Елена Блонди - Ами-Де-Нета [СИ]

— Вот оно. Ты быстр, в решениях и поступках. Время подгоняет и тебе приходится совершать быстро, думать быстро. Это чревато ошибками. Но все равно это лучше, чем застывшее существование, которым живет большинство. Меня всегда поражало, Дай, люди живут короткие жизни так, будто впереди у них вечность. Оставляют на потом важные решения или свершения, или просто отмахиваются от них. А после исчезают в пустоте небытия. Можно бы возмутиться, но кто мы такие — толковать непознанное? Может быть, структура мироздания именно такова. Могучий базис из одинаковых людей, ведущих почти животную, неосознанную жизнь, и на нем взрастают отдельные плодоносные деревья. Такое видение мира приводит к смирению. Если так, то к чему что-то менять.

— Ты сама изменила очень много, — напомнил ей Даэд.

Занавеси шатра заколыхал ветерок, послышались за ним осторожные шаги.

Неллет кивнула, открывая глаза.

— Может быть, это были изменения, входящие в заранее определенные очертания. Неумолимый хэго империи Ами и Денны, помнишь? А теперь мне нужно рассказать сон, о котором ты ничего не знаешь. Можешь послушать его, посиди, пока элле и кенат-пина записывают. Потом уйдешь отдыхать, а я снова посплю. Ночью продолжим работать.

— Да, моя Неллет.

Даэд встал с постели. Натянув штаны, сел обок, на низкий мягкий табурет, и приготовился слушать, хотя голова была занята тем, о чем только что говорили. Хэго…. Неумолимая неизменность бытия. Это о ней. Об осенних снах, за которыми последуют зимние. О непременной весне, которая изменит его собственную жизнь. Явится новый муж, думал Даэд, не вслушиваясь в слова принцессы и в мерный голос кенат-пины, а я? По ее решению останусь советником, буду жить в маленькой келье, окруженный старыми свитками и современными досками памяти. Достигну зрелости и получу право приходить в покои принцессы на один час в сутки. Стоять над свитком, пока она будет спать. И записывать, а после переписывать то, что вдруг вырвется из спящих губ спящей принцессы.

Сохранится ли неизменность, если я не подчинюсь? Вместо выбранной мне судьбы уйду в охотники. Чтоб найти новую ксиит, которая будет уводить меня в нижнюю дымку…

— Много мелкой воды, — шелестел голос принцессы рядом с ним, — и по ней — огненные змейки — отражение светильников, зажженных над небольшими домами, каждый из одной или двух прослоек, и стоят они отдельно, не смыкаясь внутренними стенами. Подобно коробкам для хранения фруктов, только в них не плоды — люди. Внутренние стены являются также наружными, в тех, что видны от воды — прорезаны окна.

Горькие мысли Даэда о своей судьбе улетели, остался лишь настороженный слух. Что она говорит?

— Прорезаны окна, — послушно повторил кенат-пина, почти невидимый за колыханием многослойной кисеи.

— Там был юноша, почти мальчик. Светлые волосы с бликом света на них, широкие плечи. Он обнажен до пояса, идет по воде, и она тихо журчит, обтекая колени. Очень красиво — отражения света колышутся, разбиваясь и снова смыкаясь. Он идет к берегу, оставляя за спиной мрак над поверхностью вод. Там пахнет. Пахнет свежим весенним дождем, который приносят соленые облака. А еще белой рыбой олинией из больших прудов, только запах сильнее и жестче. Шум. С берега слышен шум, музыка, и детские голоса. А еще — поверху ветер, ходит, шевеля стебли высохшей травы.

Даэд напряженно слушал. Принцесса рассказывала не сон! Вернее, он был там! Но где именно он был? А еще сбивали подробности, которых сам не заметил или не помнил. И те, о которых не знал. Светлые волосы. Шелест сухой травы.

— Свет падал на него, меняя цвета от теплого красного к холодному голубому, я не смогла разглядеть черты его лица. А ниже плеч — сплошная чернота, пронизанная плеском воды.

— Тень, — прошептал Даэд еле слышно, чтоб не мешать воспоминаниям, — тень от больших камней.

— … они говорили о местных обычаях. Рыбак совершал провожальный обряд тем, кто выбирает другие пути, оставляя эту землю, чтоб не вернуться. Много слов, связанных в привычный речитатив, ясно, что он повторяет его неизменно и часто. Из незнакомых: культура, телевизер, пацаны, башка. Еще — оберегающие слова. О воде, которая по ночам выпивает теплую кровь из людских тел. Он заботится о мальчике. Дарит ему еду — рыбу в прозрачном мешке. И тот уходит. Возвращается в темноту, так и не выйдя на свет. Несет мешок в опущенной руке, на запястье что-то сверкает. Неясно и слабо.

Она помолчала, вспоминая.

— Да. У камней, которые вросли в песок, у них своя собственная чернота, усиленная цветным светом. И тишина в ней. Это немного страшно и очень красиво. Черное на фоне огненных кос.

Глаза принцессы закрылись. Рука свесилась, раскрывая пальцы. И Даэд осторожно взял ее в свои ладони.

— Я буду спать, — принцесса говорила медленнее и тише, так же понизил голос кенат-пина, страшась нарушить новый сон, — иди, Даэд, тебя позовут.

— Вода не сосет кровь, — шепотом сказал Даэд, наклоняясь так, чтоб кенат-пина не смог услышать его слов, — это просто так говорят там. Когда холод сильнее тепла.

Пальцы в его руке шевельнулись. Бледные губы тронула улыбка.

— Потом, Дай. Я засыпаю.

Книга исхода.

— Королеве Ами не пришлось ждать до назначенного самой срока. Через два года после ее двадцати шести был совершен прорыв в исследованиях.

Комплексный подход. В лабораториях брались за дело с таких сторон, что это могло вызвать усмешку у тех, кто мыслил более узко. Но ученые династии Ден не боялись показаться смешными. Сама королева не слишком вдавалась в подробности, доверяясь знаниям специалистов. Ей вполне хватило того, что результаты уже достигались.

— Через сны! — Денна, с изможденным усталым лицом сидел в кресле, напротив большого окна их общей спальни, — обычные сны, которые бывают так невероятны. Оказалось, порталы в другие миры находятся именно там. Группа джента Саноче сумела материализовать связи. Теперь нам доступны знания вне нашей реальности. Вернее, способы получать их.

Он коротко рассмеялся, потирая лицо ладонью.

— Я сам не слишком понимаю, как это работает. В свое оправдание могу сказать, что и джент Саноче не все понимает. Но к примеру, незнание процесса сбраживания плодов не мешает тебе наслаждаться прекрасными винами королевских подвалов, так?

— Так, — согласилась Ами, опуская от волос резной гребень, — но моих знаний должно хватить, чтобы не упиться до полусмерти или не отравить тебя некачественным вином. Это важно.

Денна покивал, зевнул, сползая в кресле удобнее.

— Мы следим за безопасностью. Это на первом месте. Я не могу рисковать тобой, мое счастье.

— Поэтому ты рискуешь своими мимолетными любимицами, — усмехнулась Ами, вставая и кладя гребень на подзеркальную полку, — мне некого позвать расчесать волосы.