Тим Каррэн - Биоугроза

- У нас получится, - сказал я Джени.

Она лишь слегка приподняла бровь.

Мы прошли сквозь еще одну дверь и оказались в длинном и узком складском помещении, вдоль одной стены которого стояли нагроможденные друг на друга коробки, а вдоль другой - ящики с разбухшими папками. Там было светло, потому в потолке было несколько стеклянных панелей. Я вздохнул с облегчением, поскольку дверь закрывалась на замок. Но расслабляться было рано, поскольку я осознал, что мы не одни.

5

Перед нами стоял мальчишка.

Лет десяти-одиннадцати, не больше, хотя последний год стал для него сущим адом. Кожа у него была выбелена добела, покрыта нарывами и пятнами грибкового нароста, полупрозрачные глаза горели желтоватым огнем. Из огромных, проеденных язвами дыр сочился зеленый гной, который, казалось, светился на фоне бледной, жирной кожи. Я увидел его. Увидел смерть, которую он нес с собой. Но мальчишка оказался проворным. Он бросился вперед, целясь мне в глаза крючковатыми пальцами. Я отшатнулся назад, боясь вступить в контакт с любым из заразных, злобных патогенов, которыми он кишел.

Споткнувшись об коробку, я упал на задницу. Пистолет выскользнул из моих пальцев, и я оказался целиком во власти мальчишки. Но ему нужен был не я. Ему нужна была Джени. Поэтому, когда я упал на задницу, он быстро утратил ко мне интерес. Он нацелился на Джени и бросился за ней. Она побежала к двери, но он догнал ее и повалил, как лев сочную газель.

Когда я, наконец, сумел подняться на ноги и схватить пистолет, он уже уложил Джени лицом вниз. Она отбивалась и извивалась, но он лежал на ней верхом и терся эрегированный пенисом об ее зад.

Я подбежал и двумя ударами ноги сбил его с Джени.

Затем Джени вскочила и спряталась у меня за спиной, а мальчишка-Скаб поднялся на ноги. Голова у него была повреждена - сбоку виднелась большая вмятина, которую, словно на алюминиевой банке, оставил мой ботинок со стальным носком. Из раны сочился зеленый гной и розоватая кровь.

Мальчишка зарычал и бросился на меня.

Я всадил в него две пули. Пытался попасть ему в голову, но рука у меня тряслась так сильно, что обе вошли ему в горло, разорвав сонную артерию, из которой фонтаном брызнула кровь. Будто пробило шланг высокого давления. Он принялся, словно пьяный, шататься вокруг, скрипя зубами и издавая сдавленные булькающие звуки. Из шеи у него лилась кровь. Это продолжалось, наверное, пару секунд, но эта жуткая пляска смерти навсегда впечаталась мне в память.

Затем он упал, и в следующий момент случилось самое страшное.

- Рик! - воскликнула Джени.

Я услышал крик... серию криков... Но принадлежали они не Джени, и в них уж точно звучал не ужас, а наслаждение. Это были крики экстаза. Из-за ящиков выскочили прятавшиеся там три женщины. От них исходил резкий запах гниющих фруктов. Скабы. Лысые, серые, с лицами как у трупов, кожа болталась бесцветными складками. Только набросились они не на нас, а на умирающего мальчишку.

Движимые бешеным голодом, они стали драться за кровь, хлещущую у него из шеи. Они пили ее, слизывали с рук, купались в ней. Мы с Джени в изумлении и ужасе смотрели, как они сгрудились над мальчишкой. С чавканьем и хлюпаньем прижались к нему, словно поросята к материнским соскам. Это было отвратительно. Само зрелище. И звуки. Мне нужно было расстрелять их, потому что это было бы легко

Но я не стал этого делать.

Я стоял, охваченный отвращением, парализованный от шока, словно толстый сочный жук, запутавшийся в паутине. Они должны были умереть, и я знал это. Однако я испытывал какое-то извращенное желание увидеть, чем все закончится.

