Ярослав Веров - Иррационариум. Толкование нереальности [litres]

Вернулась Арина с контейнерами с едой.

– Девушка, сюда кто-нибудь заходил? Кто-то подходил к моему столику? Марат Петрович? Он?

– Н-нет, что вы, – Арина встревоженно на неё посмотрела. – Кроме вас никого не было. Что случилось?

– Моя камера. Она… Её подменили, – Мирослава чувствовала себя полнейшей дурой, но всё-таки договорила. – Я с другим фотоаппаратом пришла!

– А этот – не ваш?

– Мой, но… Его у меня не было. То есть, с утра я была с другим. Я снимала вокзал на другую камеру, – Мирослава и сама понимала, насколько абсурдно звучат её слова.

Арина вздохнула с облегчением.

– Может, вы просто перепутали с утра, когда выходили из дома. А сейчас, задремав, забыли об этом.

– Но я же… Да… Наверное, вы правы.

В конце концов, о чём волноваться? Завтра она сходит в магазин обмена и поменяет камеру снова. Или – не станет менять! Купит новую – теперь у неё есть на это деньги. А старый фотоаппарат оставит на память. Почему бы и нет? Он долго служил ей в прежней жизни.

Внизу сквозняком открыло дверь: звякнул колокольчик, но никто не вошёл.

Арина обернулась на звук, затем улыбнулась Мирославе, порылась в кармане фартука и положила на столик два листа бумаги – счёт и цветную листовку. После чего поспешила на первый этаж.

Мирослава принялась нащупывать в кармане куртки кошелёк.

Тот вопреки опасениям оказался на месте.

Ночью она снова слышала гудок поезда, и ей снова снился автобус, в котором ехала сквозь темноту то с Игорем, то одна.

Проснувшись, Мирослава вдруг поняла, чем её так удивил этот сон. Она не видела в городе автобусов. Ни одного. Трамваи, да, бегают. Поезда – гудят иногда ночью и теоретически всё же существуют. Очень редко встречаются автомобили. Но автобусов нет.

Конечно, раньше, когда-то она ездила на автобусе. Наверное… Да и сюда она добралась точно не на трамвае.

А здорово было бы его сфотографировать. Этот автобус из сна. Если уж с поездом не складывается. Да. Сфотографировать. Непременно. Именно об этом и говорят сны. О чём же ещё? Ведь фотография – всё, что у неё осталось. И всё, о чём она мечтала.

Она нахмурилась, вспомнив вчерашний ужин в кафе: ещё ведь нужно достать новую камеру. Мирослава подошла к стеклянному столику, на котором хранила технику, и почти не удивилась, увидев, что её «старичок» снова сменился профессиональной «зеркалкой». И все сменные объективы на месте. Все стёклышки вернулись. И даже все снимки на карте памяти сохранились!

«Мне в кафе показалось, – сказала она себе. – Я была не в себе, заснула, как дура. Перед глазами туман стоял. То-то официантка смотрела, словно на сумасшедшую. Приснился кусок старой жизни. И старый фотик.

Приснился…»

Клац-клац!

Автомат выдал горячий хот-дог и кофе.

Гари любил приходить на вокзал.

Кто-то в свободное время торчит на природе, кто-то таращится в компьютер или телевизор, а ему нравилось здесь. Стук колёс, тиканье искажённых часов, пустой и гулкий зал ожидания – всё это странным образом умиротворяло.

Впрочем, зал не всегда пустовал – вчера вечером Гари наблюдал влюблённую пару, ждали поезд, ром-м-мантики. А ещё – воробей прыгал. А иногда он отчётливо слышал звук шагов, совсем рядом или в отдалении, но никого не видел. Радовало одно – это было не цоканье каблуков. Иванна сюда не являлась. Возможно, за это Гари вокзал и полюбил.

Он развалился на жёстком стуле, жуя длинную булочку с помидорами, солёными огурцами и копчёными колбасками с горчицей. Рядом, на подлокотнике, стоял стаканчик с кофе. Смешно, конечно. Он, разумеется, мог с большим удобством пообедать у себя в кафе, собственно, именно так обычно и поступал. Но всё же – место работы и отдыха должно хоть иногда отличаться, верно?

За окном протарахтел трамвай. Кривые часы показывали без семи минут два. Порыв ветра распахнул вокзальную дверь и с шумом захлопнул. Интересно, дождалась ли парочка поезда? Совсем рядом прошелестели лёгкие шаги…

Говорят, исчезнувшие именно на поездах и уезжают. А другие твердят, что исчезнувшие – чем-то насолили служителю города, потому и исчезли. Растворились в городе. Стали призраками, и именно их шаги мы и слышим в пустых залах, именно они открывают и закрывают двери, в которые никто не заходит.

Гари хмыкнул. Он всё же предпочитал верить в сквозняки и игру эхо. Или – в воробьёв-телекинетиков. Как-то же они проникают в закрытые помещения? Из кафе, например, замаялся выгонять.

Может, такой воробей и утащил вчера фотоаппарат их гостьи? Или – призрак порезвился. Аринка рассказывала, сам он инцидент не застал. Правда, говорит, гостья полусонная была, в словах путалась и особых претензий в итоге не предъявила. Выдала ей Арина скидочный купон на следующее посещение – умница она! – на том и разошлись.

Внезапно за окошком диспетчера проснулась девушка в больших очках и униформе и что-то забормотала в никуда о поездах и автобусах. Гари посмотрел на говорящее окно с любопытством. Здесь ещё и автобусы водятся? Не замечал. Впрочем, он поймал себя на мысли, что вообще редко смотрит по сторонам. Кафе и сайты забирают почти всё время. Остатки его пытается украсть Иванна, хотя после недавнего визита ещё не объявлялась и никак не давала о себе знать. А ещё иногда он соседке помогает – Розе Алимовне. У неё то табуретка сломается – под таким-то весом, гы! – то лампочка сгорит так, что пробки вылетят и люстру менять приходится, то просто поговорить охота. А Гари уж лучше с глупой тёткой пообщается, чем с бывшей любовницей, которая настойчиво желает сменить статус. Тётка его слушает, не перебивая, за умного считает, не иначе. А когда принимается ныть и на жизнь жаловаться, можно и о чём-то своём подумать, ну, типа как под радио.

К тому же, Роза Алимовна была единственной, кому мог пожаловаться и он. Рассказать о той, которую любил и потерял по собственной тупости. Было в соседке что-то… душевное. Несмотря на всю её серость и вопиющую неряшливость. Гари почему-то не сомневался, что она его ни за что не осудит, не полезет с дурацкими советами, не начнёт причитать: «Жениться вам поскорее надо, барин! Тогда и всё пройдёт» Просто послушает, покачает головой и скажет: «Да, вижу, сильно ты её любил…»

Из раздумий его вывел оживший мобильник. Звонила Арина. В «Горький шоколад» ворвалась пьянючая Иванна и принялась громить кафе.

Гари сорвался с места и ринулся к выходу. Бежать было недалеко, и всё же к его возвращению Иванну успели утихомирить – благо в кафе как раз обедало двое постоянных гостей, крепких молодых ребят, – но и набедокурить она успела. В дребезги разбились все бокалы, висевшие над баром, две бутылки вина, одну минералку, а ещё треснуло окно на первом этаже, в которое хмельная фурия запустила стулом с воплем: «Вот тебе твоя ненаглядная!» После этого ребята её и скрутили.