Лора Перселл - Безмолвные компаньоны [litres]

– Окна давно следовало бы вымыть, – сказала Элси Джолиону, оглядев дом. – Вот видишь, что происходит, стоит мне оставить тебя одного. Страшно даже подумать, в каком состоянии я обнаружу логово холостяка, когда войду внутрь.

Он улыбнулся.

– Обнаружишь все то же, что прежде. То, что было всегда.

Скрипнула входная дверь, и экономка Джолиона впустила их внутрь. Сдобная фигура круглолицей миссис Фиггис не оставляла ни намека на ключицы или выступы скул под пористой кожей. Двигалась она тяжело, неся перед собой необъятный бюст. Элси диву давалась, как экономке удается обтянуть его фартуком. Смущенно отводя взгляд, она вошла в свой старый дом.

Миссис Фиггис была относительно новенькой, ее наняли уже после замужества Элси для выполнения тех обязанностей, которые всегда лежали на ее, Элси, плечах. Было приятно видеть, что женщина эта по-матерински добра, что в камине гостиной, куда их проводили, уже разведен огонь. Экономка поспешила на кухню, чтобы приготовить им чай.

Как отличалось это от ее прибытия в Бридж. Осмотревшись, Элси обнаружила, что на каминной полке нет пыли. На подоконниках тоже. Поддержание чистоты – непростая задача там, где клубится желтый фабричный дым. Вездесущий тонкий порошок – совсем не то же, что обычная пыль или песок – проникал повсюду, въедался под ногти, щекотал нос.

– Беру назад свои слова, – сказала Элси, снимая чепец и присаживаясь к камину. – О тебе превосходно заботятся.

– Совершенно так. Миссис Фиггис – настоящее сокровище. Но, разумеется, – добавил он поспешно, вешая свою шляпу на подставку и забирая у сестры ее головной убор, – тебе она и в подметки не годится.

– Польщена. Но не верю ни единому слову.

Устроившись поудобнее, Элси осмотрела гостиную. Джолион был прав – здесь ничего не изменилось. Выцветшие обои с узором из букетиков роз, несколько изящных безделушек на полках, ажурные вязаные салфеточки на спинках стульев. Привычный химический запах фабрики, который после долгого отсутствия казался ей сильнее. Комната осталась прежней. Изменилась лишь сама Элси.

Ей бросилось в глаза, какое здесь все маленькое по сравнению с Бриджем: стулья стоят слишком близко друг к другу, камин невелик, огонь слабоват. Как будто она выросла, и теперь ей слишком тесно в этом месте.

Появилась миссис Фиггис с чаем, хлебом и маслом и, поставив поднос, тактично оставила их одних. Элси поднесла к губам чашку. На ободке был отколот кусочек.

– Советую тебе принять капли лауданума, чтобы скорее заснуть, – обратился к ней Джолион, беря кусок хлеба. – Завтра я займусь вопросом твоего лечения.

Элси чуть не выронила чашку.

– Я показывалась врачу в Бридже. Он сказал, что мое состояние не вызывает опасений и я достаточно крепка для поездки.

– Но это еще не полное выздоровление, правда?

– Признаю, я еще слаба, Джо, но мне не нужно другого лечения, кроме отдыха и бокала вина в день.

– Ты пережила нервное потрясение, шок. Подобные эпизоды не следует оставлять без внимания. В наши дни у докторов есть всевозможные средства, которые тебе помогут – ингаляции паром, холодные сидячие ванны.

Она сделала глоток, но чай показался кислым, а в горле запершило.

– Я думала, мы обо всем договорились. Я не… Все это было просто злой шуткой.

– Да, – Джолион тщательно пережевывал хлеб с маслом, избегая ее взгляда. – Я и не предполагаю ничего иного. Однако и это – ужасный удар по нервной системе. А на фоне всего остального – кончина Руперта, безвременная и такая внезапная.

– Джолион…

– А дальше? Ты только посмотри, что происходит! Ты теряешь ребенка. Было бы странно и неестественно, если бы это не потрясло тебя до глубины души. Нет ничего постыдного, ты и сама понимаешь, в том, чтобы принять помощь. Просто небольшое подспорье, чтобы укрепить нервы и немного поднять дух.

– Я понимаю тебя, – Элси поставила чашку на блюдце. – Но уверяю, в этом нет необходимости. Прошу, не трать без надобности свои деньги. С подобными вещами я всю жизнь справлялась сама. – Джолион открыл было рот, чтобы заговорить, но она его опередила. – Такая у меня судьба, Джо. Я доверяюсь людям, а они злоупотребляют моим доверием. Мне просто нужно собраться с силами и запомнить этот урок.

Только сейчас Элси заметила, что дрожит, и поскорее сложила руки на коленях.

– Хотя бы, – ласково сказал Джолион, выпрямляясь на стуле, – хотя бы прими помощь в части «собраться с силами». Это мой долг, Элси, как любящего брата, позаботиться о тебе. Ты такая храбрая и мужественная, что я часто забываю о твоей принадлежности к слабому полу. А значит, ты не должна сама справляться с подобными вещами, не создана для этого.

Элси проглотила возражение, чтобы не ранить брата. В свои двадцать три года он хочет чувствовать себя взрослым, ответственным мужчиной.

– Ты уже выполнил свой долг.

– О нет, это далеко не так. – Джолион нахмурил брови, стал серьезным. – Я беспокоюсь за тебя, Элси. Мы должны быть осмотрительны. После… – он замялся, двигая кадыком, – после того, что случилось с Ма.

Элси впилась взглядом прямо в глаза Джолиона, всмотрелась в карие радужные оболочки, бегающие из стороны в сторону, в зрачки-точечки. Но в его мысли она не могла проникнуть. Он ничем себя не выдал.

Элси поймала себя на том, что не дышит.

– Ма? – прошептала она.

– Я о том, какой она была в самом конце.

– Ты был слишком мал, чтобы это помнить.

– Уверяю тебя, что живо все помню.

Как ей скрыть это – необъяснимую дрожь пальцев, какой-то трепет глубоко в душе?

– Я не знала. Мне очень жаль, Джо. Это было ужасное время. Если бы я могла, то избавила бы тебя от воспоминаний.

Последовало долгое молчание.

– Я помню, – осторожно, подбирая слова, заговорил Джолион, – она была совсем плоха. Видела чертей и чудовищ. А потом, в самом конце, вообще наступил кошмар. Она все время нашептывала мне разное и обвиняла тебя – в чем только она тебя не обвиняла.

– Меня?

– Она была совершенно не в себе. Это было понятно даже мне, хоть я и был еще совсем мал. Но она была нашей матерью, Элси, а такое может передаваться по наследству.

У Элси скривилось лицо.

– У нее был тиф! И ужасная лихорадка – при таком жаре любому начало бы мерещиться.

– Путаница у нее в голове от тифа усугубилась, но началось-то все раньше. Да ты сама мне рассказывала. Говорила, что это с ней после смерти Па.

– Да. Говорила. Конечно, горе изменило ее. Но она не то чтобы сошла с ума. Я, во всяком случае, так не считаю.

«Понимают ли люди, что сходят с ума?» – спрашивала она себя. Замечают ли, что нити их разума начинают рваться? Или просто уплывают в странный мир, похожий на сон? Никогда она не узнает этого, потому что они с Ма так и не поговорили на эту тему. Ну, а если быть до конца честной, Элси тогда было все равно, страдает ли Ма, – положа руку на сердце, она ей этого даже желала.