волны и ветер, дал спокойную воду. Любомысл пока был чужим среди викингов…

«Что ж, если меня принесут в жертву морскому богу — я готов! — решил Любомысл. — Смерти я не боюсь. Уже не боюсь! Шагну в воду сам…»

Но…

Ярл стоял на корме. Он вел корабль. Казалось, Гудред не слышит, что кричат ему викинги. Прищурив глаза, он тревожно смотрел вдаль.

Любомысл видел, что ярл с трудом справляется с правилом руля. Гудред налегал на него так, что казалось, его ноги проломят настил под ногами. Но тщетно. Драккар медленно и неотвратимо разворачивало поперек — бортом к волнам. А Любомысл уже знал, что нос корабля — особенно в сильный шторм — должен стоять против ветра.

Там, куда глядел ярл, шел высокий — выше других чуть ли не на треть — вал. Если драккар развернет к нему боком, то гибель неминуема. Для всех. И Любомысл это сразу сообразил.

Ярл что-то хрипло прорычал. К нему на помощь бросился стоящий рядом викинг. Подскочил еще один… Но все тщетно: трое сильных мужчин не могли справится с рулем. Корабль разворачивало вдоль волн…

Любомысл так потом и не смог понять, что его толкнуло. Расстояние до кормы он преодолел в три огромных прыжка. Казалось, пролетел по воздуху! Мальчишка стал рядом с викингами и налег на руль.

Может, именно этого незначительного усилия как раз и не хватало для того, чтобы драккар стал как надо. А может, к Любомыслу и в самом деле благоволили боги, и славный прародитель Седой Бобр решил ему помочь.

Хищный гребень навис над кораблем, изогнулся и накрыл утлое маленькое суденышко. Драккар ушел под воду.

Тишина, наступившая после грохота бури, казалось нестерпимо звенящей. От того, что вода сжимала голову, давила на уши, глаза… Тяжесть выталкивала из груди остатки воздуха… Каждое мгновение тянулось мучительно долго. Любомысл думал — он не выдержит.

Но с каждым мигом боль в ушах слабела, становилось легче сдерживать дыхание и вот…