Елена Арсеньева - Ведьмин коготь [litres]

Трапезников был глубоко убежден, что помочь Михаилу Назарову уже невозможно, однако опять не решился сказать об этом, только буркнул:

– Я тоже должен помочь одному человеку, который должен быть где-то здесь. Вернее, должна, потому что это женщина. Моя… жена.

– Бывшая, – как-то странно произнесла Женя, почему-то без вопросительного знака, который здесь подразумевался сам собой.

– Не знаю, – честно признался Трапезников. – Пока не понял. Мне пока не вполне ясно…

Женя кивнула, словно ей-то все было ясно вполне, и сказала:

– Давайте быстро обойдем дом. Вдруг их держат где-то внутри связанных. А если нет, я даже не знаю, что делать. Надо было нам у Раисы спросить.

– Раиса ничего бы не сказала, неужели вы не понимаете? Заморочила бы нам голову, вот и все. А грозить Верьгизу постоянно осиновым колом как-то по́шло, честное слово, и в конце концов Раиса поняла бы, что я не способен убить безоружного, – признался Трапезников.

Женя покосилась на него – Трапезников не понял, одобрительно или осуждающе, но ничего не сказала, только вздохнула – Трапезников не понял, облегченно или с сожалением. Впрочем, он уже давно отчаялся что-либо понять в оттенках происходящего: мог воспринимать только голые, так сказать, факты. Женя, к примеру, под этим уродским балахоном совсем голая…

– Вообще все было бы проще, если бы я мог прикончить его на берегу. Его, потом Раису… И все было бы шито-крыто, – пробормотал Трапезников, прогоняя ненужные мысли.

– А вам приходилось убивать? – не без опаски спросила Женя.

– Моя боевая юность прошла в Чечне, – с натужной лихостью сообщил Трапезников. – Инженерные войска 58-й армии Северо-Кавказского военного округа. Недолго воевал, но бурно. Нашу часть однажды взяли в кольцо… отбились. После ранения комиссован подчистую, но память о некоторых навыках не отшибло.

Тем временем они поднялись на крыльцо Верьгизова теремка.

– Давайте только быстро, – попросил Трапезников.

Женя кивнула и полетела вперед, распахивая дверь за дверью. «Видимо, Верьгиз беды не чуял, вот все незапертым и оставил, – самодовольно подумал Трапезников. – А я тут как тут!»

Спустя минуту-другую торопливой пробежки по комнатам первого этажа он обратил внимание на некую странность происходящего. Ни у одной двери не было ручки. Женя нажимала на дверь ладонью. И та открывалась. Можно было подумать, что она открывается от толчка, однако на самом деле она открывалась не от Жени, а к ней, словно прилипнув к ее ладони!

«Свят, свят, свят!» – подумал Трапезников – и дальше думать себе запретил. Вообще. От греха, так сказать, подальше.

Ничего достойного внимания на первом этаже они не нашли, хотя заглядывали во все незапертые (впрочем, Трапезников в этом уже не был уверен!) шкафы и выдвигали ящики всех столов и комодов. На счастье, мебели оказалось очень мало. Прошло не более пяти минут торопливого обыска, и они взбежали на второй этаж. И здесь сразу наткнулись на небольшой встроенный шкаф. Створки со скрипом разъехались, почему-то понесло сквозняком, и в проеме они увидели несколько черных полиэтиленовых пакетов – вроде тех, в которых выносят мусор, только больших.

– Это чьи-то вещи, – прошептала Женя, но тотчас вскрикнула: – Это мои вещи!

Она ловко развязала один пакет, вытряхнула на пол сумку, жакет, босоножки, блузку, лифчик, трусики и мятые брючки, сорвала с себя балахон и, не обращая внимания на Трапезникова, который и не подумал отвернуться (его ведь не просили, правда?), быстро оделась (с точки зрения Трапезникова, не просто быстро, а слишком быстро, мгновенно, можно сказать!).

Обшарила карманы, ахнула, просияла, показав Трапезникову краешек какого-то пакета, обернутого коричневой бумагой, а потом надела на себя простенький медный крестик и серебряный образок, найденные в одном из них:

– Это мои! Их у меня отобрали, пока я была без сознания. Какое счастье, что они нашлись! Хотя вот, погодите. – Сняла образок, подала Трапезникову: – Наденьте.

– Это кто? – пригляделся он. – Серафим Саровский? А может, мне лучше это надеть? – Достал из кармана белемнит Верьгиза и покачал перед собой: – Как трофей победителя?

– До победы нам еще далеко, – Женя взяла белемнит из его рук и спрятала в карман своих брючек. – Наденьте образок. Вот теперь совсем другое дело! Так надежней! – переложила в карманы из сумки какие-то мелочи, сунула сумку снова в шкаф: – Если придется бежать по лесу, будет мешать! Ну, в путь?

– Рановато, – буркнул Трапезников, критическим взглядом меряя ее ноги, вернее, не ноги, которые, кстати, были безукоризненны, а брючки до колен и босоножки. – В этом вы далеко не уйдете. Нам в самом деле придется пробираться через лес, через высокую траву, колючки всякие. На вас через десять минут живого места не останется. Давайте-ка поищите в других мешках джинсы или длинные брюки да обувь.

– Но это же чужое! – возмутилась Женя, глядя на Трапезникова с таким возмущением, словно он был профессиональным грабителем с большой дороги, а она – мимо шедшей монахиней.

– Балахон на вас тоже был чужой, и ничего, – чуточку обиженно сообщил Трапезников, и огонь праведного возмущения в Жениных глазах поугас.

– Логично, – пробормотала она. – И вообще, на войне все средства хороши!

– Можете потом выслать ценной бандеролью все эти вещи обратно, чтобы успокоить свою щепетильную совесть, но сейчас не тратьте время, переодевайтесь скорей! – прикрикнул Трапезников, и Женя поспешно открыла второй мешок.

В нем нашлись джинсы, на счастье, оказавшиеся ей впору, и даже кроссовки, которые пришлись по ноге. Она быстро – опять слишком, слишком быстро! – рассталась со своими брючками и облачилась в чужие джинсы.

Когда она перекладывала в джинсы белемнит, в кармане что-то зашуршало, и Женя достала оттуда ламинированный квадратик. Взглянула мельком – да так и ахнула, побледнев.

– Что такое? – удивился Трапезников, посмотрев на квадратик: это был пропуск на какое-то предприятие, название которого ему ничего не говорило, да и лицо темноволосой женщины он видел впервые, и имя – Светлана Хазанова было незнакомым.

– Около салона, где я работаю, некоторое время назад появилось объявление о пропаже женщины, которую зовут именно так! – испуганно воскликнула Женя. – Лицо я плохо помню, но волосы и глаза точно темные! Неужели это она?!

– Вернемся – немедленно заявим в полицию, – пробормотал Трапезников, доставая телефон и быстро фотографируя вещи пропавшей, шкаф с несколькими полиэтиленовыми мешками в нем, а заодно и общий вид комнаты.

Интересно, откуда это так дует?.. Может быть, в глубине шкафа стоит вентилятор или вытяжной шкаф? Да ну, глупости.

– Надо посмотреть другие пакеты, – предложила Женя. – Вдруг еще какие-то документы найдутся.