Ольга Коханенко - Хома Брут [litres]

– Вот, сейчас они уязвимы! – прервав пение, выкрикнул старик.– Руби, не мешкай.

Но бурсак словно застыл. Петро испуганно глядел на него карими заплаканными глазами, полными ужаса. Испытав приступ жалости, Хома вдруг понял, что успел полюбить парубка и ни за что не сможет убить его.

– Что ты там телишься, черт тебя дери?! – разразился бранью старик.– Не смотри на него! Это опаснейший кровожадный вурдалак! Который однажды сожрет тебя ночью, если только будет такая возможность!

Замотав головою, Хома стал отступать:

– Нет… нет!

– Руби! – яростно проорал характерник, не замечая, что Авдотий за его спиною снова начал принимать чудовищную форму и уже тяжело поднимался на кривые лапы.

Увидев, как лицо Петро вновь стало зарастать густой темной шерстью, Хома нахмурился и неловко замахнулся саблей, чтобы нанести удар.

Раздался рев. Характерник вдруг упал на колени, подкошенный коварным ударом когтистой лапы по спине. Изловчившись, светлая тварь рванула в сени, а из них во двор.

С легкостью оттолкнув семинариста мощной головой, темная тварь с визгом понеслась за светлой, на полном ходу не вписавшись в двери и выломав часть дверного косяка.

Пораженно глядя на дыру в стене, Хома устало опустился на лавку.

– Скорее вставай! – не обращая внимания на раны на спине, характерник бросился к нему. Едва шевеля бледными губами, Хома таращился на него, не понимая, что нужно делать.

– Сейчас! – старик вынул из мешочка на поясе небольшой глиняный сосуд.

– Пей! – с силой зажав Хоме нос, он стал вливать ему в рот противный вязкий напиток. Едва он попал в горло, Хомино тело задрожало, надуваясь изнутри. Он попытался вырваться, но характерник держал его голову, продолжая вливать жидкость.

Когда парню показалось, что он, палец за пальцем, раздулся, как воздушный шар, характерник отпустил его, отойдя на шаг. Почувствовав облегчение, Хома вытянул губы трубочкою и выпустил изо рта пар.

– Идти можешь? – склонился над ним характерник.– Нам нужно спешить.

Хома кивнул и поднялся:

– Погоди! А где же Вера? – испуганно вскрикнул он.

– Не хотел тебя расстраивать,– признался старик, подавая ему руку.– Незадолго до того, как появились упыри, к вам в хату ворвался высокий курчавый козак в панских одежах…

– Ясногор… – прошептал Хома и уточнил: – Это приказчик.

– Так вот, хм-м,– задумчиво хмыкнул старик. – Он махал руками и уповал на какое-то обещание. Вера твоя плакала и молила ее оставить.

Хома почувствовал, что внезапно рассвирепел.

– Только он не послушал ее, схватил и уволок из хаты,– закончил старик.

– А ты что в это время делал?! – зло поинтересовался бурсак.

– То, что должен был,– характерник пожал плечами.– Прятался в углу, поджидая упырей. Давай, нет времени на разговоры!

Опираясь на старика, Хома послушно дошел до двери в сени, все еще злясь на характерника за то, что тот не остановил Ясногора.

– Постарайся догнать меня,– старик сунул руку в мешок на поясе и вытащил бутылек. Запрокинув голову, он залпом выпил содержимое.– Но не ввязывайся, понял? – сдавленным голосом уточнил он.

Парню вдруг показалось, что темные глаза старика стали ярко-оранжевыми с плотной золотой радужкой.

Оставив пораженного Хому на крыльце, характерник выскочил во двор и исчез, скрывшись за развесистой ивой.

«Да как же его догнать, если непонятно, где он?» – вглядываясь в темноту, охнул бурсак.

Неожиданно он заметил огромного черного волка, который медленно ходил по траве туда-сюда, сливаясь с тенью, и принюхивался.

Хома попятился в хату. Не обращая на него внимания, зверь ринулся куда-то с невероятной скоростью.