Наконец, одна из женщин издала отрыжку и оторвала губы от шеи мальчишки. Она посмотрела прямо на меня. Ее лицо напоминало желтое сало, сползшее петлями и складкам, рот был вымазан в крови. От нее исходил омерзительный запах тухлого мяса. Голое тело было покрыто коростой и изъедено язвами. Одна из грудей была плоской, другая - отвисшей, мертвенно-бледной, на которой с шокирующим контрастом выступали синюшные вены.

- Каааакой ты краааасавчик, - ее голос напоминал сухой скрип лопаты об могильную плиту. - Такой хорошенький. - Она облизнула шелушащиеся, почерневшие губы раздутым, серым языком. - Как насчет поцелуя, горячего маленького поцелуя рот в рот?

Это было похоже на дежавю. Она напомнила мне другую безумную сучку-Скаба, с которой я встретился в продуктовой лавке Янгстауна. Эта была не менее отвратительной, не менее ужасной, и не менее похотливой. То, что она сделала потом, трудно выразить словами. Она двинулась на меня, ухмыляясь ртом, полным серо-черных зубов, и поигрывая языком. Сунула покрытую струпьями руку себе между ног и ввела в себя пару пальцев. Раздалось отвратительное чваканье, будто кто-то воткнул большой палец в разбухший гнилой персик. Она принялась обрабатывать себя, дыхание у нее участилось, между ног потекла какая-то похожая на мочу жидкость. Смрад стоял неописуемый.

Она подошла еще ближе, и мне показалось, что я закричал. Помню, я вздрогнул от звука собственного голоса. Потом помню, что в руке у меня появился пистолет. Вскинув его, я влепил пулю ей прямо в лицо. Из затылка брызнули кровь и мозги, и женщина с громким шлепком рухнула на пол. Ее тело содрогалось от конвульсий, а затем раздалось какое-то шипение и бульканье, и из промежности у нее вытекла слизь, распространив смрад гниющей рыбы.

Этого было достаточно, чтобы нас стошнило.

Я не хотел смотреть, и все же посмотрел. И тогда я заметил, что в тех выделениях что-то шевелится . И этого "что-то" было там много. Я увидел десятки красных жуков, каждый размером с большой палец. Они копошились в луже слизи. Их появлялось все больше и больше, они ползали по мертвой хозяйке с отвратительным пощелкиванием. Сотни насекомых буквально облепили ее. Плоть у нее была склизкой и рыхлой, и они зарывались прямо в нее.

А затем подошли две другие женщины. Тоже, видимо, в поисках пищи и секса. Их серые, морщинистые и обвисшие лица были покрыты нарывами. Глаза светились желтым, словно пламя свечи, огнем. Они ухмылялись, демонстрируя длинные и острые зубы. Я выстрелил одной из них в голову. Выстрелил в другую и промахнулся. А промахнулся я потому, что в тот момент, когда я нажал на спусковой крючок, она взмыла в воздух. Ударилась в меня всем тело, сбив с ног. Казалось, она собиралась не сколько трахнуть меня, сколько сожрать.

Я услышал крик Джени.

Женщина-Скаб оседлала меня, навалившись своим жирным, рыхлым телом. Это было все равно, что бороться с медузой. В лицо мне ударило ее горячее могильное дыхание. Женщина плюнула в меня, желтая пена брызнула мне на щеку. Она попыталась добраться зубами до моего горла, и я ударил ее пару раз в лицо. Плоть у нее была мягкой и пористой. Я обхватил руками ее шею. Решил, что буду сжимать, пока у нее не отлетит голова. Плоть ее шеи была похожа на живую мякоть. Казалось, она шевелится, сочится и растекается под моими пальцами. Женщина сопротивлялась. Тяжело дыша, царапала мне лицо и издавала при этом отвратительное шипение.