Рэт Уайт - Героиня

Поставив награду на место, она направилась по коридору к себе в спальню. Только она собиралась пересечь комнату, когда головная боль, которую она испытывала ранее, вернулась с полной силой. Она остановилась в дверях и несколько раз моргнула. В глазах поплыло. Она протянула руку и включила свет.

Комната закружилась.

Адель сделала шаг в сторону кровати, и почувствовала, будто идет по лодке посреди бушующего моря. Она едва не упала и потянулась, чтобы ухватиться за дверную раму. Желудок сжался, головная боль усилилась. Что происходит? - подумала Адель, в глазах у нее плыло.

Она подождала, когда это пройдет.

Сделала шаг к своей кровати с балдахином.

И упала. Правый бок у нее уже онемел, поэтому она не почувствовала боли, когда ударилась об пол и потеряла сознание.

***

Слезы застилали Тоне Браун глаза, когда она неслась по парковке Филадельфийской Мемориальной больницы. Она получила телефонный звонок утром, когда ехала на работу, и едва не попала в аварию, когда добиралась до больницы. Она даже не успела позвонить мужу. Звонок был пятнадцать минут назад, и услышанное потрясло ее.

"Ваша мать поступила в Главную Филадельфийскую больницу в критическом состоянии", - произнес голос на другом конце трубки. "Похоже, у нее сердечный приступ или инсульт".

После этого звонка Тоня помчалась в противоположном направлении, в сторону городского центра. Войдя в фойе больницы, она стала искать указатели, которые провели бы ее в отделение интенсивной терапии.

- Могу я вам помочь?

Молодая чернокожая медсестра за стойкой регистрации с беспокойством посмотрела на Тоню.

- Сюда только что привезли мою мать, - сказала Тоня. - Адель Смит... мне сказали, у нее...

- Она на четвертом, - прервала ее медсестра. - В отделении интенсивной терапии. Я попрошу, чтобы кто-нибудь вас проводил. Другая медсестра, белая женщина средних лет, вышла из-за стойки и сопроводила Тоню к лифту.

Когда Тоня подошла к палате, где лежала ее мать, она с трудом сдерживала слезы.

Мама лежала на койке, под капельницами, специальная аппаратура контролировала дыхание и сердечный ритм. Казалось, будто она спала, только лицо у нее было не шоколадного, а пепельного цвета. Тоня приблизилась к краю койки и посмотрела на мать. Ей хотелось расплакаться, но она понимала, что должна быть сильной.

В палату вошел врач. Это был белый мужчина, за пятьдесят, с редеющими черными волосами. Он держал медицинскую карту.

- Мисс Смит? - вежливо обратился он к Тоне.

- Да, я - ее дочь, - сказала Тоня. - Как она? Что случилось? Неужели у нее...

- Ваша мать перенесла инсульт, - сказал врач. - На самом деле, несколько инсультов. Сегодня утром мы сделали компьютерную томографию, и обнаружили, что первый был очень слабым. Вероятно, она его не заметила.

- Когда? Как? - Тоня была растеряна и напугана. Еще вчера вечером мама была в полном порядке!

- Первый произошел вчера днем, - сказал врач. - Второй - ближе к вечеру, а третий - вскоре после того, как она вернулась домой. Он вызвал у нее временную потерю сознания. Придя в себя, она смогла доползти до телефона и позвонить в "911". Четвертый инсульт она перенесла, когда прибыла спасательная бригада.

- О, боже! - Тоня закрыла лицо руками и разрыдалась.

Врач был искренним, заботливым и сочувствующим. Он осторожно подвел ее к стулу и посадил.

- Ваша мать перенесла так называемый ишемический инсульт, при котором происходит закупорка кровеносных сосудов, снабжающих мозг кровью. Мы сразу же провели ей тромболитическую терапию, растворив сгустки крови.

- С ней все будет в порядке?

- Да, ваша мать выкарабкается. Мы ничего не можем сказать о возможных неврологических повреждениях, пока не проведем дополнительные исследования.

Тоня с трудом справилась с нахлынувшей волной эмоций. Если мама и научила ее чему-то, то это быть сильной перед лицом невзгод. Сейчас не время плакать.

Она выпрямилась, взяв себя в руки.

- Хорошо, - сказала она. Посмотрела на висящие на стене часы. Было полдевятого. - Как долго она была вчера без сознания?

- Примерно три часа, - ответил врач. - Парамедики привезли ее около четырех утра.

- И вам потребовалось четыре часа, чтобы позвонить мне?

- Она прибыла сюда без документов. Полиция сообщила нам ее личность лишь час назад.

- Боже мой, - сказала Тоня. Она начала выходить из себя. - Какого черта они делали это так долго? Они не думали, загружая бедную чернокожую женщину в машину скорой помощи и отправляя ее в больницу, что она может умереть?

- Я не знаю, мисс. Не могу сказать, почему полиция действовала именно так, - ответил доктор. - Нет необходимости упоминать об этом, но ваша мать получила здесь самое лучшую медицинскую помощь, и наша администрация тесно сотрудничала с полицией, чтобы установить ее личность. Мне очень жаль, что мы только недавно узнали, кто она. Но уверяю вас, мы будем заботиться о вашей матери на таком же высоком уровне, как и обо всех наших пациентах.

Казалось, будто он зачитывал свои слова по бумажке. Они никак не способствовали снижению растущего беспокойства.

- Спасибо, - сказала Тоня. Да, она начинала медленно выходить из себя. Она посмотрела на спящую в другом конце палаты мать. - Каков ее прогноз?

- Мы выясним это, когда она придет в сознание, - ответил врач. - Предварительная томография показала, что неврологические повреждения минимальны. Возможно, пострадает ее речь.

- А как насчет зрения? Памяти?

- Опять же, мы не узнаем, пока она не придет в себя.

- Когда это случится?

Врач пожал плечами.

- Возможно, ближе к вечеру.

Тоня поднялась на ноги и подошла к койке матери. Врач последовал за ней, и проверил у Адель пульс и дыхание. Тон его голоса был настолько сухим, что Тоня буквально вибрировала от негодования. Она попыталась напомнить себе, что нельзя ожидать от кого-то таких же переживаний, какие испытывала она сама. И все же ее беспокоило то, что он ни разу не встретился с ней глазами, когда говорил о здоровье матери. Он вел себя так, будто она отвлекает его от более важных дел.

- Не беспокойтесь. Ваша мать получает самую лучшую медицинскую помощь.

Врач говорил это, стоя к ней спиной. Он делал записи в карте матери и проверял ее жизненные показатели. Несмотря на отрепетированные обнадеживающие слова, своими манерами и выражением лица он скорее напоминал механика, проверяющего уровень масла в двигателе, чем человека, в чьих руках находится чья-то жизнь. Тоне с трудом получилось развеять впечатление, что он проявлял бы большую озабоченность, если б пациентка была белой. Она не хотела так думать. Именно так считала ее мать, а она была не такой, как она.

Адель Смит застряла в своем прошлом. Она повсюду видела расизм. Тоня же считала себя непредвзятой. Даже встречалась с несколькими белыми мужчинами, до того как познакомилась с мужем. Тоня взяла мать за руку. Она ахнула и подавила слезы, испуганная тем, какой холодной и хрупкой была рука у этой крупной и крепкой женщины. Кожа была тонкой, как пергамент, и Тоня чувствовала под ней крошечные косточки. Ее мать всегда обладала такой силой, что видеть ее в столь беспомощном состоянии было невыносимо.