Осмелившись проследить за ним, парень понял, что волк, вероятно, вынюхивал упырей, которые изрядно наследили, прокладывая себе путь к отступлению. Казалось, удирая, твари двигались громадными скачками, не разбирая дороги. Все, что попадалось на их пути, было разнесено в клочья: пустой сарай, старая ива, стена хаты.

Глубоко вздохнув и трижды перекрестившись, Хома побежал. Он никак не мог взять в толк, куда подевался старик, опасен ли волк и что будет, если за следующим поворотом они столкнутся со зверем нос к носу. Отгоняя жуткие мысли, он просто бежал, ощущая, как промокли ноги от холодной росы, а сам он вспотел, несмотря на промозглый ночной холод.

Вдруг неподалеку от него раздался устрашающий рев и странные звуки, похожие на треск ломаемых досок. Снова рев. Жалобно и отчаянно заскулила собака.

Замерев и прислушавшись, Хома догадался, что скулила вовсе не собака. Все немногочисленные дворовые псы были надежно заперты на псарне. Это скулил черный волк, который, очевидно, нагнал упырей и принял на себя их удары.

Оттолкнувшись от стены, Хома побежал так быстро, как только мог. Темные окна хат, расплываясь, мелькали по сторонам. Сабля колотила по бедру. Сердце бешено билось у него в ушах.

Дважды свернув, Хома выскочил на то место, откуда в последний раз слышался рев. Никого не было. Трава, крыши и стены хат вокруг были забрызганы кровью. Земля изрезана когтистыми лапами. Посреди поляны лежало вырванное с корнем дерево, поваленное на хилый сарай, разлетевшийся в щепки. Парень не был уверен, но ему показалось, что под обрушенными досками чернели чьи-то голые пятки.

Охнув, он с горечью понял, что кто-то из местных не проснется после этой страшной ночи. Не желая знать, кто это, он поспешил дальше.

Приблизившись к центру хутора, бурсак снова услышал рев совсем близко, через три хаты. Прибавив шагу, он едва не пролетел в темноте мимо окровавленного, задыхающегося от усталости характерника.

Опираясь на стену, старик больно схватил его за ворот рубахи:

– Тпр-р-ру! – прошептал он, тяжело дыша.

Испуганно оглядев старика, Хома хотел спросить, что с ним, но характерник шикнул на него и заглянул за угол.

– Ты только погляди! – прошептал он.

Осторожно, чтобы не задеть старика, Хома придвинулся и увидел упырей, молниеносно приближающихся к воротам громадными прыжками. Бурсак зажмурился, ожидая, что сейчас твари раскидают козаков, уничтожат как неудобную преграду и протаранят ворота.

Раздался крик смотровых, его подхватили другие, и вдруг ворота распахнулись перед самыми мордами тварей, выпуская их из хутора.

Издав злобный рык, упыри умчались в темноту. Ворота закрылись. Вокруг них засуетились козаки, слаженно выполняя свою работу. Как ни в чем не бывало они тут же разошлись по постам.

Тяжело дыша, характерник грязно выругался и стал рыться в мешке на поясе.

– Что… что все это значит? – дрожащими губами прошептал Хома.– Почему козаки не попытались убить их?! Как… как мальчики стали этими тварями?

– Упырями становятся по-разному,– нащупав что-то в мешке, характерник сунул себе в рот нечто, похожее на сухую полынь.– Пойми, это давно не дети. Не люди. Должен признаться, что я с таким сталкиваюсь впервые. Превращенные вампиры… хех! – старик невесело улыбнулся.– Теперь ясно, как они так долго скрывались. Неясно только, что с ними делать. Я пока не понимаю природу их магии. Но очевидно, что они слишком безмозглые, чтобы действовать самостоятельно. Хоть и кровожадные. Дай волю, они сожрали бы весь хутор. Наверняка ими кто-то управляет… – характерник задумался.– Ладно, нагнать их невозможно,– старик смачно сплюнул на землю. – Едва мы приблизимся к воротам, нас пристрелят как диких кроликов. По крайней мере тебя. А один я не справлюсь,– он окинул Хому тревожным взглядом.